Убийство в Невском переулке - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Москвин cтр.№ 20

— Хорошо, — согласился пристав, — если я понадоблюсь, пошлите за мной городового.

— Идите, Василий Евсеевич, я после полудня буду у вас и проинформирую об убитом и мерах, предпринимаемых мной в сторону розыска преступников, и том, чем можете вы мне помочь.

— Вы думаете, он был не один? — пристав имел в виду преступника.

— Пока не знаю.

— Тогда разрешите откланяться?

— Лечитесь, Василий Евсеевич.

Сколько он на веку пересмотрел и убитых, и покалеченных, но всякий раз не мог со спокойным сердцем видеть деяния рук человеческих, хотя убийцу и нельзя назвать человеком, но можно отдать должное некоторым вполне образованным, как нынешней весной. Из Обводного канала артель грузчиков выловила в мешке тело без рук и ног, следствие не заняло много времени, но тогда в результате розысков поймали шайку, возглавляемую образованным человеком дворянского звания.

Вчера, как и предыдущими днями, снег не падал с наших питерских небес. Дворники же имеют приказание ранним утром убирать выпавшее за ночь, приводя свой участок улицы в надлежащий вид. Здесь, в Невском переулке, удаленном от центральных проспектов, по всей видимости, не слишком ретивые хозяева, поэтому их дворники не выполняют надлежащим образом свои обязанности.

— Кто нашел убитого? — спросил Иван Дмитриевич, не поворачивая головы. Все равно в свете едва живого фонаря видны только темные тени.

— Я, ваше высокородие, городовой Петров!

— Подойди ближе, — когда тот приблизился, Путилин вновь сказал в темноту: — И принесите сюда света.

Городовой вытянулся, словно на параде.

— Как тебя по батюшке?

— Иван Иваныч.

— Так, Иван Иваныч, рассказывай, как его, — указал на черный куль, — нашел.

— Ваше…

— Иван Иваныч, обращайся ко мне Иван Дмитрич, — устало выдавил из себя Путилин. В минуту, когда люди именуют предписанным уставным обращением, становишься для них начальником, и они начинают рапортовать казенными сухими фразами. Зачастую от них невозможно добиться нужных сведений, а имя с отчеством как-то делают разговор приближенным к земле.

— Я, ваше… Иван Дмитрич, — поправил себя городовой, не дав хода уставному обращению, — в нынешний мороз, обхожу порученные мне улицы раз в час.

— А как ты идешь? — перебил его Путилин.

— Там на перекрестке Нового и Кузнечного горит костер, так там я греюсь, потом до канала Лиговского, по набережной до Невского проспекта, по нему до Нового, а там и до Кузнечного.

— А как зашел в переулок?

— Да я бы мимо прошел, но меня словно под руку кто толкнул. Повернул, прошел десяток саженей, вижу, что-то темное, вроде мешка, валяется, вот и решил поближе посмотреть.

— Раньше при обходах заходил?

— Поверите, сюда никогда… Говорю как на духу. Тут всего-то пять домов, три по левой стороне улицы, два по другой, и проверять-то нечего, всегда тишина и покой. Видите, темень какая. Люди боятся ночной порой здесь ходить, стороной обходят.

— А сам-то?

— А что я? У меня дома трое, а тут и без того опасно вечерней порой появляться.

Путилин только тяжело вздохнул, со свистом выпустив воздух. Что здесь можно сказать? Улицы на этом участке изобиловали притонами и приезжими бандитами.

Убитый лежал, уткнувшись лицом в мостовую, из спины торчала причудливая рукоять. Удар нанесли под левую лопатку мастерски, одно движение — и человек даже не почувствовал, как его душа отправилась в неизведанные дотоле места. Одет убитый был в дорогое пальто с меховой подкладкой. Шапка валялась рядом, припечатанная к мостовой чьим-то сапогом. Внимание Путилина привлекла ровная палка в аршин длиною, лежащая в стороне от убитого. Поднял он ее и только тогда понял — рукоять, торчащая из спины, как нельзя кстати подходит к круглому длинному предмету, что он сжимал в руке. Преступник ходил с тростью, которая являлась к тому же оружием. Вот и маленькая ниточка — надо попытаться найти хозяина, если, конечно, это диковинное оружие изготовлено в столице.

Проверил карманы и, кроме горсти монет, серебряного портсигара с вензелем (хозяина ли?) и золотого брегета с массивной цепью того же металла, ничего не было, ни намека на имя, ни единой бумажки, ни завалявшейся визитной карточки. Хотя нет, а портсигар? Он ныне становился вторым кончиком из клубочка. То, что придется устанавливать фамилию убитого — один из моментов сыскной работы. Лежащий на очищенном от снега тротуаре не нищий без роду и племени, а вполне обеспеченный человек, и из этого обстоятельства предстоит строить пути дальнейшего розыска, которые на нынешнюю минуту вели неведомо куда.

— Ваше высокородие, — обратился к Ивану Дмитриевичу околоточный, приложив руку к шапке.

— Слушаю, — не сразу ответил Путилин, погруженный в неясные мысли.

— Ваше высокородие, куда убиенного везти? В Обуховскую?

На минуту начальник сыска задумался. Можно, конечно, отвезти в Обуховскую, там доктора опытные, знающие, но в анатомическом Васильевской части обратят более пристальное внимание на убиенного, подметят самое незначительное.

— В анатомический на Васильевский, — подытожил Путилин.

— Разрешите исполнять?

— Да, — и добавил: — Пожалуй, больше ничего нового здесь не найти.

Когда убитого увезли, Путилин остался стоять под фонарем, едва освещавшим мостовую. Улица маленькая, пять домов в несколько этажей — участок, кишащий не слишком честными горожанами. Что же надо было тут этому господину в дорогом пальто? Путилин сам осмотрел здания, но, увы, к своему сожалению, ничего подозрительного не заметил. Подумал, что придется навестить сей переулок, когда град озарится дневным светом. Откуда мог идти убиенный? И почему не взяли извозчика? С Невского ли? Вполне может быть. С Владимирского? Далековато. С Нового? Но там нет привлекательных для небедно одетого человека увеселительных заведений… Хотя он мог идти от приятелей. Вполне возможно.

Иван Дмитриевич поднял взгляд к небу. Дома черными стенами уходили вверх и там сливались с небесной темнотой. Сколько он жил в столице, но так и не смог привыкнуть к погоде града Святого Петра, где тяжелые тучи неделями висели над городом, словно непременная деталь пейзажа. Изредка мелкие снежинки закружатся в воздухе, давая в подарок ветру колючие иголки, которые порывы ветра бросают прямо в прохожих…

ШЕЛ ШЕСТОЙ ЧАС, когда начальник сыска, отряхнув с обуви снег, поднялся в свой кабинет, ставший за эти семь лет до боли знакомым. Напротив входа висел портрет Государя в полный рост, с которого тот неотступно строгим взором следил за исполняемой службой, словно хотел проверить, с каким усердием идет доверенное Путилину искоренение нарушителей закона в столице.

Будто ведя с ним немую беседу, Иван Дмитриевич пожал плечами и развел в стороны руками, словно оправдываясь за ночное происшествие, совершенное неизвестно кем и неизвестно с каким умыслом.