Слово из трех букв - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Аббакумов cтр.№ 71

А тем временем, экипаж начал разворот корабля на 180 градусов, чтобы поддержать атаку ракет огнем электромагнитных орудий. По уму, их стоило делать тоже подвижными, но мы исходили их того, что для боевых целей они изначально не предназначались, поэтому их жестко смонтировали в тело исследовательской станции.

Разворот — дело не быстрое. И прежде чем он был завершон, до «Астры» добрались первые перехватчики пидоргов. Но еще раньше началась атака перехватчиков на выпущенные землянами ракеты. Вот тут я и увидела во всей красе то, о чем когда то рассказывал папа. Одно дело слышать, а другое дело представить это наглядно. Никакими словами не передать то впечатление, которое получишь видя собственными глазами все детали прорыва «боевого роя» к намеченной цели. Это было похоже на слаженную работу русской рабочей артели во время аврала, когда результат зависел от усилий всех и каждого. Когда без криков и споров лидерство переходит от одного к другому, а во внешнем управлении нужды нет. Потому что «рой» самодостаточен, как самодостаточна хорошая артель. Правда, все это было понятно нам. Но для зрителя картина происходящего была явно непонятной, если конечно ее не пояснить. Как это сделать? Тут нам на выручку пришло принятое решение о методе обеспечения секретности. Благодаря этому, экипаж начал совершать действия, не нужные в реальном бою, но зато доходчиво объясняющие то что происходит. Реплики девчонок, изображавших операторов на боевых постах, как раз и были такими пояснениями.

Зритель видел, как подчиняясь якобы внешним командам, а на деле заложенному в «мозг» ракеты алгоритму, «рой» начал выполнять непредсказуемые маневры уклонения и отстреливать в направлении атакующих перехватчиков десятки тысяч мелких поражающих элементов, которые рассеиваясь в пространстве, не засекались обычными средствами локации. Это дало нужный эффект:

Вот этот момент вызвал жаркие споры во время съемок. Обычное моделирование ситуации показало нам то, что отбиться без всякого ущерба не выйдет. Более того, имея несовершенный корабль, кое-как приспособленный для ведения боя и неопытный экипаж, шансы проиграть этот бой были достаточно велики. Результаты моделирования говорили о том, что треть экипажа просто не выживет. И это в самом лучшем случае.

Смирившись с необходимостью вывести из игры часть наших героев, мы стали решать: кому из них должно не повезти? Сперва «стратеги» хотели вычеркнуть из списка живых «менее ценных» героев. Но тут взбеленилась я:

— Что за бред? Что значит менее ценные? Типа помер Охрим и хер с ним? Таких не жалко? А с чего вы решили, что зритель будет думать иначе? Ему иное нужно в бестолковку его вбить. Он, жалеть должен погибших именно потому, гибли самые лучшие и яркие из всех. У которых впереди было то, что прочим недоступно!

Я изошлась на крик, составляя список тех, кого настигнет злая судьба. Со мной спорили и в итоге решили что пусть будет пятьдесят на пятьдесят. Но конфликты на этом не прекратились. Когда был отснят первый вариант боя и гибели героев, получилось все настолько пафосно и неубедительно, что ругань и ссоры возобновились с новой силой. По установившейся у нас традиции, последнее слово принадлежало самому авторитетному из экспертов. В этот раз им оказался отец Кирилл. Посмотрев на то, что мы намудрили, он сказал так:

— Война Никита Сергеевич, брат мой во Христе, это не театр. На сцене театра можно пафосно умирать. А в бою не до пафоса. Все работают на износ. Им ни слова сказать, ни позы принять не выйдет. Некогда. Смерть приходит в разгар этой работы. В момент, когда движение не закончено. От работы же отлынивают только трусы. Но и им не до пафоса. Им бы штаны свои не потерять. Вот это и показывайте.

Съемку второго варианта боя контролировала уже я на пару с отцом Кириллом. Требования что мои, что священника были строги. В итоге получилось такое! На меня теперь со страхом стали посматривать даже «стратеги», так и не осмелившиеся спросить меня про источник моих представлений о войне. А что говорить о прочих? Они были в шоке. Такой войны здесь никто еще не видел.

Съемка драматичных эпизодов всегда была делом нелегким. В малый временной промежуток нужно было втиснуть многое. Отчаянные метания Мили Шниперсон, к которой постоянно поступает информация о нуждающихся в оказании помощи. А какой из нее врач? Только первую помощь оказать да эвакуировать в медотсек. А парни и девчонки не хотят туда уходить, потому что на оголившемся месте их заменить некому. Потому и разговор с ней короткий и суровый: «Помогла? Спасибо! Теперь вали отсюда и не мешай работать!»

Трудно было снять эпизод о том, как внезапно взбесились кошки, почувствовавшие грядущую беду. Как они влруг всем прайдом накинулись на Кнопочку. Царапая и кусая свою подругу, они все-таки успели ее выгнать из обреченного на гибель отсека буквально в последний момент.