Норд, норд и немного вест - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Овечкин cтр.№ 47

– Стрельников! – свесился со второй палубы старпом. – Приказание моё исполнил?

– Тащ капитан второго ранга… какое из?

– Про говно.

– Про говно… тут… как бы это сказать… неувязочка вышла…

– Ясно. Фрондёр хренов. Срочно что-то придумывай! Срочно! А потом я уж тебя!

– Старпом! – пробасил сверху командир дивизии. – Да не так уж у тебя всё плохо, чтоб кверху жопой меня встречать! Что там у вас?

И командир дивизии, отсекая все шансы на спасение, спустился к лазу в трюм.

– Ну? – спросил он ещё раз, посмотрев вместе со всеми вниз.

– Защёлка сломалась на люке. Подклинивает что-то. Чиним! – выпалил Витя.

– Защёлка?

И командир дивизии, известный своей святой верой в то, что любая матчасть чинится одной его волей и авторитетом, схватился за люк и захлопнул его. Подёргал. Люк не открывался.

– Ну това-а-арищ контр-адмирал! – загундосил и Витя, с трудом прикрывая так внезапно нахлынувшее счастье растерянным недовольством – Ну чиним же, я вам же сказал, ну вот что теперь?

– Что теперь. Чините, ёпта, дальше! Старпом, проверял трюм?

– Так точно! Лучший трюм на корабле!

– Не врёшь?

– Я? Вам? – и старпом сделал испуганные глаза.

– Ты. Мне.

– Как можно! Врать контр-адмиралу!

– Мой тебе совет, старпом, научись краснеть, когда показываешь возмущение – тогда намного натуральнее будет. Ладно, пошли дальше, чего тут стоять. Сломали подводную лодку, упыри, на глазах у командира дивизии, ну ты подумай!

Смотр прошёл, и этой фразы достаточно для его описания – прошёл и всё тут: всё же когда-нибудь проходит, и смотры флотского порядка в том числе.

– Стрельников! – на разборе итогов старпом уже был уставшим и поэтому без огоньку. – Я ещё не придумал, как тебя показательно наказать, и поэтому за свою наглость завтра на торжественном прохождении понесёшь саблю!

– Да за что саблю-то? И что сразу саблю? У нас же штурман саблю носит и разведчик!

– А ты длиннее штурмана, вот и понесёшь!

– Длиннее, это когда мы лежим, а когда стоим, то выше!

– Ты сейчас до флага допиздишься, Стрельников!

– Серёга, – решил вмешаться командир, – а чем он так провинился, чтоб прямо с саблей идти?

– Да развели там, в трюме Садом, понимаете, и геморрой! Ну дважды просил и один раз категорически приказывал: ну к смотру уберите! Нет! Полное игнорирование! Повезло просто, что люк у них заклинило, а то сейчас совсем не такие приятные беседы мы бы с вами вели!

– Ну ты подумай, какая неслыханная дерзость! Но, заметь, Серёга, везучие ведь, а? А что для подводника может быть важнее везения?

– Зарплата?

– Да что вы всё о низком! За деньги – это же проституция, а у нас всё по любви и от чистого сердца! Но саблю пусть несёт, да, а то войдёт в моду ещё старпома не слушаться!

– Витя, – расспрашивали мы потом его, по пути домой, – что, правда случайно заклинило?

– Ну как сказать. Её вообще не клинило, там случайно снизу старшина мой оказался и, когда комдив дверцу захлопнул, он отвёрточкой изнутри и поджал язычок. А для верности ещё и повис на ручке. Так что тут плотно переплелись случайность, везение и наличие в трюме Феди. Всё, как мы планировали, в общем.

– Да ты, сука, опасен!

– Ну а что? Надо же куда-то таланты свои прикладывать!

На парад Витя явился под мухой. Красивый, в начищенной шинели, блестящих ботинках и ослепительно белом кашне, но с выхлопом от улицы Ленинского комсомола и до улицы Колышкина.

– Как клинок офицеру подаёшь, скотина! – рявкнул он на бербазовского прапорщика. – Обнажи оружие до половины да покажи, как начистил!

Прапорщик, моргая сытыми глазками, заметно опешил, но палаш из ножен достал.

– Ты что, не наточил его? А если черкесы на знамя нападут? Как я им головы сечь стану? А это что на перевязи? Скрепка вместо ниток? Да ты, милок, никак плетей захотел!

Повезло прапорщику, что издалека уже заорало в микрофон «…на одного линейного дистанции…» – Витя схватил палаш и, погрозив кулаком, побежал к знамени.

– Стрельников, – поморщился командир, – что за одеколон у тебя? Пшеничный? Столичный?

– Корабельный, тащ командир! Волновался вчера! Пришлось нивелировать нервную систему!

– Чего волновался?

– Ну как. Я, простой паренёк из крестьянской семьи, и возле знамени части идти! Не каждому, знаете ли, такая честь выпадает! Это же теперь… Э-э-эх, как три туза в прикупе! Письмо своим напишу – плакать станут от гордости всей деревней!

– Витя…

– Тащ командир…

– Ты только пройди сейчас ровно и без фокусов, ладно?

– Обижаете! Пять лет подготовки в инженерном училище, и всё ради этого мыгановения! Ну как я могу подвести?

И не подвёл. Морской офицер, он и под мухой, знаете ли, не подведёт – и в этом его основное отличие от.

Да, я помню про многоточие в начале рассказа и дам вам совет, как нужно быть готовым к случайностям: как минимум, всегда носить с собой нож, отвёртку на минус, томик Станислава Ежи Леца (это можно в голове), жетон на метро и двухграммовый пакетик с сахаром.

Опухшее осеннее солнце лениво скатывалось в дремучий лес. Косые лучи его пробивались через макушки сосен и елей и оранжевым с красным крыли крыши домов деревеньки, будто забытой кем-то между излучиной реки и лесом. Деревенька была разносортная, но в общем, скорее, бедная, чем зажиточная. Разномастные крыши домов, утыканные печными трубами, тянулись сначала дружной стайкой вдоль реки, потом круто заворачивали прочь от неё и рассыпались почти хаотично в разные стороны. Поодаль, в полях, виднелись коровники и свиноферма. Людей заметно не было, только у одного дома, крытого новыми шиферными листами, царила суета, и видно было, что чуть не все жители собрались тут. Да и в самом доме, если мы заглянем в него, видно будет, что готовятся к чему-то важному.

Дверь на улицу распахнута настежь и придавлена обломком кирпича, в крошечных сенях света нет (только тот, что пробивается из двери), а в огромном сундуке у задней от входа стены копошится женщина средних лет, разгребая руками соль и вытаскивая на свет пласты сала, осматривает их, нюхает и выбирает кусок посолиднее.

В большой комнате накрыт стол от дверей и до окна, мужики устанавливают вдоль него лавки и накрывают их половиками. А на столе том чего только нет! В центре стола печёные карпы пялятся белыми глазёнками на жареного поросёнка, утыканного со всех сторон зеленью, а от центра к краям идут грибы маринованные с чёрными горошинами перца и солёные с луком, квашеная капуста с клюквой, огурцы свежие и солёные, помидоры с блестящими бочками, буханки крупно нарезанного хлеба, дымящиеся блюда с картошкой, стопки с блинами пшеничными и картофельными, миски с холодцом, обильно укрытые толстым слоем белого жирка, пара жареных гусей, яблоки летние красные и осенние жёлтые, вязанки зелёного лука, графины с компотом, кольца домашней колбасы, которую то ли ещё не успели, то ли просто забыли нарезать, банки с хреном и горчицей и гранёные рюмочки на тоненьких ножках, которые говорят, что, да, и самогон тоже будет, просто ещё из подпола не доставали. И это ещё не всё – из печи слышно весёлое скворчание шкварок на сковородах. Свадьба, думаете вы? Погодите – давайте посмотрим внимательно да прислушаемся, о чём говорят.