Да не опустится тьма! - читать онлайн книгу. Автор: Лайон Спрэг де Камп cтр.№ 37

– Виттигис в полной безопасности – и с его точки зрения, и с твоей.

– Ты его спрятал? Зря. Врагов надо убивать.

– У меня есть причины сохранить ему жизнь.

– Вот как? Должна тебя честно предупредить: попади он в мои руки, у меня таких причин не будет.

– Не слишком ли ты сурова с бедолагой? По-своему, по-глупому, он пытался защитить королевство.

– Все равно. После этого унижения в церкви я его ненавижу. – Серые глаза были холодны как лед. – А я не привыкла останавливаться на полпути.

– Понятно, – сухо произнес Пэдуэй, вынырнув на миг из розового тумана.

Но тут Матасунта снова улыбнулась – желанная и ласковая женщина.

– Ты, конечно, останешься к обеду? Приглашенных мало, и все рано уйдут.

– Э… – Работы было непочатый край. И хоть когда-то надо же отоспаться. – Благодарю, госпожа. С удовольствием.

После третьего посещения Матасунты Пэдуэй сказал себе: «Вот настоящая женщина. Ослепительно красива, умна, с характером. Мужчине о такой только мечтать! Почему бы и нет?.. Я ей определенно нравлюсь, а с ее поддержкой для меня не будет ничего невозможного. Конечно, она не стесняется в средствах и, пожалуй, чересчур кровожадна – «миленькой» ее не назовешь. Но не ее в том вина, суровое время рождает суровых людей. Выйдет замуж – успокоится».

Другими словами, Пэдуэй был по уши влюблен – что часто случается с людьми осмотрительными и здравомыслящими.

Но как жениться на готской принцессе? Прокатить на автомобиле и для начала сцеловать всю губную помаду? Матасунта сирота – к родителям не подъедешь. В конце концов Пэдуэй решил затрагивать эту тему намеками и следить за ее реакцией.

– Матасунта, дорогая, – спросил он, – когда ты говорила о достойной паре… у тебя есть еще какие-нибудь требования к избраннику?

Она лучезарно улыбнулась ему, отчего пол под ногами Мартина слегка закачался.

– Кроме тех, что я перечислила, в общем-то нет. Разумеется, он не должен быть много старше.

– Ты не против, если он будет одного с тобой роста?

– Лишь бы не был карликом.

– А ты не против крупного носа?

Принцесса чувственно рассмеялась.

– Мартинус, ты такой смешной!.. Знаешь, какая между нами разница? Я всегда добиваюсь своего прямо – в любви, в ненависти, в чем угодно.

– А я?

– А ты ходишь вокруг да около и неделю мучаешься сомнениями: настолько ли тебе это надо, чтобы рисковать… Только пойми меня правильно, – поспешно добавила Матасунта, – мне все в тебе нравится.

– Приятно слышать. Так относительно… носа…

– Конечно, не против! Твой нос, по-моему, аристократичен и благороден. Не возражаю я и против маленьких рыжих бородок или вьющихся каштановых волос или любых других черт внешности удивительного молодого человека по имени Мартинус Падуанский. Тебя ведь это интересует?

Пэдуэй с облегчением вздохнул. Какая чудесная женщина – все понимает и идет ему навстречу!

– Честно говоря, да, принцесса.

– Не будь таким кошмарно почтительным, Мартинус. Сразу видно, что ты чужестранец – непременно употребляешь все правильные титулы и обращения.

Пэдуэй ухмыльнулся.

– Лучше подстраховаться… Ну, попробую без обиняков. Я… э-э, хотел спросить… раз ты не против… нельзя ли мне рассчитывать со временем на… э-э…

– Ты случайно не любовь имеешь в виду?

– Да! – выпалил Мартин.

– Может быть.

– Фу! – Мартин вытер вспотевший лоб.

– Только меня надо учить, – сказала Матасунта. – Я вела уединенную жизнь и плохо знаю мир.

– Я заглянул в свод законов, – торопливо произнес Пэдуэй. – Есть декрет, запрещающий браки между итальянцами и готами, однако про американцев там ничего не говорится. Так что…

Матасунта перебила его:

– Если ты сядешь поближе, дорогой Мартинус, мне будет лучше слышно.

Пэдуэй подошел и сел рядом с принцессой.

– Эдикты Теодориха…

– Я знаю закон, – промурлыкала Матасунта. – Наставления мне нужны иного рода.

Мартин наконец подавил свою тенденцию теоретизировать, когда дело касалось чувств.

– Первый урок, любовь моя, будет такой.

И поцеловал ее руку.

Веки принцессы были сомкнуты, рот приоткрыт, грудь судорожно вздымалась.

– Значит, американцы тоже практикуют искусство поцелуев?

Пэдуэй схватил ее в объятия и дал второй урок. Матасунта открыла глаза, моргнула и восхищенно покачала головой.

– Глупый вопрос, дорогой Мартинус, нам до американцев далеко!.. Какие мысли ты рождаешь в невинной девушке!

Она рассмеялась – заливисто и громко. Пэдуэй хрипловатым голосом подхватил ее смех.

– Ты сделала меня счастливым человеком, принцесса.

– Ты тоже сделал меня счастливой, мой принц. Я и мечтать не могла о таком мужчине! – Матасунта вновь упала в его объятия, потом выпрямилась, поправила прическу и деловито продолжила: – Но прежде нам надо решить немало важных вопросов. Например, Виттигис.

– Что – Виттигис? – Счастье Пэдуэя внезапно дало трещину.

– Его придется убить, разумеется.

– Убить?

– Не надо удивляться, дорогой. Я предупреждала, что не люблю останавливаться на полпути. И Теодохада, кстати, тоже.

– А его-то зачем?

Матасунта нахмурилась.

– Он убил мою мать, разве не так? К тому же ты когда-нибудь сам захочешь стать королем…

– Не захочу, – сказал Пэдуэй.

– Не захочешь стать королем?! Почему, Мартинус?

– Это не для меня, дорогая. Кроме того, я не принадлежу к Амалам.

– Ты будешь моим мужем и, следовательно, членом семьи.

– Все же я…

– Достаточно, милый! Ты просто думаешь, что не хочешь. Со временем у тебя появятся другие желания. Ну и уж раз мы об этом заговорили, грех не вспомнить твою бывшую служанку, как там ее… Джулия?

– А что Дж… Откуда ты о ней знаешь?

– Неважно. Мы, женщины, все рано или поздно узнаем.

Маленький холодный комочек в желудке Пэдуэя вырос в ледяной ком.

– Но… Но…

– Как, Мартинус, ты не пойдешь ради своей нареченной даже на самую пустячную уступку? Не подумай, что я ревную к какой-то грязной девке. Однако если после нашей свадьбы она останется жить, это оскорбит мое достоинство. Я не настаиваю на болезненной смерти. Любой быстродействующий яд…

Лицо Пэдуэя стало совершенно безучастным – как у квартирного маклера при упоминании о тараканах. Его лоб взмок, в голове калейдоскопически кружились мысли. Теперь он понимал, что не любит Матасунту ни капли. Пусть эта свирепая белокурая Валькирия достанется какому-нибудь огромному громкоголосому готу! А ему больше по нраву девушки кроткие… И ни один страховой агент не застрахует жизнь Амала, учитывая кровавое прошлое семейства.