Россия в эпоху постправды. Здравый смысл против информационного шума - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Мовчан cтр.№ 75

Но если в экономике от нового президента пока не ждут ничего из ряда вон выходящего, то в социально-политическом плане победа Трампа дает нам очень много новой (или хорошо забытой старой) информации о США.

Американский народ снова показал, что демократия в США — это не фигура речи, прикрывающая сложные махинации загадочных элит. Публично дезавуирована иллюзия семейственности (Буш — Клинтон — Буш — … — Клинтон), в которой плохие комментаторы пытались обвинять американскую политику. В большой степени мы можем предполагать, что призрак этой семейственности оттолкнул многих избирателей от Клинтон.

В очередной раз американцы продемонстрировали, что если они и поддаются на безответственную риторику, то по крайней мере все время на разную. Мысль привлечь избирателей из среднего класса идеей социального государства в США сегодня работает плохо — они предпочли государство возможностей и свободы (даже если это лишь очередная иллюзия). Социалистическая риторика, получающая (по крайней мере пока) полную поддержку в Европе и очень популярная в России, надоела американским избирателям так, что они готовы мириться с плохими манерами президента, лишь бы он не был популистом (Трамп же не популист, а демагог). В этом суть демократии — она не способна приводить к власти лидеров лучших, чем это получается у диктатур, зато отлично избавляет свои страны от худших. Нет сомнений, что если Трамп оправдает худшие ожидания (что еще большой вопрос — все же Трамп является гениальным предпринимателем, прекрасно чувствующим, что надо обещать и что надо делать для своего успеха), то через 4 года на его месте будет другой президент, с большой вероятностью — демократ (если демократы смогут сделать выводы из поражения, правильно связав это со своим опасным увлечением социализацией и бюрократизацией государства).

Могло показаться, что американские толерантность и феминизм более декларативны, чем кажется — выбирая между хамом и мужским шовинистом с одной стороны и женщиной — с другой, 42 % женщин выбрали хама и шовиниста; больше половины избирателей предпочли кандидата, известного агрессивной риторикой по отношению к мигрантам, кандидату, выступавшему с гипертолерантных позиций. При этом не надо забывать, что сам Трамп — личность крайне противоречивая с точки зрения своих убеждений. Достаточно сказать, что как пресвитерианин он является членом конфессии, признающей женщин-священников и регистрирующей однополые браки. Возможно, американцы оказались в состоянии увидеть за риторикой реальную позицию и предпочесть реальную толерантность толерантному лицемерию.

Можно заключить, что старая добрая Америка равных возможностей (предоставленных когда-то полковником Кольтом), свободы и консерватизма еще далеко не умерла. Вместе с тем победа Трампа сама по себе не означает факта серьезного изменения общественного мнения в США после 8 лет правления демократов. Избирательная система в США устроена так, что Трамп победил. Но Трампу далеко до победы по-русски (с результатом от 86 до 146 %), на 18:00 московского времени 9 ноября за Клинтон отдано на 150 000 голосов больше, чем за Трампа. Достаточно было ему уступить Флориду и Пенсильванию (в обоих штатах он победил с отрывом в 1,5 %), и он бы проиграл вчистую.

Такая победа Трампа на выборах должна поставить перед республиканским большинством крайне серьезные вопросы относительно их дальнейшей политики: в то время как «поддержавшие» Трампа более обеспеченные слои населения выразили ему свою поддержку крайне скромно (голоса его сторонников в этой группе всего на 3 % превысили количество голосов противников), относительно бедные слои населения, которых в США около 30 %, отдали победу Клинтон со счетом примерно 51:42. Республиканцы оказываются перед практически нерешаемой задачей: не выполняя обещаний Трампа, они за 4 года потеряют поддержку радикально изоляционистски настроенных избирателей, верящих в «Америку без цветных», «Америку, которая сама себя обеспечивает» и «Америку, которой нет дела до остального мира». Пытаясь выполнить обещания Трампа, республиканцы рискуют увязнуть в процессах, которые будут вызывать нервную реакцию рынков, отток капитала из США, рост дефицита бюджета и государственного долга, возможно — вползание страны в новую рецессию и, как следствие, потерю тех избирателей, которые стремились видеть в Трампе актера, прячущего под маской агрессивного шовиниста стремление улучшить инвестиционные возможности и условия для ведения бизнеса в США.

Мало того. Через 4 года, на перевыборах, 5–7 % избирателей из числа более пожилых в силу печальных, но естественных причин сменятся избирателями совсем молодыми, что, если Трампу не удастся привлечь на свою сторону новых сторонников, сильно уменьшит его шансы на переизбрание — молодые избиратели сегодня с большим перевесом отдали свои голоса демократам.

Похоже, 8 ноября 2016 года Соединенные Штаты Америки проголосовали не столько за 45-го президента страны, сколько за отказ от многолетнего курса социализации экономики. И республиканцам, и демократам придется принять этот социальный заказ. У них есть 4 года, чтобы подготовить своих кандидатов (скорее новых, чем старых) к новому дерби, пока потомок клана Маклаудов, выпускник военного интерната, актер, бизнесмен, ведущий ток-шоу и владелец огромного состояния в одном лице будет блюсти место президента.

Мы же в России, не получив от избрания Трампа ни значительных выгод (не стоит верить пропаганде — американские правители прежде всего прагматичны), ни убытков, тем не менее можем сделать для себя существенные выводы. Коль скоро мы чуть что киваем на США со словами «а они тоже так делают», нам стоит осмыслить новую реальность: американцы сказали на выборах президента «нет» элитарному чиновнику, представителю интересов узкой группы политиков и члену «семьи», долго находившейся при власти, и отдали свои голоса крупному бизнесмену с сомнительной репутацией (по-русски — олигарху) — и Америка не рухнула. Я хотя бы из любопытства не отказался бы дожить до момента, когда россияне сделают аналогичный выбор, тем более что эпатажные бизнесмены, сами построившие свои состояния и бизнесы, прославившиеся весьма рискованными заявлениями, публичными акциями, участием в спортивных соревнованиях и прочими действиями, похожими на действия нового президента США, у нас есть. И не так важно, увлекаются они гольфом или велосипедным спортом.

Брекзит, Трамп, путинская Россия, политика Эрдогана, крах Венесуэлы, популисты в Бразилии и Италии — все это признаки изменения долгосрочного тренда. Маятник, уверенно летевший в сторону глобализации, интеграции, либеральных реформ и геоэкономической повестки, видимо, дошел до точки локального максимума (это произошло сразу после 2008 года) и двинулся назад — в сторону «национальных интересов», протекционизма, «прав большинства», «сильных лидеров», политики ради политики. Помимо множества отличий, более или менее интересных историкам и экономистам, период «глобализации» отличался от предшествовавших периодов национальной конкуренции свойством, которое впрямую касалось каждого жителя Земли: наиболее частыми политическими событиями предыдущих периодов, событиями, перерывы между которыми были редки и удивительны на общем фоне, были войны; в период «глобализации» количество войн кардинально сократилось, их масштабы значительно уменьшились. С конца 80-х годов прошлого века в мире в военных конфликтах ежегодно погибало в 2–3 раза меньше людей, чем в период 1960–1980-х годов, и в 5–6 раз меньше, чем после Второй мировой войны — и это при том, что население мира выросло всего за 50 лет в 2 раза. Конец периода глобализации угрожает возвратом к росту числа и жестокости военных конфликтов — и мы уже видим этот процесс на Ближнем Востоке. Роль войны в развитии человечества и ее экономические причины и последствия — тема печальная, но интересная. Мы в Фонде Карнеги затрагивали ее вскользь. Ниже — стенограмма одного из моих выступлений на эту тему (из организованной Фондом Егора Гайдара дискуссии «Экономика войны», прошедшей в феврале 2016 года).