Фельдмаршал И.Ф. Паскевич и русская стратегия в 1848-1856 гг.  - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Кривопалов cтр.№ 61

Страница

Несмотря на вынужденное прекращение Дунайской кампании, фельдмаршал достаточно оптимистично подводил итоги боевых действий летом – осенью 1854 г.: «Кампания эта кончилась лучше, чем ожидать было можно: турки и союзники их понесли потери более нас; мы удержали Германию, остановили Австрию, сохранили армию и выиграли время, которое даст нам возможность усилиться для будущего. Осада Силистрии до половины лета удержала союзников от покушений на наши берега…» ^[601]

Пассивная и осторожная оборонительная стратегия, к которой Россия вынуждена была прибегнуть, начиная с весны 1854 г., принесла плоды и удержала германские державы от вступления в конфликт. Но содержание на границе армейских группировок, равных по численности войскам потенциального противника, требовало серьезного напряжения сил. «Таково затруднительное положение в оборонительной войне, – утверждал князь Варшавский во всеподданнейшей записке 19 мая 1854 г. – Везде должно быть готовым и везде принимать меры, из коих некоторые могут оказаться впоследствии ненужными» ^[602].

К осени 1854 г. фельдмаршал надеялся сосредоточить на границе Австрии главные силы Действующей армии, чтобы при необходимости парировать ее наступление на наиболее вероятных направлениях. Но начавшаяся Крымская кампания вновь вынудила его изменить планы.

Оценка Крыма как периферийного театра в случае возможной войны с великими державами имела свою предысторию. В декабре 1832 г. собственноручная записка Николая I, касавшаяся плана действий на случай большого европейского конфликта, предполагала защищать Крым лишь одной пехотной дивизией ^[603]. На протяжении 1830-1840-х гг. полуостров служил квартирным районом для одной из дивизий V пехотного корпуса.

В первой половине 1854 г. командовавший русскими силами в Крыму князь А. С. Меншиков испытывал постепенно нараставшую тревогу. Высадку союзников он считал предприятием весьма сложным, но выполнимым. В мае он отмечал, что «Севастополь обеспечен в той мере, что, конечно, нужен весьма значительный десант, чтобы отважиться сделать решительное нападение на этот порт» ^[604]. Но в письме М. Д. Горчакову от 30 июня 1854 г. он уже настоятельно просил вернуть в его распоряжение 16-ю пехотную дивизию ^[605]. А 29 июля в донесении Николаю I Меншиков указывал, что «бой будет одного против двух, чего, конечно, желательно избегнуть» ^[606]. Однако катастрофические результаты экспедиции союзников в Добруджу, в ходе которой войска генерала Э.-Ш.-М. Эспинаса потеряли 6000 чел. умершими от холеры ^[607], как следует из переписки с военным министром князем В. А. Долгоруковым в августе 1854 г., в значительной степени развеяли его опасения ^[608].

В сентябре 1854 г. 62-тысячный англо-франко-турецкий десант высадился в Крыму. Для отражения экспедиции таких масштабов сил Меншикова было явно недостаточно. Тем не менее 8 сентября 1854 г. командующий принял сражение на р. Альма, в котором потерпел поражение. Над Севастополем нависла угроза. С осени 1854 г. борьба в Крыму начала стремительно поглощать те резервы, которые Паскевич считал необходимым удерживать на западном стратегическом направлении.

Уже в октябре из состава Южной армии М. Д. Горчакова, выведенной летом с Дуная и отвечавшей теперь за оборону пространства от Полесья до Чёрного моря, Меншикову были переданы дивизии IV пехотного корпуса под командованием генерала П. А. Данненберга.

12-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта П. П. Липранди приняла участие в битве под Балаклавой. 10-я и 11-я пехотные дивизии действовали в кровопролитном сражении при Инкермане. После того как неприятельский десант закрепился на Сапун-горе, прорвать позиции противника под Севастополем без осадной артиллерии и без серьезных инженерных работ для русской армии становилось практически невозможно, даже несмотря на постепенное прибытие подкреплений. К ноябрю в Крыму возникло патовое положение, началась затяжная осадная война на измор.

Таким образом, к осени 1854 г. перед Паскевичем и Николаем I возникли задачи, явно превышавшие реальные возможности русской армии. Было необходимо удержать Севастополь, прикрыть Новороссию от новых возможных десантов и обеспечить отражение всё еще вероятного нападения со стороны Австрии.

К ноябрю 1854 г. русская армия оказалась рассредоточенной на громадном пространстве. Армия Ридигера в Польше имела 144 батальона пехоты и 97 эскадронов кавалерии, Горчаков на Днестре – 149 батальонов и 203 эскадрона, Меншиков в Крыму – 169 батальонов и 79 эскадронов, 229,5 батальонов и 118 эскадронов защищали балтийское побережье ^[609].

Австрийцы продолжали стоять на границе в боевой готовности. 3-я армия в Галиции, по данным русской разведки, имела в своем составе 147 000 чел. В Трансильвании 4-я армия эрцгерцога Альбрехта насчитывала 124000 чел. После занятия австрийцами княжеств ее численность сократилась до 90 000 чел. ^[610]

В сентябре 1854 г. поступившее из Галиции агентурное донесение сообщало: «Чем более Австрия убеждается в том, что на помощь Пруссии в войне против России считать она не может, тем более и поспешнее вооружается в Галиции» ^[611].

Дунайская монархия испытывала большие трудности. Финансовое положение Австрии грозило ей банкротством. До 1848 г. ее ежегодные военные расходы находились на уровне примерно 50 млн флоринов. Война и революция 1848–1849 гг. вынудили правительство их удвоить. Начиная с 1849 г., военные расходы уже не опускались ниже 100 млн флоринов. В 1854 г. расходы на армию составили 198 219783 флорина, или 42 % всего годового бюджета империи. Затем в 1855 г. они возросли до 211002721 флорина. Лишь после прекращения мобилизации последовало их резкое сокращение – до 110980087 флоринов в 1858 г. ^[612]

Страница