— Поэтому и умер, стыд убил.
— А Тарасюк выдержал, значит?
— Тарасюк?
— Ну да, он недавно человека прислал.
— Погоди, Тарасюк жив?
— Конечно. У него частное охранное предприятие. Услугами его фирмы многие пользуются…
— Как называется фирма?
Москва
— Все понятно, — сказал по телефону Говарский. — Да, мы вот-вот приедем.
— Тарасюк! — Ударом ноги распахнув дверь, в кабинет ворвался Ломакин. — Я только что говорил с Чуповым. Тарасюк жив. Он держит частное охранное предприятие. Но это всего лишь вывеска, чтобы иметь лицензию на ношение оружия.
— Где находится ЧОП Тарасюка? — спросил Говарский.
— В Зеленограде.
— Понятно. Бурлак тоже из Зеленограда. Он там крутится с неким Буржуем. С ним работали и его приятель с сестрой и какой-то Граф. Все исчезли. Тарасюк, вот чьи люди ищут Бурлака. Тарасюк. Но ведь говорили, что он погиб в колонии. Я сам видел документы о его смерти. Может, Чупов что-то напутал?
— Да ничего он не напутал. Я звонил в Зеленоград Сазановичу, он подтвердил эти сведения.
— Пошли туда людей, — сказал Говарский. — Хотя нет, надо дать работу людям Шакала. Но Тарасюк нужен живой, обязательно нужен.
— Ну уж с этим киллером ты сам договаривайся. Кстати, что ты собираешься делать, когда все образуется? Неужели…
— А ты что думаешь?
— Я намерен вообще прекратить все дела.
— Правильно.
— Значит, ты думаешь, Тарасюк постарался все испортить?
— А неизвестно, хуже это или лучше. По крайней мере это заставило нас объединиться. А попади документы кому-то одному, неизвестно, как бы он ими распорядился. Как говорится, что Бог ни делает, все к лучшему.
— Погоди, Адамыч, ты вроде ушел со службы.
— Об этом не надо. В общем, ты пока никуда не дергайся, пригодишься потом. Неизвестно, кто у Ростина в Москве есть. Вероятно, он посоветовал Голину везти документы в Генеральную прокуратуру…
— Не думаю. Наверняка этим делом займется ФСБ, поэтому ты и собрал всех.
— Хватит! — рявкнул Говарский.
«Нервничаешь, генерал, — мысленно усмехнулся Ломакин. — Оно и понятно. Я сколько лет на нервах живу. Когда нашли Фанина и Бураева, думал, все. А оказывается, это далеко не конец».
— И что делать будем?
— Ты останешься в Москве и будешь выполнять мои приказания.
— Ты надеешься договориться с Ростиным? Сомневаюсь. Он уверен, что вы убили его друга. Так что он наверняка не упустит возможности покончить с нами законным путем.
— Мы сумеем с ним договориться. Значит, Сазанович подтвердил, что есть такая фирма по охране здоровья и имущества. Как она называется?
— «Спаси и сохрани», — усмехнулся Ломакин. — Тарасюк всегда был набожным человеком.
— Я не верю Говарскому, — сказал Остапов, — он что-то задумал. Конечно, пока мы не найдем документы, он будет с нами и…
— А у нас нет выхода, — перебил его Вайс. — Хорошо, что Говарский объединил нас. Но вот зачем ему понадобился Шакал? Это настораживает. Однако выхода нет. В Ростов поедем все, одного Говарского нельзя отпускать.
— Разумеется, едем все. Надеюсь, Говарский не блефовал, когда заявил, что знает, как убедить Ростина. А что ты знаешь о подполковнике?
— Начинал работу участковым, потом закончил школу милиции. Работал в угро, был заместителем начальника. Возглавил шестой отдел. Честен, принципиален, не трус. Имеет награды. Год назад в одиночку брал банду Корявого, был ранен. Корявый с подельниками напал на обменный пункт недалеко от порта. А Ростин был там у знакомых. В общем, один взял троих. Те успели ему в плечо всадить пулю. Имеет двух дочерей. Муж старшей — школьный учитель. Живет Ростин очень-скромно. Жена — завуч в школе, преподает географию. Замужняя дочь тоже учительница. Вторая закончила медицинский институт, но пока не работает. Друзей у Ростина нет. Был один. Голин. Кстати, Зорин из Тулы считал себя учеником Ростина. Голубев в Ростове готов отдать жизнь за своего наставника. Он несколько раз был в Чечне. Сейчас опер шестого отдела. Женат, имеет двоих детей. Мастер спорта по рукопашному бою, смел, отлично стреляет. Говоря нашим языком, волкодав. Имеет правительственные награды за работу в Ростове и за Чечню. В течение двух часов один удерживал девятерых боевиков около Урус-Мартана. В общем, тот еще волкодав. И Говарский хочет договориться с Ростиным? Вряд ли это получится.
— Слушай, — сказал по телефону Говарский, — мы приедем завтра. Организуй встречу. Разумеется, так, чтоб не привлекать внимания. И еще постарайся, чтобы на трассе в Ростовской области нас не останавливали. Сможешь?
— Разумеется, — отозвался мужчина. — Но сильно не гоните.
— Поедем по правилам и с положенной скоростью.
— Какие будут машины?
— Три, номера воронежские. Две «десятки» и «Нива-шевроле». Номера сообщу из Воронежа.
— Понял. Все сделаю.
— Надеюсь. — Говарский, отключив телефон, повернулся к солидной блондинке. — Ты помнишь, что говорить, если кто-то спросит, где я?
— Разумеется, милый. Кстати, Нелли нужны деньги, три тысячи евро. Но дай побольше, вдруг девочка…
— Черт бы вас побрал, я же просил не…
— Она едет в Питер, — перебила женщина, — там никто не увидит ее трат. Что-то случилось? Раньше ты так не беспокоился.
— Просто умерьте свой аппетит, — проворчал он.
— И что ты решил? — спросил Батька.
— Да что тут решать? — усмехнулся Шакал. — Работаем вместе. За такой пустяк получаем десять тысяч. Поедут Аркан, Шнурок и двое из его команды. Аркан за старшего.
— Я тоже поеду, а то что-нибудь не так сделают. Его же брать надо, а не мочить. И еще надо пару машин посылать. Все-таки наверняка у него есть бойцы. Сам прикинь — иметь орду горилл и не думать о своей безопасности. Да и в прошлом он был связан с Говарским. Не нравится мне все это. Ты же сам говорил…
— Уже известно, — перебил его Шакал, — где можно прихватить Тарасюка и сколько с ним людей. Говарский умеет работать.
— И чего же он сам не берет Тарасюка?
— Они едут в Ростов, а мы работаем на него здесь. Меня это устраивает.
— Да вот меня-то как раз не совсем. Он нас просто использует. Объясни, почему он делает это твоими руками? Кто такой Тарасюк?
— А мы спрашивали, когда ты брал заказы? — усмехнулся Шакал. — Мне кажется, он из их старых знакомых. Да мы все узнаем от самого Тарасюка.
— Точно. Но вот что еще, Родя, надо приготовиться ко всему. Вполне возможно, они попытаются нас убрать. Сам прикинь — получат они ксивы, а мы останемся, и нам все известно. Нас в любое время повязать могут. Я буду торговаться с мусорами — я вам ваших оборотней, вы мне скощуху по делу. И не западло мне это.