Краткая история всех, кто когда-либо жил. История человечества, рассказанная через наши гены - читать онлайн книгу. Автор: Адам Резерфорд cтр.№ 61

«Но с тех пор как он достиг ранга человека, он образовал отдельные расы или, как их можно было бы назвать с большим основанием, разные подвиды. Некоторые из них, как, например, негр и европеец, настолько различны, что если бы натуралисту прислали два подобных экземпляра без дальнейших пояснений, он, несомненно, счел бы их настоящими видами» ^[85].

В книге «О происхождении видов» Дарвин использовал слово «раса» для описания разнообразия живых существ: «включая несколько рас, например, капусты». Однако важнейшим аспектом его теории было признание постоянного изменения существ во времени, и в 1871 году в книге «Происхождение человека» с удивительным и типичным для него предвидением он признавал, что видимые признаки человеческих рас не являются ни перманентными, ни важными: «Сомнительно, чтобы неизменно существовал какой-то признак, определяющий расу».

И уже не в первый раз генетика подтвердила предположения Дарвина. У Дарвина были лишь подозрения, основанные на наблюдениях. Он не знал механизма наследования, который был открыт позднее, в том числе, благодаря работам его двоюродного брата. По иронии судьбы Гальтон лично участвовал в осуществлении евгенической программы. Всю жизнь он был женат на Луизе Батлер, но у них не было детей, и он не передал свой генетический багаж следующим поколениям.

Сегодня расистские утверждения Гальтона совершенно неприемлемы, и, вообще говоря, никакие традиционные идеи о расовом делении общества не выдерживают генетической проверки. Семейные деревья слишком растрепаны, история человечества слишком запутана, люди слишком подвижны. Колоду тасовали и перетасовывали. Генетика показала, что все люди разные, и эти различия связаны с географией и культурой, но вовсе не так, как представляет традиционная расовая теория. Вы можете возразить, что цвет – социальный конструкт, но это не означает, что он не существует. Действительно, то, что мы называем «голубым цветом» – по договоренности лишь то, что мы испытываем, когда видимый свет с длиной волны от 450 до 495 нм проходит сначала через сетчатку нашего глаза, а потом попадает в мозг. Однако электромагнитный спектр непрерывен, и такое условное обозначение помогает описать наш опыт. Спектр вариаций человеческих признаков тоже непрерывен, но, в отличие от света, он складывается из множества элементов. При анализе любого отдельного признака мы можем разбить людей на группы, и иногда при анализе нескольких признаков мы тоже можем это сделать. Однако если мы проанализируем другие характеристики внутри этих групп, выяснится, что разбивка на новые группы происходит совершенно иным образом, и никаких постоянных групп не существует, поскольку популяции тоже непостоянны. Раньше в еврейских семьях (но не только в них) достаточно часто отмечались случаи болезни Тея – Сакса. Теперь они практически не встречаются. У каких-то евреев бледная кожа и рыжие волосы, как у многих шотландцев. У других нет. У жителей Андаманских островов в Индийском океане кожа того же цвета, что и у жителей Центральной Африки, однако этот признак они получили другим историческим и биологическим путем. Некоторые чернокожие африканцы способны жить на больших высотах, как и жители Тибета, но большинство такой способностью не обладают. Чернокожий – такая же «раса», как бегун на длинную дистанцию.

Обычно нам безразлично, считают ли себя люди правыми или неправыми, но Гальтон – особый случай. Многие его научные результаты великолепны. Многие догадки блестящи. А многие идеи – чудовищны. Возможно, отчасти он занимался наукой именно для того, чтобы подтвердить эти ужасные идеи. Но наука помогает нам отделить наше ограниченное понимание мира и укоренившиеся предубеждения от объективной реальности. Истина часто не такая, какой видится, и люди придумали и развивают процесс научного поиска, позволяющий скорректировать субъективность взглядов: данные – король всего. Любовь Гальтона к сбору данных привела к развитию науки, которая, как он надеялся, обоснует его предположения. Но вышло совершенно наоборот.

Май 2000 года, Колд-Спринг-Харбор,

штат Нью-Йорк

Каждый ученый знает, что самые плодотворные встречи происходят в баре. Наука – дело коллективное, и представление об одиноком ученом, замкнувшемся на всю жизнь в своей работе в ожидании момента истины, является отжившим мифом. Вы производите данные, надеясь, что они правильные, но их интерпретация требует обсуждения, споров, доказательств, и поэтому ученые устраивают конференции и представляют там свою работу, отстаивают ее, и если это получается, движутся дальше. Доклады и лекции на научных встречах могут быть чрезвычайно важными, но (это, однако, секрет) и чрезвычайно скучными. Иногда потрясающие результаты представлены в виде такого безумного количества непонятных слайдов, что возникает желание воткнуть себе в глаз бесплатно выдаваемую на конференции ручку или повеситься на шнурке от бейджа. А иногда бывает и так, что в блестящей форме представляются банальные или даже сомнительные результаты. Так что иногда во время докладов с трудом удается не заснуть.

А вот в баре обсуждается настоящая наука, и рождаются блестящие идеи. Складываются деловые и дружеские отношения, возникают ссоры и неприязнь ^[87].

В мае 2000 года множество лучших генетиков мира приехали в Колд-Спринг-Харбор на северном побережье Лонг-Айленда. Все ожидали завершения самого крупного и дорогого проекта в истории биологии и второго по объему во всей истории науки после создания 27-километрового ускорителя частиц в ЦЕРНе, который позднее поведал миру о существовании бозонов Хиггса. В то время как физики занимались изучением фундаментальной структуры Вселенной, генетики собрались, чтобы разгадать самый сложный пазл, когда-либо созданный природой. Проект «Геном человека» продолжался уже восемь лет, и дело приближалось к концу (точнее, к концу первого этапа). Цель – прочесть три миллиарда букв генетического кода, составляющих 23 пары хромосом человека.

Расшифровку генома человека сравнивали с созданием карты, и это прекрасная аналогия, хотя задача генетиков на самом деле была обратной по отношению к задаче картографа. На протяжении тысячи лет путешественники наносили на карты реки, берега и горы, и со временем их карты становились больше и подробнее, а отдельные части все лучше совпадали друг с другом даже в максимальном приближении. Но всю картину в целом мы увидели лишь в 1968 году, когда астронавт Билл Андерс, совершавший полет на корабле «Аполлон-8», впервые сфотографировал поднимающуюся над Луной Землю. На этой фотографии мы видим наш мир таким, какой он есть. На фотографиях нашего общего дома, снятых с тех пор с Международной космической станции, со спутников, а теперь и с помощью компьютерных программ, таких как Google Earth, мы видим реки, холмы, горы, леса, города, деревни, отдельные дома и дороги. Ночные фотографии, сделанные из космоса, доносят до нас мерцание городских огней и освещенные ленты дорог и берега больших рек, которые, как артерии и вены, поддерживали цивилизацию на протяжении всей истории человечества. Вот так выглядит мир, и так в нем запечатлена наша цивилизация, торговля, сельское хозяйство и наши войны.