Бах - читать онлайн книгу. Автор: Марк Лебуше cтр.№ 30

Понятно, что это никоим образом не решило проблему Лейпцига: у городского совета было такое чувство, что знаменитость издевается над ним. В ноябре 1722 года вакансия была открыта снова. Какое-то время на это место прочили Иоганна Фридриха Фаша (1688–1758), но он отказался. Были и другие претенденты, например Георг Фридрих Кауфман (1679–1735), Кристиан Фридрих Ролле (1681–1751), Георг Бальтазар Шотт (1686–1736). А потом появился Бах.

Что за выгода была для Иоганна Себастьяна ехать в Лейпциг? На первый взгляд место представлялось не таким уж и завидным. Хотя оно позволяло вернуться к Kirchenmusik (церковной музыке) в большом лютеранском городе, это было неблагодарное дело, ведь помимо сочинения и исполнения церковных произведений ему придётся обучать учеников школы Святого Фомы или, по меньшей мере, найти себе заместителя. Трудно представить, чтобы музыканту достало терпения заниматься и тем и другим. Прощайте, большие кётенские доходы: мало того что жалованье в Лейпциге будет гораздо ниже — порядка 100 гульденов, так и Анне Магдалене придётся отказаться от денег, которые она получала как певица, поскольку женщинам в церквях петь запрещено. Столько было причин отказаться… Полно, хорошо ли Бах подумал, прежде чем заявить о себе?

Выбор Лейпцига стал поворотным. Раньше Бах выбирал место работы так, чтобы обеспечить себе социальное возвышение. Теперь он рассуждал как отец семейства. Начальное образование не позволило ему посещать университет; вероятно, он страдал от некоего психологического комплекса и непременно желал предоставить своим детям возможность учиться. В Лейпциге есть престижный университет, основанный в XV веке. Хотя его дети ещё малы, нужно думать об их будущем.

29 ноября Бах исполнил кантату «Гряди, спаситель народов» («Nun komm, der Heiden Heiland»), но когда официально выставил свою кандидатуру, у него появился соперник — Кристоф Граупнер. На первый взгляд ситуация складывалась не в пользу Баха. После проволочек его друга Телемана дело тянулось нескончаемо долго. И кандидаты не выказывали большого энтузиазма относительно неблагодарной задачи преподавания.

Только 7 февраля 1723 года Бах прошёл испытание с кантатой «Иисус взял с собою Двенадцать» («Jesus nahm zu sich die Zwolfe»), исполнение которой точно состоялось, а то и с кантатой «Ты истинный Бог и сын Давида» («Du wahrer Gott und Davids Sohn»). Он намеренно избрал для первого произведения довольно строгую форму в стиле Кунау, чтобы не шокировать аудиторию, которая могла упрекнуть его в чрезмерной экспансивности.

Понемногу претенденты отсеивались, Граупнер тоже снял свою кандидатуру. На решимость Баха ещё могла повлиять скорбная весть: в апреле того же года скончалась кётенская княгиня «антимуза». Может быть, князь снова заинтересуется музыкой? Ещё есть время дать задний ход… Но у городского совета Лейпцига тоже практически не осталось выбора: он назначил Баха, который был временно принят на должность 22 апреля. «Раз нельзя получить лучших, приходится брать середнячков», — резюмировал один из магистратов. Эта фраза многое говорит об их настроении.

Добрый князь Леопольд охотно отпустил Баха, сохранив за ним официальное звание капельмейстера кётенского двора.

В мае Баху сообщили о назначении в Лейпциг, и он должен был подписать приложение к контракту, в котором его обязанности были сформулированы в четырнадцати пунктах. Не будем перечислять их все, но кантора загоняли в весьма жёсткие рамки. Как он напишет позже своему другу Георгу Эрдману, перейти от положения капельмейстера к положению кантора — дело непростое. И над ним теперь столько начальников: городской совет, надзирающий за школой, ректор этой школы и церковная консистория (в том, что касается богослужений). В перспективе — множество конфликтных ситуаций. К этому надо добавить обучение мальчиков-интернов (alumni) и экстернов, за которыми надо как следует присматривать, обучать их пению и игре на музыкальных инструментах, а также тщательно отбирать новичков.

«Я буду обращаться с мальчиками дружелюбно и заботливо, но в случае непослушания накажу их с умеренностью и сообщу, кому следует», — пообещал Бах.

Наконец, он обязался прилагать все усилия для исполнения музыки в двух главных городских церквях — Святого Фомы и Святого Николая. В действительности же поле его деятельности было гораздо шире, поскольку в него входили также церковь Святого Петра и Новая церковь. В седьмом пункте уточняется, что стиль его произведений должен соответствовать церковным канонам:

«Чтобы споспешествовать поддержанию доброго порядка в этих церквях, я позабочусь о том, чтобы музыка не звучала слишком долго и чтобы по природе своей была не такой, будто вышла из театра, а побуждала слушателей к благочестию».

Новому кантору оставалось только переехать в Лейпциг вместе с семьёй.

Вот уж удивились дети Баха! После улочек крошечного Кётена Катарина Доротея, Вильгельм Фридеман, Карл Филипп Эмануэль и Иоганн Готфрид Бернгард увидели Лейпциг. Младшая, Кристиана София Генриетта, уснула на руках у матери. Хотя они и устали от долгого пути в тряской колымаге, но смотрят во все глаза на совершенно новый мир. Когда назначение их отца было подтверждено, они приехали сюда 22 мая 1723 года вместе с родителями, в двух каретах, о чём говорится в местной газете «Лейпцигский вестник»:

«В воскресенье в полдень из Кётена прибыли четыре экипажа с мебелью, принадлежащей капельмейстеру оного двора, призванного в Лейпциг в качестве кантора; около двух часов пополудни он приехал сам вместе с семьёй в двух каретах и поселился в заново отделанных апартаментах при школе Святого Фомы».

Если на Кётен современники Баха смотрели с презрением как на маленькое захудалое княжество, даже несмотря на просвещённого правителя (некоторые даже прозвали город «Kuh Cöthen» — «Коровий Кётен»), то Лейпциг — совсем другое дело. Его население, составлявшее 25–30 тысяч человек, жило в самой гуще событий, на пересечении viaimperiau viaregi ^[26]. Статуя Меркурия, крылатого бога торговли, на углу роскошного дома Романуса, воплощала собой дух этого города. Он славился своей торговой деятельностью, ярмарками, проводившимися три раза в год, в особенности книжной ярмаркой, открывавшейся ежегодно в Михайлов день. Бах, читавший богословские книги, не раз там появлялся и кое-что приобретал. Принимая у себя книжные ярмарки, как современный Франкфурт-на-Майне, Лейпциг заявил о себе как город книгопечатания, особенно когда там появилось издательство Брейткопфа и Гертеля, основанное в 1719 году. Это был ещё и крупный интеллектуальный центр, прославленный выдающимися литераторами и, конечно, престижным университетом. Богатый и оживлённый город. Город, приверженный к ортодоксальному лютеранству и далёкий от пиетистских тенденций Галле, хотя тот и был совсем рядом.

Но пока маленькая компания, выбравшаяся из кареты и сыплющая вопросами, поражена не этим, а фонарями вдоль улиц, которые уже нынче вечером станут светить в темноте. Да будет свет! Лейпциг многое перенял у Франции, так что его даже будут называть «маленьким Парижем». Понемногу город предстанет перед ними во всей своей многоликости, с колокольнями церквей Святого Фомы, Святого Павла, Святого Петра, Святого Николая и Новой церкви, с просторными площадями, высокими многоэтажными домами, как, например, дом Апеля или кафе Циммермана, о котором мы ещё поговорим. Да, семья Бах, бесспорно, попала в другой мир.