Официантка удалилась, стуча каблуками по полу, а Лариса принялась за торт, который казался ей безвкусным. Снимки лежали на краю стола, будто послание с того света.
«Откройте мне свою тайну, – мысленно взмолилась она. – Кто и зачем прислал вас? О чем вы должны поведать?»
«Умерли в один день!» – прошептал некто незримый ей на ухо.
– Умерли… – повторила она одними губами…
* * *
Южин возвращался с кладбища в полном недоумении. Свидетелем чего он стал на могиле господина Бернацкого? Может, Переваловым овладело безумие? Тот говорил с обычным вороном, как с человеком! Упрекал, угрожал!.. А потом бросился прочь, не разбирая дороги. Охранники едва догнали шефа на соседней аллее.
От увиденного и услышанного Южину захотелось выпить чего-нибудь покрепче. Он заехал в первый попавшийся ресторан, заказал водки с семгой и спросил у метрдотеля:
– Я пьяный за руль не сажусь. Ваш человек сможет отвезти меня по адресу?
– Разумеется.
– За отдельную плату? – осклабился сыщик.
– Для вас безвозмездно, – улыбнулся метрдотель, узнав в Южине полицейского. – У меня глаз наметанный.
– Думаете, я вам еще пригожусь?
– Вы ешьте, пейте… отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь. Обслужим по высшему разряду, – заверил его метрдотель. – У нас домашняя кухня и уютная обстановка. Вас никто не потревожит.
Изрядная порция спиртного позволила Южину расслабиться и подвести итоги сегодняшнего дня. Поиски Вари зашли в тупик. Поведение Перевалова выходило за рамки здравого смысла. А его дочь, по ходу, свихнулась на почве последних событий. Сыщик склонялся к мысли, что Мадлена каким-то образом причастна к цепочке самоубийств. Недаром Перевалов просил покойного Казимира оставить ее в покое. Видимо, сам чувствует неладное.
«Уж не Мадлена ли заманила соперницу на Обводный и столкнула в воду?»
Южин пытался восстановить ощущение реальности, которое пошатнулось после сцены на Смоленском. Он пил водку, но опьянения не наступало. В ушах сыщика все еще звучало зловещее карканье ворона и шум ветра в кладбищенских зарослях.
Когда графин со спиртным опустел, Южин решил съездить на Обводный канал и поговорить с тамошними полицейскими. Он сделал знак официанту подойти и достал портмоне.
– Вы чего-нибудь желаете? – осведомился тот, получив указания от метрдотеля выполнять все прихоти Южина. – Может, горячего принести? У нас свежая форель с овощами, бефстроганов…
– Я сыт по г-горло, – отмахнулся сыщик и протянул ему деньги. – Сдачи не надо. Позови водилу…
– Кого?
– Шофера, который отвезет меня, куда скажу… Твой босс о-обещал…
– Сию минуту. У нас договор с таксистами, которые развозят по домам э-э…
Он хотел сказать «пьяных клиентов», но осекся и зашагал к выходу из зала.
Хмель под конец ударил Южину в голову. У него заплетался не только язык, но и ноги. Пол под ним колебался, как на корабле во время качки, стены пошатывались. Он с трудом добрался до холла и плюхнулся на диван, поджидая обещанного водителя.
Им оказался мужчина средних лет, поджарый и угрюмый.
– У вас своя машина? – справился шофер, исподлобья глядя на сыщика. – Сюда подогнать или сами дойдете?
– «Опель»… идемте, я покажу.
На парковке Южин вручил мужчине ключи и молча уселся на переднее сиденье…
* * *
Мадлена нехотя впустила отца в квартиру.
– Чем это у тебя пахнет? – напрягся он. – Куревом?
– Надо же как-то стресс снимать…
– Я пришел поговорить, – заявил Перевалов, тяжело дыша. – Приглашай в гостиную, что ли. Не здесь же топтаться?
– Ну, проходи…
В комнате он опустился в кресло и сунул под язык таблетку. Визит на кладбище давал о себе знать колющей болью в груди.
– Опять нотацию будешь читать? – без малейшего сочувствия уставилась на него Мадлена. – Зря это все. Я уже выросла, если ты заметил, и не нуждаюсь в поучениях.
Ее снедала жажда мести, и она не собиралась останавливаться на достигнутом, что бы ни говорил отец. Перевалову было невмоготу признаваться в том, что он годами от всех скрывал, но обстоятельства диктовали свое.
– Дай мне воды…
Мадлена заметила, как отец бледен, и молча принесла стакан с минералкой.
– Тебе плохо?
– Сейчас пройдет, – буркнул Перевалов, стыдясь навалившейся слабости. – Сердце прихватило.
– Обратись к врачу, обследуйся. Вместо того чтобы держать меня на коротком поводке, займись своим здоровьем.
– Обойдусь без твоих советов.
Мадлена на это фыркнула и отвернулась. Перевалов пожалел о своей резкости, но вылетевшие слова обратно не вернешь.
– С тобой что-то происходит, дочка, – добавил он. – Я вижу. Это может плохо кончиться. Очень плохо.
– Самое плохое уже произошло. Хуже не будет, папа.
– Ошибаешься… Если тебе плевать на себя, на нас с матерью, пожалей хотя бы детей.
– Опять ты о детях! – взорвалась Мадлена. – А кроме них тебя еще кто-то волнует? Едва они родились, ты перестал видеть во мне человека, женщину с собственными мечтами и судьбой! С тех пор я для тебя – только мать твоих обожаемых внуков, наследников, продолжателей рода! Ты трясешься за их благополучие, а я – всего лишь подручное средство для достижения твоей цели…
– Прекрати! – не выдержал Перевалов.
Дочь была чертовски права, и в свете этого давнее предостережение Казимира становилось еще страшнее.
«Чтобы насолить мне, он уничтожит моих мальчиков, – с ужасом осознал бизнесмен. – Но почему этот кошмар начался сейчас? Где была раньше месть злопамятного покойника? Может, Казимиру не понравились шашни моего зятя с его красавицей дочерью?»
Его затопил гнев на Краснова и непутевую Мадлену, которая выскочила замуж за бесшабашного гуляку против воли отца и поставила под удар всю семью. Не будь Краснова, все пошло бы по-другому.
«Мои внуки не имели бы отца-самоубийцы, а моя дочь не ввязалась бы в сатанинский шабаш. Впрочем, я сам втравил их в эту жуткую круговерть!»
– Я виноват перед тобой, – сделав над собой усилие, признался Перевалов. – Боясь банкротства, я совершил роковую ошибку.
– Продал душу дьяволу, что ли? – пошутила Мадлена.
Повисла напряженная тишина. Перевалов не сразу нашелся, как отреагировать. Наконец он выдавил:
– Не исключено, что ты расплачиваешься за мой грех.
– А я не против помощи темных сил! – с вызовом заявила дочь. – Я верю в черную магию и готова сотрудничать с ее… представителями.
– Мы богаты отчасти благодаря одному из них.