— Выходит, кто-то над Рукавишниковым стоит. Но это опять бездоказательно. Была пленка, и той нет. Получается так, что нас обходят. Если Бурлакова ищет мафия за какие-то документы, то выходит, что Алка с братом убиты. А Жорка сумел уйти. Но почему он не идет в милицию? Должен был прийти или прислать деда. Но не пришел ни он, ни дед. Может быть, за Жоркой что-то есть, поэтому его и разыскивают. Уверены, что в милицию он не обратится. Вот что, Андрей, займись вплотную поиском Жорки и его деда. Подключи свою агентурную сеть.
— Двоих моих застрелили. Да и нет в Таганроге у меня стукачей. Я к Сазонову обращусь, Пашка нормальный мент — молчать умеет и работать втихую может.
— Ты веришь ему?
— Да.
— Тогда поговори.
— Отлично, — Король потер руки, — хана Соловью. Давно надо было его убрать, но не хотелось вмешательства ментов да еще разборок с грузинами. Сейчас они не так сильны, как были. Саакашвили здорово помог им пошатнуть свои позиции в России. А оборотня, значит, люди Соловья отдали Ростину. Во все щели подполковник лезет, до добра его это не доведет. И Голубев двоих сумел взять. А парнишки не балуй. Так, — спросил он у Лапшина, — где может быть Бурлак?
— Папулечка, — вошла в кабинет дочь, — а если он уехал? У Матвея Савельевича Бурлакова в Шахтах есть родственник, Лесников Антон Николаевич, двоюродный брат. — Она положила перед отцом листок. — Вот ответ на мой запрос.
— Умница ты моя! — Отец поцеловал ее. — Вот как работать надо, — сказал он Лапину. — Пахом! Пошли кого-нибудь в Шахты по этому адресу. — Он протянул листок вошедшему кудрявому здоровяку. — Парнишка может быть там. Но ехать должны умные.
— Папулечка, проще позвонить Кудрявцеву, и он все выяснит. Он ведь тебе должен кое-что и сделает все, о чем ты его попросишь.
— Действительно. Я тобой горжусь, дочка. Пахом! Откладывается твоя командировка. Вместо Кудрявого Жорку в Шахтах будет искать Кудрявцев. А ты все-таки прокатись в Таганрог и пошевели там ореликов наших. Мне нужен Жорка. Тому, кто его найдет, две тысячи евро и недельный отпуск в Сочи за мой счет.
— А если его найдут пятеро? — спросила дочь.
— Значит, десять тысяч и все будут в Сочи, — ответил Король.
Москва
— Никак не могут найти Бурлака, — сообщил Говарский. — Есть основания полагать, что подполковник Ростин в курсе. Вполне возможно, Бурлак ему все рассказал. Но документы не отдавал, иначе Ростин уже воспользовался бы ими. Есть вариант — заставить Ростина работать на нас. Но для этого надо всем ехать в Ростов.
— На кой черт? — спросил Батька. — Светиться там? Мол, вот мы и делай что хочешь? Но решать вам.
— А про вас я не говорил, — сказал Говарский. — Вы наш резерв. На вас грязная работа, разумеется, высокооплачиваемая. Хочу предупредить сразу — возражения не принимаются. Надеюсь, вы понимаете, что мы связаны с вами. Вы всё знаете о нас, мы о вас. А посему единственное разумное решение — быть одной командой. Я предлагаю вам работать на нас. Советую согласиться. В противном случае вы становитесь нашими врагами, а это может повлечь за собой необратимые последствия.
— Странное предложение, — заметил Шакал. — То есть или мы работаем, или вы нас убиваете?
— Обстоятельства свели нас вместе. — Говарский посмотрел на Остапова и на Вайса. — В этом оказались замешаны и вы. Я предлагаю распутать это дело с документами, мы оплатим вашу работу, и мы расстанемся, если не придем к согласию. Наши заказы будут сложными, но мы обеспечим вам прикрытие и большие деньги. По мелочам мы не работаем.
— А за мелочевку я не берусь, — усмехнулся Шакал.
— Это надо расценивать как положительный ответ? — улыбнулся Говарский.
— Сначала хотелось бы знать вот что, — вмешался Батька. — Кто был в вашей компании в те времена, о которых ментяра из Ростова собрал компромат на вас?
— Я пытаюсь вспомнить этого человека, — сказал Говарский, — но не могу даже предположить, кто это мог быть. И зачем? Для этого и нужен Бурлак. Хорошо, что случилось так, как случилось. Документы понадобились для того, чтобы покончить с нами. Но вот кто мог узнать обо всем? Сначала я думал, что это ваша работа, — кивнул он Шакалу. — Но потом понял, что вам это не нужно. Сухарев, гнула, все и начал. Упустил чеченца, тот вышел на Голина, борца за чистоту правоохранительных органов. Когда Голин посадил Ваева, надо было убирать его, а не подставлять, чтоб его вышибли из милиции. Вот и вышибли на свою голову.
— Да если бы не Мускаев, — сказал Остапов, — ничего Голин не нарыл бы. Муса рассказал ему и о счетах, и о времени, и о месте.
— Ведь вообще-то мы сумели узнать об этом каждый из своего источника. И все вроде должно было кончиться, как вдруг дело усложнилось. Я в принципе бы хотел узнать правду. — Говарский посмотрел на Вайса. — Что ты стал бы делать с документами?
— Уничтожил бы.
— Все? — спросил Остапов.
— Не знаю. Учитывая, что все мы там вместе, выбора не было бы. Хотя крови я бы вам попортил. — Вайс рассмеялся.
— А сейчас кто вмешался? — спросил Остапов. — Хорошо еще, что Бурлаков исчез вместе с документами, а то кто знает, что было бы. Но наверняка в Таганроге Бурлака ищут люди заказчика. Надо выходить на него. А ведь можно и кого-то из его людей вычислить.
— Надо ехать в Ростов и встречаться с Ростиным, — проговорил Говарский. — Он сейчас самый опасный для нас человек, потому как он не остановится. Через него мы можем выйти на того, кто нанял Бурлака. Кстати, в этом может помочь Рукавишников. Они…
— Рука уже засветился, — перебил его Вайс. — Он пытался заработать на стороне, и его сдали. Кроме того, Ростин узнал номер телефона, по которому звонила санитарка. А по поводу Ростина не обольщайтесь, Аркадий Адамович, погиб его ученик Зорин, поэтому…
— Но он не знает точно, погиб Зорин или нет, — усмехнулся Говарский. — К тому же теперь можно смело списывать убийство Зорина на Рукавишникова. Если уж он засветился, грех не воспользоваться. Главное — есть, с чем ехать к Ростину. Конечно, поедем по делу о пропавших без вести Зорине и Мальцевой. Кстати, скажем, что слышали по телефону слова умирающего Губинского, потому и приехали к Ростину как к другу погибшего Голина. Черт, а ведь действительно так и надо сделать.
— Поедешь в Таганрог и поможешь Капитану, — приказал Тарасюк худощавому молодому мужчине.
— Как скажете, Тарас Иванович, — отозвался тот. — Когда выезжать?
— Сегодня вечером поедете на машине, — Тарасюк показал на плотного парня, — с Глебом. И запомните: срок — двое суток. Мне нужны документы.
— Понятно, — кивнул худощавый.
— Ты, Кавалер, отнесись к этому очень серьезно. Если не выполните работу, я вас сотру в порошок. Вы оплошали один раз, позволили какому-то борсеточнику вас бросить и дали ему уйти с документами. Вам указали, где он, а вы до сих пор не можете на него выйти…