Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов - читать онлайн книгу. Автор: Чарли Энгл cтр.№ 6

Примерно на полпути к Буну сидевший рядом со мной Стив вынул что-то из кармана и спросил: «Хочешь вдохнуть?»

Протянув руку, он показал мне какую-то пластиковую штуковину, похожую на навороченный перстень.

– Что?

– Нюхнуть.

– А, ну да. Конечно, – ответил я, не желая показаться простачком.

Стив поднял к свету какое-то похожее на пулю устройство, словно ювелир, показывающий драгоценный камень. Солнце осветило маленькую, янтарного цвета камеру в основании, наполовину заполненную порошком. Вбок от нее торчала крошечная ручка, похожая на ключик заводной игрушки. Стив покрутил ручку и показал на белый порошок сверху камеры, который нужно было… Что с ним нужно сделать? Как я должен поступить?

Заметив мое замешательство, Стив поднял руку, словно говоря: «Внимание, сейчас научу». Он засунул пулю себе в левую ноздрю, запрокинул голову, вдохнул и закрыл глаза.

– А-ххххх.

Потом он перезарядил пулю и протянул мне. Я почти автоматически поднес ее к своей правой ноздре, закрыл левую и вдохнул. Стив ожидающе посмотрел на меня, и я с наигранным энтузиазмом кивнул, показывая, что меня проняло.

Стив взял устройство, покрутил его и снова протянул мне.

– На другую сторону.

Я вдохнул порошок, потом вспомнил, что нужно закрыть глаза и откинуть голову так, как это делал он.

– Спасибо, чувак, – сказал я, возвращая пулю.

Потом я откинулся на спинку и стал ждать, когда наркотик подействует. Прошло двадцать минут, я выпил еще две банки пива, но ничего не происходило. Может, виной тому было опьянение, а может, плохой кокаин, но никакой разницы я не заметил. «Если кокаин такой, то кому он вообще нужен?» – подумал я. Уж точно не мне. У меня была выпивка. Алкоголь делал то, что и должен был делать, – приглушал все вокруг. На него можно было положиться, и со своей работой он справлялся отлично. Я тоже справлялся отлично – мог перепить любого. А справиться с похмельем, как я давно выяснил, можно было без труда, самым простым способом – снова выпить. Помню, я даже обрадовался тому, что кокаин на меня не подействовал. Мне не хотелось, чтобы он или что-то другое отвлекало меня от выпивки.

Две недели спустя в баре на Хендерсон-стрит в центре Чапел-Хилла один из моих товарищей снова предложил мне кокаин. Чтобы поддержать компанию, я вынюхал две маленькие дорожки через свернутую в трубочку долларовую купюру. Минуту или две я ничего не чувствовал, а потом в моем мозгу словно вспыхнул яркий прожектор. Помню электрический вкус лайма, который я откусил, прежде чем пропустить текилу. И как звуки «Роксанны» будто вылетали прямо из моих ушей, а не из динамиков музыкального автомата. И бокал холодного пива с капельками влаги на стекле, сиявшими словно бриллианты в синем неоновом свете вывески бара PABST BLUE RIBBON. Никогда раньше я не видел ничего настолько красивого.

В голове у меня рождались планы – грандиозные планы. Помню, как я всматривался в лица своих товарищей – Тома, Ленни и Карла. Разве у кого-то еще на свете были такие крутые друзья? Мысленно я повторял все, что нужно для достижения величия. Я буду усердно учиться, сдам все экзамены на отлично, стану заниматься спортом и верну себе превосходную форму, запишусь добровольцем в приют для бездомных, найду подработку, верну все деньги отцу, спасу китов, найду лекарства от ужасных болезней, от которых страдают замечательные люди.

Кокаин смял мой размягченный алкоголем мозг в кашу, а затем со всей силы ударил по нему гигантским молотом. Мои мысли уже не были мыслями сентиментального, бормочущего что-то себе под нос пьяного мечтателя; это был скоростной поезд, полный под завязку ясностью, целеустремленностью и незыблемой решимостью. Вот он наконец – тот я, каким я всегда должен быть, каким я родился. Я ощутил себя новым человеком, способным совершить что угодно. Я мог стать человеком, которым всегда хотел стать, и одновременно таким, каким хотел меня видеть отец. Для этого всего-то нужно вынюхать еще парочку дорожек.

Тогда я еще не знал, что следующие десять лет проведу в поисках того волшебного сочетания кокаина с алкоголем, которое помогло бы воссоздать это мгновение первого прихода, перевернувшее всю мою жизнь.

Как многие мои сверстники в начале 1980-х, я воспринимал кокаин как безопасное, хотя и дорогое средство усилить и продлить удовольствие. Мы с друзьями обычно делили между собой грамм за сто долларов, а потом пили и танцевали всю ночь. Мне нравилось, что кокаин наделяет меня сверхспособностями к выпивке: я мог выпить упаковку пива и все, что поставят передо мной: рюмки с текилой, бокалы с «Камикадзе», что угодно – и оставаться при этом на ногах.

Моим друзьям тоже нравились кокаин и выпивка, но вскоре я понял, что в одном отношении мы отличались. Через какое-то время они вспоминали, что им нужно писать доклады, готовиться к занятиям и сдавать экзамены. Они говорили, что с них хватит, и уходили спать, оставляя меня одного, теряющегося в догадках, что на них нашло. Два часа ночи, три часа, четыре – а я все зажигал.

Вскоре мне перестало хватать грамма. Чтобы поддерживать свой запас, я стал торговать кокаином. Сначала продавал его только членам своего братства и близким друзьям. Затем осмелел и продавал уже друзьям друзей, а под конец любому, кто ко мне обращался. Я повторял себе, что продаю не ради наживы, не ради того, чтобы купить крутую тачку или модные шмотки. Я продавал кокаин, чтобы покупать кокаин. Мне просто нужно было немного больше.

Конечно, чем больше наркотика проходило через мои руки, тем больше я его потреблял. Я жил в комнате общежития братства один, и никто не знал, дома я или нет. Днем я часто оставался у себя, пил и употреблял наркотики, а ночью выходил и шел куда-нибудь развлечься с компанией. Оценки мои снизились, я перестал ходить на занятия.

Загулы прекращались, только когда у меня заканчивались деньги и наркотики. Страдая от похмелья и угрызений совести, я обещал себе, что такое больше не повторится. Клялся, что соберусь с силами, стану правильно питаться, возьмусь за учебу. Затем почти всегда надевал кроссовки и отправлялся на пробежку. Это был шаг номер один в моем предполагаемом перерождении.

Еще не до конца протрезвев и проведя много времени без сна, натягивал на глаза козырек бейсболки и выскальзывал из двери общежития братства. Пройдя между зданиями кампуса и кладбищем, я выходил на легкоатлетический стадион с голубой беговой дорожкой. Там я бегал словно в трансе, подтягивая вверх колени, размахивая руками и устремив взгляд вперед. Часы на башне университета звонили каждые четверть часа, а затем отбивали час. Приходили и уходили другие бегуны, а я все двигался и двигался по кругу. Тридцать, сорок, пятьдесят кругов, пока легкие не начинали гореть, а ноги отниматься. Чем серьезнее были мои запои и загулы, тем тяжелее было бегать. Чем тяжелее было бегать, тем сильнее я себя заставлял. Когда я наконец останавливался, то пил из фонтанчика, пока желудок не выворачивало наизнанку, а потом отходил в кусты и блевал, пока не начинало болеть горло. Я понимал, что заслужил эту боль. Я ненавидел себя за свою никчемность. Бег был моим наказанием.