– Прости, что немного опоздал, – извинился он, отвязывая ремни. У его маунтинбайка не было багажника, и долото пришлось приторочить ремнями к раме.
– Где ты был?
– Тетя задержала, – пояснил Симон, прислонив велосипед к ограде. Сегодня вечером он должен быть хорошо заметен. – Есть хорошие новости о Мелине, – добавил он. – Майк звонил из больницы. И сказал, что она вышла из кризиса и что ей стало лучше. Позже он еще позвонит.
Каро вздохнула с облегчением:
– Это замечательно! Надеюсь, она полностью оправится.
– Я тоже на это надеюсь. – Симон достал свой мобильник. – Но Хеннинг этому вряд ли обрадуется. Если Мелина все вспомнит, он пропал.
Каро широко раскрытыми глазами посмотрела на Симона.
– А может, нам стоит подождать? Мелина все вспомнит и расскажет полиции, кто на нее напал. Хеннинга выведут на чистую воду, и нам не нужно будет подвергать себя такому риску.
– А если она не сможет вспомнить? – возразил Симон. – Я лучший пример того, как из-за сильного шока можно потерять память. А при черепно-мозговых травмах такая вероятность еще больше. К тому же у Хеннинга будет время перепрятать труп Леони. Вспомни лопату, которую он недавно купил. Уж не для вскапывания грядок, наверное.
Они взглянули вверх – на отель, который в лучах заходящего солнца напоминал фотографию из давних времен.
– Отель – идеальное укрытие. Но Хеннинг должен избавиться от Леони до того, как начнется снос. Если он захоронит ее где-нибудь в лесу, то тело уже никогда не найти. Тогда его привлекут максимум за телесные повреждения, и через пару лет он снова окажется на свободе. А я хочу, чтобы он получил срок за убийство Леони.
Каро прислонилась к ограде, будто ей было тяжело стоять.
– Ты прав. Просто я дико боюсь. Вдруг в нашем плане что-то пойдет не так?
– Все пойдет так, как надо, – заверил ее Симон, несмотря на то что сам опасался на этот счет. – Мы схватим Хеннинга, и главную роль в этом сыграешь ты. Ты наш козырь в рукаве. Тебя ему бояться нечего. Он думает, что я действую в одиночку, и это подтолкнет его к легкомыслию.
Несколько секунд они молча стояли напротив друг друга. Лес жил обычной жизнью – щебетали птицы, шумела листва. Где-то над ними каркнула ворона. Каро проследила за ней взглядом.
– Знаешь, что раньше говорили о воронах? – спросила она. И продолжила, не дожидаясь ответа: – Что они приносят дурные новости. Это посланцы смерти. Если вороны пролетают над домом, значит, в этом доме скоро кто-то умрет.
– Глупое суеверие, – попытался успокоить ее Симон. – Никто не умрет только из-за того, что над домом пролетела какая-то черноперая птичка.
Каро неотрывно смотрела на него, и по ней было видно, что девочка другого мнения. Для нее это не было суеверием. Однако она заставила себя улыбнуться.
– Знаешь что, Симон Штроде? За то короткое время, что я тебя знаю, ты изменился.
– Ты находишь?
Она кивнула:
– Ты стал мужественнее. Более уверенным в себе. Поначалу я думала, что должна заботиться о тебе, чтобы этот мир не поглотил тебя. Но теперь ты сам заботишься обо мне и защищаешь меня. Ты этого не заметил?
Симон наморщил лоб:
– Честно говоря, не заметил. Но если это и так, то дело прежде всего в тебе. С тобой я не чувствую себя в одиночестве. Это придает мне силы. Без тебя я бы давно отчаялся, честно.
Над ними снова прозвучало отрывистое карканье. На этот раз Каро обернулась и указала пальцем в направлении, откуда оно доносилось.
– Проваливай отсюда, дура! Нас двое, и ты нам ничего не сделаешь! Мы сильнее!
Симон рассмеялся. Каро тоже. Вдруг они оба посерьезнели. Они знали, что ждать им остается недолго.
– Где твой велосипед? – спросил Симон.
– Там, внизу. – Она указала на кусты, за которыми прятала велосипед, когда они были здесь в последний раз.
– Хорошо. Хеннингу его ни за что не найти, именно во внезапности наше преимущество.
В сотый раз за этот день он проверил аккумулятор своего сотового и убедился, что тот полностью заряжен. Затем прикрепил принесенную им стамеску к правому локтю и кивнул Каро с решительным видом:
– О,кей, я готов.
Пока они пролезали через дыру в ограде и шли к задней стене отеля, Симон набрал номер Рихарда Хеннинга.
80
Руки Хеннинга дрожали, когда он положил мобильник на письменный стол. Тяжело дыша, он встал и подошел к окну, выходящему в сад. Ярко-красный диск фрисби его сына лежал на лужайке.
– Кто это был, дорогой? – Барбара высунула голову из кухни.
– Из школы, – солгал он.
– В такое время? Что-то случилось?
– Проблемы с новым учеником в общежитии.
Отчасти так и было, только вот слово «проблемы» претендовало на эвфемизм года.
– Почему они всегда звонят тебе? Что, больше некому?
– У меня особый контакт с этим учеником.
И это тоже было правдой, пусть не такой, знать которую было положено жене. Иногда очень тонкая грань отделяет правду от лжи.
– Будешь сливочное мороженое? – спросила Барбара. Для нее тема была исчерпана. – Хочется чего-нибудь холодненького…
– Нет, спасибо, – ответил он, направляясь к двери. – Я ненадолго съезжу в школу.
– Подожди-ка! – догнала его жена. – Разве ты забыл, о чем мы говорили? Сейчас каникулы, и ты обещал проводить время со своей семьей!
– Успокойся, золотце. – Он сунул руки в карманы, чтобы она не заметила дрожь. – Я скоро вернусь, и мы все вместе поедим мороженое, хорошо?
– Не говори со мной, как со своими учениками! Если ты думаешь, что снова должен изображать «пожарную команду» в своей школе, так не пойдет! Относись спокойней к своим проблемным ученикам. Они всегда были для тебя важнее, чем собственные дети и я.
С верхнего этажа донесся плач его маленькой дочки, а сынишка стоял на лестничной площадке и смотрел на родителей сверху.
– Ты снова уходишь, папа? – спросил он, скуксившись.
– Ненадолго, малыш. Мне нужно кое-что привести в порядок.
Хеннинг улыбнулся сыну, но за этой улыбкой прятался жуткий страх. Все теперь – его семья, дом, работа – находилось под угрозой. Если он ничего не предпримет, этот Симон Штроде навеки разрушит его жизнь.
81
– Скажи, как он отреагировал? – не терпелось узнать Каро, когда они оставили позади столовую и торопились к полутемному помещению для приема гостей.
На лестничной площадке Симон остановился и осмотрелся кругом.
– Он никак не отреагировал.