Драма династии Стюартов - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Ивонина cтр.№ 84

19 мая 1692 года английский флот одержал победу над французским у мыса Ла-Хоуг. К чести адмирала Турвилля французы не потеряли ни одного корабля, однако под мощным огнем английских пушек были вынуждены уйти в свои гавани. Ла-Хоуг, по сути, похоронил надежды Якова вновь оказаться на троне Англии, хотя попытки восстановить его на английском престоле не закончились. Да и сам он был уверен, что еще не все потеряно, и поэтому отклонил предложение Людовика XIV принять участие в выборах короля Речи Посполитой, поскольку опасался, что принятие польской короны сделает невозможным его возвращение на английский трон. ^[291]

В феврале 1697 года участники войны Аугсбургской лиги, которая длилась уже девять лет, начали подготовку к мирной конференции. Камнем преткновения в переговорах между Лондоном и Версалем было английское престолонаследие и статус Якова II. Вильгельм предложил супруге Якова Марии Моденской пенсию в размере 50 000 фунтов в год, что равнялось сумме, которую парламент выделил для принцессы Анны. Более того, он соглашался признать сына Якова своим наследником в случае, если тот примет англиканскую веру. Упрямый Яков не принял эти предложения. В конце концов в октябре 1697 года в Гааге был заключен Рейсвейкский мир, названный так по дворцу, в котором состоялось его подписание. Людовик XIV признал Вильгельм III королем «Божьей милостью» и дал обязательство не оказывать помощь его противникам, но изгнать Якова из Франции отказался. ^[292]

Таким образом, бывший король Англии потерпел поражение. Он не смог вернуть себе трон в 90-е годы по целому ряду причин. Ему не удалось привлечь на свою сторону большинство нобилитета и населения Англии и Шотландии. Его сторонники смогли закрепиться лишь на окраинах, в то время как Вильгельм контролировал политические и экономические центры. Кроме того, ресурсы Англии и Нидерландов, находившиеся в руках Вильгельма III, значительно превосходили ресурсы Якова Ирландии и Шотландии, а помощь якобитам Франции из-за войны за Пфальцское наследство была нерегулярной и недостаточной. Заговоры якобитов в Британии терпели фиаско, поскольку они не имели широкой поддержки ни внутри королевства, ни за его пределами, хотя эмигрантский двор Якова и старался обеспечить якобитам военную, дипломатическую и финансовую помощь иностранных государств, прежде всего Франции.

Надо сказать, что двор английского короля-изгнанника в Сен-Жермене дорого стоил казне Людовика XIV. Он был довольно пышным даже в сравнении с двором Карла II, известного своим расточительством, частыми балами и пирами. Если Карл получал ежегодную пенсию от французского короля 192000 ливров, то Яков II и затем его сын Яков III («старый претендент») ежегодно располагали 600000 ливров. В 1652 году в окружении Карла II находилось 76 придворных, тогда как двор его брата состоял из 140 человек. Таким путем Франция сохраняла достоинство Стюартов. ^[293]

В своих знаменитых мемуарах, ставших своеобразным пособием по жизни придворного общества во Франции, герцог де Сен-Симон отмечал, что монарху-изгнаннику оказывались всевозможные почести. На торжественных обедах Яков сидел справа от Короля-Солнца, а во время посещения резиденции Людовика в Фонтенбло его размещали в покоях королевы-матери, которые не дозволялось занимать никому более. Он всегда был в курсе важнейших дипломатических шагов Версаля. ^[294] Такое отношение обуславливалось не только солидарностью монархов, родственными узами и элементарным сочувствием, но и тем, что французский монарх отводил изгнанным Стюартам важную роль в своей политической игре.

Последние годы жизни Яков провел в строгом покаянии. По описанию его духовника-иезуита, обычный день короля в изгнании в основном был посвящен религии: «Кроме своих личных молитв и духовного чтения, которое занимало по крайней мере час, он каждый день слушал две мессы, а иногда и три. Он также проводил некоторую часть дня в секретных молитвах в своем небольшом кабинете…» Мария Моденская тоже была весьма религиозна; племянница морганатической супруги Людовика мадам де Ментенон полагала, что набожность королевы исключительна даже для Франции. ^[295] В мемуаре сыну Яков давал совет, как править Англией, — католики, по его мнению, должны занимать посты государственного секретаря, лорд-канцлера и военного секретаря, а также составлять большинство среди армейских офицеров. Как видно, и в изгнании он ни на йоту не изменил своих позиций. С другой стороны, сохранилась переписка Якова с основателем и приором ордена траппистов де Рансе, из которой очевидно, что король был вполне терпим к другим вероисповеданиям. ^[296]

Рейсвейкский мир и договора о разделах испанского наследства 1698 и 1700 годов между Францией, Англией и Нидерландами заставили было якобитов пасть духом, но смерть 30 июля 1700 года герцога Глостера, сына свояченицы и наследницы бездетного Вильгельма III принцессы Анны Стюарт, вновь оживила их надежды. Однако Яков II Стюарт уже не мог возглавить силы якобитов. В марте 1701 года с ним случился инсульт, у опального монарха парализовало половину тела. 16 сентября 1701 года он скончался в Сен-Жермене. Ко времени своей смерти король в изгнании был последним из живых детей Карла I и Генриетты-Марии.

Его тело в ожидании перемещения после возвращения Стюартов на трон в традиционное место упокоения английских монархов — капеллу Генриха VII в Вестминстерском аббатстве нашло пристанище в капелле Святого Эдмунда в церкви английских бенедиктинцев на улице Сен-Жак в Париже. Сердце отправили в монастырь Шайло, мозг попал в Шотландский колледж в Париже, части кишок, черепа и плоти — в церковь Сен-Жермена, оставшиеся внутренности — в Английский колледж в Сен-Омере. Многие во Франции верили, что Яков II скончался в ореоле святости, и в 1734 году архиепископ Парижа искал доказательства в поддержку канонизации Якова, но у него ничего не вышло. Во время французской революции гробница Якова подверглась разграблению. ^[297]

Открыто пренебрегая положениями Рейсвейкского мира, Людовик XIV, по совету своего военного министра Шамийяра и вняв мольбам королевы Марии Моденской, признал права сына Якова Джеймса Фрэнсиса Эдварда на английский и шотландский престол под именем Якова III и Якова VIII. Людовик считал, что «некогда король — всегда король». Мария Моденская была согласна с тем, что, пока Вильгельм Оранский является де-факто королем Англии, Джеймс-Фрэнсис-Эдвард должен оставаться частным лицом, но если он откажется от королевского титула, то откажется и от своих легитимных прав по рождению. Впрочем, Людовик руководствовался прежде всего политическими мотивами. Этот акт мог быть ответом на «предательство» Вильгельма Оранского и его союз с императором Леопольдом I. И возможно, права Якова III юридически и идеологически идентифицировались во Франции с правами внука Людовика на ставший вакантным к тому времени испанский трон, на который претендовал и сын Леопольда. Скоро в Европе вспыхнет война за Испанское наследство (1701–1714), в которой Франция продемонстрирует свою силу, но потеряет гегемонию.