Приди ко мне, любовь - читать онлайн книгу. Автор: Лиза Клейпас cтр.№ 3

– Нет, я не буду! – От ужаса ее глаза округлились. Люси воспитывалась в строгой, пуританской семье и с самого детства заучила истину, что алкоголь – это зло, неукоснительно ведущее к аморальному поведению. В особенности это касалось женщин. Так утверждали многие: и ее отец, и проповедник Первого городского прихода унионистской церкви [4] Гриндол Рэйнольдс.

– Это прогреет вас до самых косточек, Люцинда, откройте, пожалуйста, рот.

– Нет, ни за что! – Она, безусловно, попыталась бы оттолкнуть флягу, не будь так крепко завернута в одеяла. Хит преспокойно поднес горлышко к ее губам и опрокинул фляжку, наполняя рот обжигающим зельем. Люси сделала первый глоток и сразу же поперхнулась, но огненная жидкость текла прямо в горло, и ей пришлось глотать еще и еще, пока все внутри не запылало огнем. Тогда Хит убрал флягу. Кашляя, девушка с ужасом глядела на него, пытаясь перевести дыхание. Как только она перестала кашлять и открыла рот, чтобы сказать что-то, горлышко фляги оказалось около ее губ. На этот раз виски шло намного легче, и она пила, не в силах противиться, поскольку руки Хита словно тиски сжимали ее голову. С возгласом отчаяния Люси уткнулась в его плечо, едва он снова убрал фляжку. Никто еще не позволял себе обращаться с ней так бесцеремонно. Про себя она уже решила, что обязательно расскажет об этом отцу. Хит, должно быть, догадался о ее планах, но только ухмыльнулся. Потом он увидел, что несколько капель виски осталось на ее щеке, и быстро стер их кончиками своих длинных пальцев.

– Стыдно, дорогая, воротить нос от лучшего пшеничного виски. По крайней мере оно не идет в сравнение с тем пойлом, что предлагают в этих краях.

– Не трогайте меня, – сказала она, уклоняясь от его руки. К ее величайшему удивлению, его нисколько не смутил столь резкий отпор.

Хит лишь улыбнулся:

– Не забивайте себе голову дурацкими фантазиями, я вовсе не собираюсь воспользоваться вашей беспомощностью.

– А я и н-не забиваю, – возразила она, не вполне уверенно шевеля языком. – Просто мне… нет… вы вы-вылови-лили там, в реке, что на самом деле являюсь я.

По ее словам Хит понял, что виски сделало свое дело.

– Вы самая восхитительная ноша, какую я когда-либо держал в руках. Я вижу, вы не доверяете мне, но постарайтесь, поверьте мне.

– Вы южанин, – сказала Люси невнятно. От виски голова шла кругом, а внутри все полыхало.

– До войны я был унионистом [5] , – произнес он примирительным тоном. – Может быть, это сделает меня более привлекательным в ваших глазах?

– Вряд ли.

Хит улыбнулся, видя, как быстро опьянела Люси и румянец заиграл на ее щеках.

– Вы восхитительны, – сказал он хрипло, – бедная, маленькая янки.

Люси одновременно завораживала и раздражала его манера говорить с ней, как будто ее непременно нужно жалеть и ублажать. Ни один мужчина не нянчился еще с ней так, как Хит, даже Даниэль. Закрыв глаза, чтобы не видеть пляшущих языков пламени, она, вздохнув от усталости, уткнулась в шею Хита. Боль понемногу стихала и становилась терпимой.

– Отвезите меня скорее домой, – прошептала она уже сквозь сон.

– Спите, дорогая, я позабочусь о вас.

Как только Люси впала в забытье, на нее обрушились беспорядочные образы и видения: вот они с Даниэлем еще дети, вот она уже провожает его на войну. Аккуратный, подтянутый, в новой форме цвета индиго, отделанной красным, сверкающие глаза и красивое лицо – таким она запомнила его, Даниэля, свою любовь.

Люси вспомнила и его возвращение домой после победы. Ослепленная радостью, она все же сумела разглядеть усталость на его лице. Теперь он выглядел намного старше.

– Даниэль! – крикнула она с нетерпением, как только он сошел с поезда. Она любила его не один год, но то было обожание ребенка; теперь же, когда ей исполнилось семнадцать, она желала его со страстью и теплотой настоящей женщины. И хотя на перроне его встречали родные и друзья, все же к ней он подошел к первой.

– Ты ли это, Люси? – спросил он, распахивая объятия. Она бросилась к нему, сияя от счастья.

– Ты получал мои письма? Ты читал их? Ты…

– Я прочитал их все. – Даниэль наклонился и нежно поцеловал ее. – И храню все до единого.

Потом Люси припомнилось, как Даниэль делал ей предложение: крепкими руками он обнимал ее за талию и губами касался ее губ.

– Но мы не сможем пожениться прямо сейчас, – сказал он. – Нам придется подождать год или два, пока я получу приличное место в железнодорожной компании.

– Зачем ждать?

– Понимаешь, я хочу, чтобы у тебя было все. Подожди немного, Люси. Дай мне слово, что я не потеряю тебя.

– Я готова ждать тебя вечность, – сказала она, и слезы сверкнули в карих глазах. – Ты никогда не потеряешь меня, я буду твоей до тех пор, пока нужна тебе, пока ты будешь любить меня.

Три года, целых три года прошли в ожидании, но она все еще не принадлежала ему. Даниэль не готов жениться на ней и, по всей видимости, в ближайшее время ничего не изменится. Она рада была отдать ему все, что бы он ни пожелал, все, что могла предложить, но они так и не стали любовниками. Даниэль, джентльмен до мозга костей, он не мог овладеть ею до свадьбы. Он был человеком чести, и честь для него превыше страсти. Люси умоляла его о близости: «Даниэль, скажи, что ты все еще любишь меня. Останься сегодня со мной, останься». В ответ он лишь целовал ее в лоб, гладил ее щеки и нежную кожу вокруг ее прекрасных глаз. Она вздыхала, успокоенная его мягкими объятиями.

– Чшш, – шептал он, прижимая ее голову к своему плечу. – Засыпай, скорее засыпай…

* * *

Теперь Хит мог как следует рассмотреть девушку. Люцинда Кэлдуэлл в его объятиях! От изумления Хит потряс головой. Волею судеб все его хорошо продуманные планы исполнялись сами собой. Можно ли было предположить, что она попадет в его объятия так просто? И вот он держал ее на руках. Люси была само совершенство. Такая маленькая, такая хрупкая и, к его удивлению, очень чувственная.

Десятки раз до этой встречи Хит представлял, как Люси выглядит вблизи: какая у нее кожа, какой формы брови, длинные ли ресницы. И вот его любопытство более чем удовлетворено. Хит раньше встречал ее довольно часто и знал, какой веселой и очаровательной была ее улыбка. Теперь же он приоткрыл завесу тайн, о которых вряд ли кто-нибудь подозревал, – формы ее тела, необычайную нежность ее бледной кожи и даже наличие родинки на левой груди.