Магия ворона - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Роджерсон cтр.№ 28

– Такие вещи я больше всего люблю рисовать, – объяснила я. – Детали, текстуры… – Чувствовалось, что суть моих слов от него ускользает. – С идеальными предметами не так интересно работать.

Он медленно снял плащ до конца.

– Тогда, полагаю, тебе вряд ли доставляет удовольствие писать портреты фейри, – отрешенно заметил принц.

– Грач, – улыбнулась я, возможно, немного более нежно, чем планировала, – нельзя вот так между делом называть себя идеальным, знаешь ли.

Он заметно напрягся. Судя по всему, я каким-то образом задела его.

С отчужденным выражением лица принц подал мне свой плащ. Он снял с него брошь.

– Мне не будет холодно. Я знаю, он в безобразном состоянии, но поможет тебе согреться.

Вот так мне и стала понятна причина его холодности. Я сжала его плащ в руках. Сочувствие остро и больно кольнуло мое сердце. Сама того не желая, я подошла достаточно близко, что могла увидеть его лицо, только запрокинув голову. Он попытался отвернуться, но я дотронулась до его плеча, и он чудесным образом замер. Принц был выше меня на полторы головы, и лес готов был подчиняться любому его приказу, но всего одним прикосновением я будто заковала его в кандалы.

– Мне не страшно видеть тебя без твоих чар, – сказала я. – В этом нет ничего отвратительного. Ты не безобразен.

Он наклонился к моему лицу близко-близко, и по спине у меня пробежали мурашки, а на руках поднялись дыбом волоски. Его нечеловеческие аметистовые глаза бегали из стороны в сторону, читая мои черты, как письмо; потом он издал тихий звук, полный горечи, и отпрянул.

– Но ты все еще боишься меня.

Я пихнула его в плечо – недостаточно сильно, чтобы оттолкнуть; но он все равно сделал шаг назад. Щеки у меня вспыхнули.

– Только потому, что ты специально меня пугаешь! – Грач застал меня врасплох, и мне вдруг очень захотелось защититься и ответить ему тем же. – Я, знаешь ли, наблюдала за тобой у ручья. И… и я долго смотрела. – Боже, что я такое несла? – Если бы мне было страшно или противно, я не наблюдала бы.

Я вздернула подбородок, что наверняка выглядело не так уж эффектно, учитывая мой небольшой рост.

Он вытаращился на меня.

– Наше истинное обличье вызывает у смертных отвращение, – выдал он наконец, как будто я только что заявила, что с небес по ночам светит кусок сыра.

– Ну, мы не то чтобы часто видим ваше истинное обличье. «Отвращение» – слишком сильно сказано. Сколько смертных вообще видели тебя без твоих чар?

Он лишь медленно покачал головой. Это, видимо, значило, что я была единственной. А как же девушка, которая подарила ему брошь? Ох, Грач!

– Что ж… – Я понимала, что мне больше нечего сказать. – Как-то так, – неловко подвела я итог. – Спасибо за плащ.

Он склонил голову в ответ и побрел в сторону, чем-то напомнив мне обиженного кота, который после драки зализывает раны за креслом. Щеки мои так горели румянцем, что я бы не удивилась, если бы моя красная физиономия смогла осветить поляну.

Я нашла небольшой участок земли, покрытый мягким мхом, очистила его от веточек и листьев и свернулась калачиком, пытаясь уснуть.

Той ночью мне снился сон.

Сначала меня не оставляло ощущение, что кто-то пытается пробраться в наше укрытие. Ветки над моей головой скрипели то в одном, то в другом месте, прогибаясь под весом существа, пробирающегося по пологу. Сквозь ресницы я могла видеть, как Грач спал в нескольких шагах от меня. Его тело как будто обмякло; одна рука была прижата к земле. Я вспомнила тот транс, в который он вошел, едва мы попали в осенние земли, и поняла, что если и сейчас он пытался исцелиться, то проснуться ему будет непросто.

Усталость смежила мне веки, накатывая теплыми темными волнами на берег моего сознания, затягивая течением на глубину. Когда я снова очнулась, на иве над головой Грача сидела какая-то фигура. Существо было высоким, худощавым; его колени, как у сверчка, доставали до ушей. Бесцветные волосы развевались по ветру. Оно смотрело на Грача и говорило с ним, пока он спал.

Нет, она говорила с ним. Это была Тсуга.

– Остался только ты, Грач, – сказала она. Тон был приятный, но в голосе слышалось что-то странное, шипящее, как капли дождя по стеклу во время грозы. – Лишь осенний двор уцелел, и посмотри на себя! Машешь мечом да собираешь смертных питомцев, которые смогут этим восхищаться.

Я ничего не услышала, но она вдруг умолкла, напряглась и оглянулась через плечо. Какое-то время она вглядывалась в темноту; потом снова обернулась к Грачу.

– Мне запрещено говорить об этом, но ты не слышишь меня, не так ли? Тогда я скажу: надо мной больше не властен зов зимнего рога. – Ее нефритовые глаза оставались бесчувственными, как отполированные самоцветы. – На вершинах гор тает снег, и у Диких Охотников новый хозяин. Как бы я ни старалась, все равно ничего не смогу изменить. – Она вновь оглянулась. – Поэтому вот что я бы хотела спросить у тебя: что нам делать, если следовать Благому Закону больше не представляется справедливым? Такой страшный вопрос, не так ли?

Теперь она говорила шепотом. Глаза ее засветились восторгом и как будто стали больше, поглощая все черты ее лица.

– Грач, – сказала она еще тише, – ты никогда не думал, каково это – не быть нами? Быть чем-то другим?

Я готова была поклясться, что не издала ни звука, но Тсуга вдруг посмотрела прямо на меня. Ее светящиеся кошачьи глаза блеснули, а губы растянула дикая улыбка.

Я погружалась глубже, глубже, тонула в темноте. Это был всего лишь сон. Я спала.

Этой ночью Грач сдвинулся с места во сне. Когда я разлепила глаза, моргая из-за яркого утреннего света, то увидела, что он лежит лицом ко мне, на расстоянии вытянутой руки, но все еще спит. Его чары вернулись. Хоть я уже и привыкла видеть его без них, этот облик был мне привычнее, и я была рада, что он восстановил свои силы. Мой взгляд блуждал по его лицу, рассматривая брови, немного изогнутые даже во сне, длинные ресницы, аристократические скулы и выразительный рот. Здоровье – или, по крайней мере, его видимость – окрасило его кожу золотым загаром, и волосы растрепались по земле. Я заметила небольшую впадинку на его щеке, там, где, когда он улыбался, появлялась ямочка.

Грач вдруг резко втянул воздух, то ли зевнув, то ли вздохнув, и брови его на мгновение нахмурились, прежде чем он открыл глаза. На его лице, сперва сонном, постепенно проявилось понимание и принятие того, где и с кем он находится. Он встретился со мной взглядом. Какое-то время мы просто лежали рядом в тишине, глядя друг на друга, слушая, как ветер шелестит в кронах деревьев, как падают листья на землю.

– Можно прикоснуться к тебе? – спросил он.

В этот момент в мире не осталось ничего, кроме этой поляны и нас двоих, как будто мы дрейфовали по морю, зеркально спокойному, и земля была далеко-далеко. Скоро нам предстояло распрощаться. Я могла позволить себе соблазн хоть раз – в этом не было никакого вреда. И кивнула.