— Запросто. Давай адреса. Завтра их уже оттопчут.
— Ты не забудь, что обещал. Когда надо будет, я позвоню.
— Добазарились.
Веселовка
— Да вот номера трех «ауди», — доложил мужчина в штатском. — Я позвонил Андрееву, он дал команду по постам. В этой, — он указал на второй номер, — ехала семья, муж, жена и дочь четырнадцати лет. В этой — баба из Нового Оскола. А вот в этой — троица заблатненных. Но ты говорил, двое были. А тут трое.
— В котором часу? — спросил Серов.
— По времени вроде подходит. И было видно, что номер только что вымыт.
— Понятно, — записывая номер, кивнул Серов.
— А что случилось? — спросил коллега.
— Да так… — Капитан улыбнулся.
— Если что, звони.
— Обязательно.
— Я узнал, чья это тачка. — Загорелый протянул листок Серову.
— Арин Павел Игоревич, — прочитал Юрий. — Улица…
— Судим по малолетке за разбой. Отсидел пять. Сейчас ходит под Коротышкой, есть такой у нас. Вячеслав Коротышин, дважды судим за квартирную кражу и за бакланку. Сам-то он мелковат, но помогал бить потерпевшего. Освободился пять лет назад. Сейчас приподнялся, есть тачка, не бедствует, в общем, если хочешь, проверим связи.
— Спасибо, Димка, если что-то понадобится, я немедленно позвоню.
— Может, хоть вкратце объяснишь свой интерес?
— Сейчас не могу, боюсь показаться смешным.
Белгород
— Где Эдик? — спросил Коротышку рослый парень.
— Уехал. А тебе он зачем понадобился?
— Да, может, работенка есть. Мы тут…
— Вот что, Аршин, — сказал Коротышка, — как что-то будет, узнаешь. Бабки понадобились, — усмехнулся он. — Вы вчера неплохо зависали.
— И отстегнули немало.
— Держи! — Коротышка достал из кармана сто евро. — Потом отработаешь. Похмелье — неприятная штука.
Зеленоград
Трое, пригибаясь, бежали к коттеджу. Около забора лежала мертвая овчарка.
— Но зачем он сам-то пошел? — недовольно проворчал Батька.
— Хочет узнать все о Тарасюке, — ответил сидящий за рулем джипа парень.
— А сколько их там?
— Четверо и хозяин с бабой. Да еще баба молоденькая, вроде горничной.
* * *
— Значит, поехали все, — недовольно проворчал Тарасюк, — договориться решили. Не думаю, что с Ростиным это возможно. Тем более Зорин убит. Хотя кто знает?.. И Капитан молчит. Убит или переметнулся? Хотел я послать туда людей, но передумал. Турок проверит и сообщит. Завтра он уже будет там. Турок единственный, кому можно верить, поэтому я вызвал его из Тбилиси. Сейчас главное — закончить это дело, а все остальное потом.
— Но ты хотел послать в Ростов не Турка, а кого-то другого, — возразила миловидная женщина.
— Поедет Турок! — отрезал Тарасюк.
Женщина хотела что-то сказать, но с первого этажа донесся крик. Тарасюк вскочил, достал из кармана висящего на спинке стула пиджака пистолет и передернул затвор. Женщина испуганно смотрела на него. Тарасюк шагнул к двери.
— Томка! — крикнул он. — Что там за шум?
— Упал кто-то, — отозвалась женщина. — Вы просили сок. Я принесла.
Тарасюк поставил пистолет на предохранитель. Дверь открылась. В комнату вошла молодая женщина с подносом, на котором стоял фужер с соком. Она успела сделать два шага, и тут раздался крик:
— Киллер! — Грохнули два выстрела. Тарасюк вскинул руку с оружием, щелкнул предохранителем и нажал на курок. Пуля попала женщине в живот. Она упала. Вбежавший в комнату парень дважды выстрелил. Первая пуля попала Тарасюку в лоб, вторая — бросившейся к окну женщине в спину.
— Уходим! — крикнул Шакал.
— Твою мать, не смогли без выстрелов обойтись! Заводи машину! — кивнул водителю Батька. — Да где вы есть-то?
Из калитки выбежали три человека.
* * *
— Они закончили, — усмехнувшись, проговорил в сотовый рослый мужчина в камуфляже.
— Мы готовы, — услышал он.
— Тогда вперед, они уехали.
— Точно никто ментов не вызвал?
— Точно, — ответил рослый.
Ростов-на-Дону
— Понятно, — проговорил по телефону молодой худощавый горбоносый мужчина. — Ты уверен, что это они?
— А кто еще? — нервно спросил мужчина. — И утащили из сейфа все деньги и драгоценности бабы Тарасюка. А они стоили…
— Это, положим, меня не касается, — возразил горбоносый. — Дальше как должно быть?
— Да тебе решать.
— Капитан в Таганроге?
— Да. Позвони ему. Сам знаешь, он не любит сюрпризов.
— Знаю. А ты как?
— Да все по-прежнему, но мне легче. Я живой, и не надо притворяться мертвым. Я не боюсь никаких документов, потому что нет ничего, что помогло бы ментам посадить меня. В общем, мы в натуре будем охранять тех, кто к нам обратится. Я с мужиками говорил, все — за. Тебе и Капитану, понятно, здесь делать нечего. Правда… — Мужчина закашлялся.
— Что?
— Да понимаешь, Турок, на вас у Тарасюка были ксивы. Сам знаешь, за что. Пропали эти ксивы. И кто-то может взять вас за горло. Позвони Капитану и сообщи. Примите правильное решение. С нами работать не будете.
— Ну и ладно! — засмеялся Турок.
* * *
— Чья это дача? — спросил Говарский.
— Моя, — услышал он голос Чупова и, повернувшись, увидел вошедшего в комнату полковника.
— Ты понимаешь, что можешь нас засветить? У тебя есть уверенность, что за тобой не установлено наблюдение?
— Разумеется. Мне непонятен твой вопрос. Неужели ты думаешь, что я хочу, чтобы меня увидели в вашей компании?
— Где Бурлаков? — спросил Вайс.
— Ищут, — ответил Чупов. — Но к сожалению, пока безрезультатно. Впрочем, уверен, вам это известно. Соловья вы подставили?
— А ты идиот, Чупов, — сказал Говарский. — Нужна встреча с Ростиным. Кстати, ты говорил, что знаешь, как заставить его…
— Завтра он поедет в Таганрог, — перебил Чупов. — Его вызывает один из друзей Голубева, ученика Ростина. Кажется, они…
— А как же информация о том, что документы у Ростина? — спросил Вайс.
— Это скорее дезинформация, — покачал головой Чупов. — Хотя не исключено, что доля правды тут есть. Бурлак, наверное, связывался с Ростиным. Подполковник явно что-то знает.
— Он знает о нас, — процедил Говарский. — Ростин звонил и мне, и Йосвану, и Остапову. Правда, мне кажется, что прямых доказательств у него нет. И тем не менее разговор с ним должен состояться. Но с подстраховкой, а это зависит от тебя, Чупов.