– Грязный?
– Выпил, наверно?
– Да так, немного… ну, как тут? Скоро купим?
– Теперь скоро.
– Сколько впереди?
– Человек двести пятьдесят. Не больше.
– Хорошо…
– Ты тут испачкался в чем-то…
– Спасибо… да… надо же…
– Подруга твоя так и не пришла.
– Не пришла?
– Не-а.
– Наверно, что-то случилось… или дело какое…
– Садись… подвиньтесь, парень сядет. Он стоял здесь.
– Спасибо…
– Теперь очередь вся дворами идет. Милиция попросила всех во дворах стоять. Чтобы не мешать на улице.
– Понятно…
– Практически два двора осталось просидеть, и все…
– А отпускают быстро?
– Да. Там четыре продавца.
– Четыре? Это хорошо.
– Да…
– Молодой человек, я попрошу вас, мне вот так удобней…
– Пожалуйста, пожалуйста…
– Вот хорошо так… спасибо… знаете, у вас тут вот песок…
– Ага… да…
– Фууу… ну вот, хоть облаками заволокло.
– Скоро дождь будет.
– Грозу обещали.
– А вы поставьте вот сюда.
– Спасибо.
– Володя!
– Хочешь бутерброд, Люсь?
– Давай.
– А там всегда так. Они себе-то получше какой, а нам – фигу…
– Ага…
– А эти гоняют и гоняют. Целый день! Все футбол только на уме…
– Воронцов его фамилия… Воронцов…
– Спасибо… спасибо…
– Какое же безобразие… сволочизм просто…
– Я думаю, она щас подойдет…
– Может быть…
– Володя! Я кому говорю!
– Вы не стесняйтесь, чего тут…
– Скажите, а тут переклички не было за мое отсутствие?
– Нет.
– Хорошо…
– Правда, тут многие ушли, фамилии свои отдали другим.
– Ясно…
– Тут уже и спекулянты появились.
– А где их нет…
– Говорят, в первой сотне фамилия стоит пятнадцать рублей.
– Недурно… господи… как голова болит…
– Перегрелся?
– Немного…
– Жили-то беднее, слов нет, но добрее как-то… добрые люди были. А щас просто каждый себе норовит…
– Светлана Яковлевна.
– Как здорово. А я – Игорь Иванович.
– Тоже неплохо.
– Володя!
– Как бы его там эти хулиганы не задели… вон, вон как носятся, как угорелые…
– А переходят часто?
– Знаете, тут теперь дворами переходят.
– Правильно. Чего лавочками… дворами удобней…
– Удобней…
– Мудачье, бля…
– Заняла за ним, подхожу, а он говорит – вы, говорит, здесь не стояли! Во как!
– Дурак какой-то.
– Не дурак, а хулиган просто…
– Крошки брось туда… и бумажку…
– Тяжело все-таки.
– Тут еще двор ничего. А в том и лавочки поломаны…
– Сережа, не надо там.
– А я ничего…
– Теперь немного осталось…
– Я уж боялся, что все купили.
– Ничего, на нашу долю хватит.
– Хватит… хватит…
– Я там немного проработала совсем…
– Ну, это неплохое место.
– Конечно. Но скучно, правда.
– Володька! Ну что за дрянь за такая!
– А я видел в универсаме забавную сцену…
– Да?
– Да. Стоит очередь гигантская. А на лотках на этих – пусто…
– Пусто?
– Пусто. А за стеклами видно, как сосиски фасуют. Гору целую.
– Так…
– И после раз всю гору на лотки!
– И что?
– А как рыба-пиранья! Раз, раз, и нет ничего! И снова пустота и очередь спокойная, спокойная такая…
– А я видел, как две женщины колбасой дрались.
– Наверно, удобно очень… ха, ха…
– Такой вареной, за два девяносто…
– Ха, ха, ха!
– Подвинься, он сядет…
– Закурить не будет?
– Есть… вот…
– Спасибо…
– Трикотажная.
– Аааа… это хорошо…
– Помидоры там. Здесь их не бывает никогда.
– «Ростов» – нормально. У него канал сквозной.
– А это что?
– Ну, когда записываешь, слушать можно, как пишется.
– Нормально…
– Мендельсон.
– А мне кажется – Вебер.
– Нет. «Песни без слов».
– Сень, подкинь хлебца…
– На…
– Во, порядок.
– Ой, оса… отгони…
– Не бойсь, не укусит…
– Они сами этого хотят, понимаете?! Сами!
– Двигайтесь, двигайтесь, пожалуйста…
– Это еще ничего… бывают и побольше…
– Вон он.
– Мне немного. Я попробую только.
– И не торопится… чудак…
– «Шарп» тоже будь здоров. Ватт тридцать. Штуки три стоит, если не больше…
– «Джи Ви Си» тоже тридцать ватт. Приемничек, все путем…
– Хохма старая…
– Володя!
– Да я не ради себя покупаю. Сын просил. Он в армии.
– Просто подонок…
– Они напишут, ждите!
– Почему, могут и написать. Сейчас вон как спекулянтов прижимать начали…
– Ааа… им все равно…
– Ну на хуя?
– Да ладно, подумаешь…
– Епт, стояло, не мешало никому…
– Валя, Валь…
– Старый, старый такой…
– А за молодых она не захотела?
– Так она баба с расчетом.
– Сейчас все хитрожопые пошли… нет чтоб по любви, как в старое время…
– Где там… все модные…
– Хуйня все это…
– А Блохин все на полузащиту оглядывался. И вечно недоволен был. Все ему не так…