Побег - читать онлайн книгу. Автор: Борис Кантор cтр.№ 47

Мать сходила в сельсовет с бумагами на всех детей и с медалью «Материнская слава» второй степени, и ей обещали выдать медали первой и третьей степени, которые по ошибке не выдали в сорок четвертом году. Эти медали, помимо единовременного пособия, давали право на увеличение приусадебного участка, За день до Пасхи ударил проливной дождь, который продолжался почти до утра. У нас протекла крыша. Утром снова сияло солнце, а со стороны реки начал раздаваться грохот. К нам прибежали соседские дети Коля и Надя и позвали на реку смотреть ледоход. Река поднялась метра на три, и по ней ползли огромные льдины, которые иногда упирались в берега и поднимались вверх. Мы пошли вдоль реки мимо скотных дворов. За свинарником на повороте образовался затор, и вода начала быстро приближаться к свинарнику, заставив нас отступать. Вдруг затор с треском разорвало, и льдины помчались, кувыркаясь и разбивая берега. В первый раз я видел ледоход, и его сила испугала меня.

Мы пошли обратно домой, так как Коля забеспокоился, что вода отрежет нам дорогу у скотного двора. И правда, там вода и льдины уже подходили к коровнику, у которого толпился народ, обсуждая, надо ли уводить коров. Здесь мы встретили мать, которая несла воду в ведрах на коромысле. Она сказала, чтобы мы далеко не убегали, так как она затопила баню. Она еще несколько раз сходила на реку по воду и наполнила большую кадку в бане, где было очень жарко и дымно, так как баня топилась по-черному. Мы мылись из шаек, наливая горячую воду из железной бочки, вделанной в каменку, и разбавляя холодной водой из кадки. Мыла у нас почти никогда не было, а потому мылись мы щелоком из золы.

Церкви у нас в деревне не было, празднование Пасхи не поощрялось, и, чтобы как-то отвлечь людей, в клубе в центре деревни показывали бесплатно кино с самого полудня. В тот день крутили «Тарзана», «Веселых ребят», «Броненосец „Потемкин“». В клубе были мальчишки и девчонки только с нашей стороны, так как утром вставшая на попа льдина ударила в подвесной мост в центре деревни и разбила настил. Поэтому люди с заречной стороны не могли перейти через реку. Деревню разделило.

В клубе мы познакомились с другими детьми, которые расспрашивали нас, откуда мы приехали. Аня и Валя убежали на луг, где дети постарше и взрослые праздновали Пасху. С погодой повезло, и они катали по доске яйца, играли в ручеек, в лапту, хотя там было еще сыровато после дождя. К вечеру гуляла вся деревня, на улицах много пьяных мужиков, орущих песни, кое-кто с гармошкой или балалайкой. Но драк не было. Ребята объясняли нам это тем, что на нашей стороне не было зареченских.

Отец пришел под вечер с туеском, полным клюквы и колбы, и с двумя буханками хлеба. Клюкву и колбу он набрал в согре недалеко от бараков лагеря. Отец помылся в бане, и мы пошли к соседям, куда нас пригласили еще два дня тому назад. Дядя Коля обещал удивить нас. Мы взяли с собой приготовленную матерью капусту с клюквой и тонко нарезанной колбой и хлеба.

Когда мы пришли к соседям, отец вытащил из кармана бутылку водки.

— Наградил начальник за ударный труд, — сказал он. — Наконец-то выправил эту проклятую пилораму. Как люди могут так изуродовать оборудование!

— Так ведь не свое же, — откликнулся дядя Коля. — У нас коней мордуют до полусмерти, а чего уж о машинах говорить. Давайте забудем на сегодня дурных людей и отпразднуем Пасху. Вы верующие?

— Да теперь уж трудно сказать! — ответила мать. — Мы все крещеные, кроме Вани да Володи.

— Вот и у нас так же! Сами крещеные, а дети нет. Коля-то у нас пионер. А куда денешься? — вздохнула тетя Паша.

Стол был украшен яркими фиолетовыми кандыками в глиняных кружках. На плите стоял большой чугун, из которого поднимался ароматный пар. На столе появились миски и граненые стаканы, крынка с брагой, мамина капуста, соленые помидоры и огурцы. Дядя Коля налил водки себе и отцу, а женщинам браги.

— Вот у нас и снова пир горой! С праздником!

Взрослые выпили и, задумавшись на минуту, стали закусывать помидорами и огурцами, а мы навалились на капусту с хлебом.

— Ох ты! — воскликнул Коля. — С клюквой и колбой! Значит, колба пошла!

Отец сказал, где нашел колбу.

— Пойдемте завтра за колбой, — предложил Коля мне и Ваньке.

— Я знаю где!

— Вы не очень наваливайтесь на капусту! — сказала нам тетя Паша. — А то пожалеете.

Пока взрослые выпивали и закусывали, Коля с Надей показывали нам охотничьи трофеи дяди Коли: медвежью шкуру, рысью шкуру, чучела бурундоков, белок и птиц. Но меня больше всего заинтересовали фигурки, вырезанные дядей Колей. Коля сказал, что это шахматы, и пообещал научить меня играть.

Нас снова позвали за стол. Тетя Паша раскладывала по чашкам пельмени. У нас давно не делали пельмени — то мяса не было, то муки, — и я уже забыл их вкус.

Тетя Паша предупредила нас, что лучше немного подождать, чтобы пельмени малость остыли, а то можно обжечься. Когда я надкусил первый пельмень, брызнул горячий сок, который действительно обжег губы и рот, поэтому я не сразу почувствовал вкус, — но когда наконец разжевал его, то мне показалось, что я ничего вкуснее в жизни не ел. Некоторое время все ели молча.

— Да, Паша! Ну и ублажила ты нас! — сказала мать. — Отродясь таких вкусных пельменей не ела.

— Не того хвалите, — ответила тетя Паша. — Николай всё сделал. Я только помогала лепить да отварила.

— Это вам от голоду показалось вкусно, — сказал дядя Коля. — Ничего особенного в них нет — только капуста, лук да барсучье мясо. Да и барсук-то нежирный, весенний. Я бы не стал его ловить сейчас, да всё мясо у нас кончилось, а на Пасху хотелось что-нибудь мясное. Вы-то, русские, можете и без мяса жить, а нам, шорцам, без мяса нельзя!

— А как ты его поймал? — спросил отец.

— Он хитрый был, но я его перехитрил. Я его выследил еще в марте, когда потеплело, а обычно они только в апреле выходят. Поехал я верхом к пасеке, что недалеко от Верхней Малиновки, где у нас два зарода сена, чтобы посмотреть, как снег сел и можно ли вывезти сено. Зимой-то оттуда не вывезешь, когда снега два метра. И недалеко от зародов увидел следы барсучьи на снегу по направлению к зародам и обратно. Доехал до первого зарода и вижу, что барсук-то в зароде копался, мышей искал. Они там зимуют. Я вижу, что нужно еще две недели подождать с сеном, а за это время решил поймать барсука. Хоть он и весенний, но мышами кормился. Знать, не худой! И вот я начал думать, как его поймать. Летом-то просто подкараулить его — не холодно. А сейчас полежи-ка на рассвете пару часов, так окочуришься!

Я слушал дядю Колю, разинув рот. Он так живо изображал мимикой и движениями, как он сделал двойной рыболовный крючок, как наживлял его слегка протухшим конским мясом и как подвешивал наживку на проволоке у зарода, чтобы мыши не достали, а барсук мог, подпрыгнув, схватить наживку. Причем всё это он делал сидя на коне, чтобы не оставлять своих следов и запаха. В рассказ дяди Коли то и дело вмешивались шорские слова, но его мимика была настолько выразительной, что мне казалось: я каким-то образом понимаю их.