Алхимия советской индустриализации. Время Торгсина - читать онлайн книгу. Автор: Елена Осокина cтр.№ 28

Как и в случае с драгоценными металлами, оценщики Торгсина получили указание правления сохранять в целости особо ценные изделия с драгоценными камнями для продажи иностранцам за валюту. К особо ценным относились высокохудожественные предметы, а также изделия с крупными камнями. В частности, существовало указание сохранять предмет в целости, если стоимость бриллиантов превышала в три и более раз стоимость ценного металла в изделии. Инструкция Торгсина требовала, чтобы оценщик, даже в случае сохранения в целости изделия, с разрешения сдатчика вынимал камни для осмотра цвета, а затем вправлял их обратно. То ли руководство считало, что особо ценные изделия могут встречаться лишь в крупных городах, то ли не доверяло знаниям приемщиков на периферии, но право покупать целые изделия с бриллиантами получили только торгсины Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Одессы, Ростова-на-Дону, Тифлиса, Баку, Свердловска, Ташкента, Иванова и Минска.

Посещение скупки было лишь началом длительной и изнурительной процедуры сдачи ценностей. Оценщик, приняв предметы, выдавал бывшим владельцам квиток – ярлык с номером, в народе прозванный «собачкой». Был ли это намек на то, что человеку еще предстояло побегать по инстанциям, высунув язык, или название указывало на то, что документ был защитой, подтверждавшей права сдатчика, неизвестно. С «собачкой» бывшие владельцы ценностей направлялись в очередь к контролеру по приемке ценностей. Пока люди ждали в тесном и душном коридоре, контролер проверял квитанцию, которую получил от пробирера: правильно ли назначена цена и произведен расчет ²⁸. Проверив, он срезал с корешка контрольные цифры так, чтобы оставшаяся на квитанции сумма рублей и копеек соответствовала стоимости сданных ценностей. Затем по номеру «собачки» вызывал притомившегося сдатчика, забирал у него квиток, а взамен вручал квитанцию с отрезанными цифрами. Оставшийся у него экземпляр квитанции контролер под расписку отдавал в кассу, куда отправлялся и сдатчик. Здесь он наконец-то получал деньги Торгсина.

Торгсин был валютным предприятием, поэтому его цены исчислялись не в простых, а в золотых рублях ²⁹. Золотой рубль не имел материальной формы, его нельзя было ни увидеть, ни взять в руки. Он был условной расчетной единицей, аналогом дореволюционного золотого рубля – условной расчетной и основной денежной единицы Российской империи после реформы 1897 года. Содержание золотого рубля соответствовало 0,774235 г чистого золота. В качестве счетной единицы в советское время золотой рубль стали использовать в 1921–1922 годах, из‐за того что в условиях разрухи бумажные деньги быстро обесценивались и вести статистические расчеты в них было невозможно. С октября 1922 года золотой рубль в СССР перестали применять во внутренних расчетах в связи с выпуском в обращение банкнот Госбанка в червонцах, но как условная единица советской статистики в международных валютных операциях золотой рубль сохранялся вплоть до 1936 года.

Советское руководство заимствовало царский обменный курс золотого рубля по отношению к доллару, существовавший до Первой мировой войны: 1 доллар США равнялся 1,94 золотого рубля. Этот официальный обменный курс просуществовал в СССР до середины 1930‐х годов, то есть фактически весь период работы Торгсина. Стоимость золотого рубля была выше стоимости простого. Так, золотой рубль Торгсина официально был равен 6 рублям 60 копейкам в простых советских денежных знаках. На черном рынке курс торгсиновского рубля зависел от спроса. В период массового голода на черном рынке за торгсиновский рубль давали от 60 до 70 простых советских рублей.

Начав золотые операции в Торгсине, правительство связало торгсиновский рубль с червонцем, тем самым как бы перенесло на него характеристики последнего – обеспеченность товарами, драгоценными металлами и устойчивой иностранной валютой по курсу на золото. В глазах обывателя это придавало операциям Торгсина больше значимости и веса. Правительственные гарантии, однако, не были реальными. Сдатчики ценностей получали за свои товары не червонцы, которые могли бы использовать в других магазинах или копить, а краткосрочные бумажные обязательства, которые имели легальное хождение только в Торгсине. Обменять торгсиновские деньги на золото и валюту или вернуть назад свои ценности было нельзя. Выполнение обязательств по товарному обеспечению торгсиновского рубля полностью зависело от порядочности государственной власти.

Форма денег в Торгсине с годами менялась. В интуристский период торгсиновской торговли, когда вход советским покупателям в его магазины был закрыт, в качестве платежных средств, удостоверявших сдачу валютных ценностей, использовались всевозможные суррогаты: квитанции Госбанка о переводе или размене валюты, а также рубли валютного происхождения, иностранная валюта, чеки иностранных банков и травелерс-чеки Госбанка. Затем, в конце 1931 года, появились боны, или товарные ордера Торгсина, коротко ТОТ. Подделать их было несложно, поэтому в феврале 1933 года ордера отменили, а вместо них ввели более защищенные от подделок товарные книжки. Народ называл их «заборными», видимо потому, что по ним владельцы забирали (покупали) товар. В отличие от ТОТ, которые были обезличены, что облегчало спекуляцию ими, товарные книжки были именными, в них указывали имя владельца. Это вызвало протесты некоторых директоров Торгсина, которые боялись, что опрос и запись личной информации отпугнет покупателей и труднее будет выполнить валютный план. Кроме того, оформление именных книжек занимало больше времени, создавало очереди. Однако Наркомфин настоял на том, чтобы не превращать книжки «в обезличенный денежный знак».

Именная книжка состояла из отрывных талонов. При оплате за товар кассир магазина срезал талоны на сумму совершенной покупки. Полностью использованные книжки оставались в магазине в «мертвой картотеке». В 1934 году товарные книжки образца 1933 года, так называемые купюрные, были аннулированы ³⁰, а вместо них введены товарные книжки нового образца. Вместе с ними по всей стране был установлен и новый порядок, при котором покупатели прикреплялись к магазинам: они могли покупать товары только там, где сдали ценности.

Деньги Торгсина принимали только в его магазинах да на черном рынке, который паразитировал и процветал на торгсиновских операциях. Кроме того, деньги имели срок действия. Для именных товарных книжек он составлял три месяца. Срок действия можно было продлить, но делать это нужно было заранее. На продление же просроченных книжек требовалось разрешение директора магазина, со всеми вытекающими последствиями – долгие попытки попасть на прием, грубость и демонстрация власти, слезы и унижение покупателя и, вероятно, взятка. При отказе директора продлить срок действия денег Торгсина владельцу оставалось лишь выбросить их в мусор. Более того, деньги Торгсина нужно было использовать там, где они были выданы. Для перевода книжки в другой город вновь нужно было проходить бюрократическую процедуру переоформления. Разовые талоны и однодневные книжки на мелкие суммы нужно было использовать в день сдачи ценностей, поэтому люди шли сначала в магазин удостовериться, что нужный товар имеется.