Жена в наследство. Книга 1  - читать онлайн книгу. Автор: Елена Счастная cтр.№ 16

Надо же, я уж совсем было поверила, что здесь не бывает хорошей погоды. А оказывается, самый разгар бабьего лета. Деревья, что то и дело мелькали вдоль дороги, пожелтели пока не слишком, ещё сохранили переспелую, пыльную зелень. Но воздух не обманывал – он уже пропитался от края горизонта до края тем самым знакомым духом грусти и увядания. Когда, кажется, ещё немного, и год покатится совсем под гору. А там и зима.

Дине тоже припала к окну, будто хотела напитаться светом уже сейчас, не упустить ни одного луча. А вот Маттейс остался недвижимым и спокойным, только, кажется, помрачнел ещё больше, наблюдая за дочерью.

– Ты могла бы уехать в Ривервот, когда захочешь, – буркнул он наконец. – Зачем сидишь в этом Волнпике?

Сказал так уверенно, будто знал мысли Дине и этот разговор возникал между ними уже не раз.

– Потому что я должна быть рядом с тобой и Хилбертом.

– Хилберт – Страж. Он должен быть там. А тебе антреманн давно уж разрешил уехать. Хотя бы в наше имение.

Девушка только махнула рукой, одетой в тонкую перчатку, и отвернулась.

Город ударил по глазам россыпью ярких красно-оранжевых пятен домов. Поначалу одноэтажные, с малюсенькими дворами и глухими заборами, дальше они вытягивались в высоту и окрашивались во все оттенки осеннего леса. То бледные, уже выгоревшие, то почти ослепительные – только обновлённые. Оставалось только глазеть по сторонам и улыбаться неожиданно приветливому виду этого города. Пахло тёплым камнем, палой листвой и тинистой водой. Мы вывернули на главную улицу Ривервота и покатили дальше, вдоль широкого, стянутого поясами мостов, канала – судя по всему, к центру. Скоро и правда показался впереди вытянутый дом из кирпича, выкрашенный в ярко-оранжевый цвет – видно, чтобы выделялся среди остальных, которые жались к нему с обеих сторон.

Карета остановилась у кованых ворот. Услужливый лакей, который ехал на козлах с кучером, тут же открыл дверь. Первым вышел Маттейс и подал мне руку. Слуга помог выйти Дине.

– Вам лучше чаще помалкивать, – пока мы шли до крыльца, посоветовал йонкер.

Я повернула к нему голову.

– Не надо держать меня за ребёнка! Или за дурочку, которая и пары слов связать не может, – возмутилась.

Хотя, наверное, молчать и правда было в моём случае наилучшим решением. По незнанию можно ляпнуть такое, что не расхлебать. Но вот патологически не люблю, когда мне приказывают заткнуться. Антон пару раз рискнул в грубой форме – последствия были плачевные. Я молчала несколько дней, пока он первый не начал лезть на стену. Наверное, от мыслей, что я могла задумать в этой зловещей тишине.

– А вы и есть ребёнок, что по глупости однажды натворил дел, за которые теперь расплачиваемся все мы, – на удивление беззлобно ответил Маттейс.

В голосе его, приятно хрипловатом, почудился оттенок назидательности. Дине глянула на него гневно, сдёргивая перчатки.

– Хватит ворошить, – попыталась вступиться. – Это было давно. Разве не все мы порой ошибаемся?

Йонкер только плечами пожал. Похоже, и сам не слишком любил поднимать эту тему. Но в его возрасте люди порой не способны менять мнение и проявлять гибкость.

Дородный дворецкий отворил нам дверь и после должного приветствия впустил внутрь. Я огляделась в заметно тесноватом по сравнению с древним Волнпиком доме: много фресок на стенах, деревянная, чуть изогнутая лестница на второй этаж, гладкий пол, выложенный мозаикой с изображением некоего странного зверя с тремя головами: дракона, льва и быка. На миг я задумалась, кого напоминает мне это чудище – и почти сразу вспомнила химеру. Знать бы только, что означал подобный символ здесь.

Слуга проводил нас мимо лестницы в просторную гостиную, светлую, с оштукатуренными и окрашенными в приятный бледно-зелёный цвет стенами. Под потолком их украшала вязь цветочных узоров. Обставлена она была на вид не слишком удобной, но красивой и вполне себе изящной деревянной мебелью. Дворецкий ушёл с обещанием доложить о приезде антреманну.

А все, кто был сейчас в комнате, тут же обратили на нас взгляды. Внимание их быстро переметнулось со знакомых лиц Маттейса и Дине на меня. Благо гостей пока было немного: двое мужчин и одна женщина постбальзаковского возраста, похожая на куропатку. Не знаю, почему мне пришла такая ассоциация: может, оттого, что по сравнению с её упитанным телом голова казалась маловатой.

Я так и обмерла на мгновение, пока Дине рядом со мной не отвесила всем приветственный реверанс – пришлось быстро повторять за ней. Гости как будто этим удовлетворились – и напряжение спало.

Маттейс представил меня присутствующим. А затем назвал их имена, которые, конечно, ни о чём мне не сказали. На том, казалось бы, знакомство было исчерпано. Высокий и пузатый, как фигурный кофейник, аард Бен Мейер тут же занялся разговором с Маттейсом, позабыв обо всех остальных. А его супруга, вроу Леона, как оказалось, старшая сестра антреманна, лёгким взмахом пухловатой ручки подозвала нас с Дине к себе.

– Чудесно! – всё, что я сумела чётко расслышать из её торопливой, будто до этого она молчала год, болтовни. – Я так рада, что Маттейс наконец решил жениться снова.

Негромкое фырканье за спиной заставило обернуться. Мужчина лет двадцати пяти, которого мне представили как Тейна Мейера, смотрел на матушку с явной насмешкой и раздражением. Встретив мой взгляд, он тут же поменялся, будто взволновался – и на его плоских щеках даже зажёгся румянец. И от его вопросительно-ожидающего взора стало немного не по себе. Как будто он хотел о чём-то поговорить, но не решался при всех. И так похож он был на съедаемого внутренними страстями человека: с этими трагично чёрными, до плеч, волосами и резкими скулами на худощавом, но не измождённом лице, страдающей линией губ, будто бы изогнутых в презрении ко всему миру. Наверное, в чём-то к нему несправедливому.

– Что же вы, мениэр, не согласны с тем, что женитьба моего отца – это благой знак для многих? – зацепилась за непроизвольный звук, что он издал, Дине.

Её взгляд тут же заострился, так, что она перестала походить на ромашку и напомнила скорее чертополох. А ещё – Хилберта.

– Что вы, – приятным баритоном ответил мужчина. – Это поистине большое событие. После ссылки в Волнпик. После стольких лет прозябания в нём. После всех скандалов и разбирательств. После самоубийства матери мейси Паулине и исчезновения её сестры. Да… Это благой знак.

Сказано это было не так уж громко, но достаточно для того, чтобы размеренный разговор Маттейса и мениэра Мейера вмиг оборвался. Йонкер уставился на молодого аарда, и по губам его поползла нехорошая ухмылка. А я так и вовсе застыла, охваченная жгучим потрясением. Вот это прямо-таки шикарный шлейф тянется за мной, а вернее, за Паулине. То-то, думаю, ноги еле волоку от такой тяжести.

– Вы, кажется, слишком заотдыхались в своём тихом Восточном гарнизоне, мениэр Мейер. Обнаглели после повышения, – тихо и угрожающе пророкотал Маттейс.

Но возможной ссоре не суждено было случиться, потому как к гостям спустился худощавый и высокий мужчина весьма, на мой вкус, болезненного вида. Я бы показала его мениэру Геролфу. При ближайшем рассмотрении – хоть я и пыталась глазеть не слишком открыто – антреманн оказался хорош собой. Не такими мощными и выпуклыми чертами, как ван Берги, а некой утончённостью. Кстати, с дерзким Тейном Мейером они были даже чем-то похожи. Пожалуй, все мужчины, что успели встретиться мне в этом мире, отличались внешностью резковатой, но неуловимо притягательной. Феддрик быстро смерил меня острым взглядом. Поприветствовал сначала Маттейса, затем Дине, рассеянно ей улыбнувшись, а затем развернулся ко мне. С остальными он, видно, успел увидеться раньше.