Имитируя визг  - читать онлайн книгу. Автор: Маргарита Малинина cтр.№ 51

— А то ему делать больше нечего! — не поверила я.

— Ну… я попросил, и он помог!

— Допустим. А зачем он побежал за мной?

— Ты первая побежала! Иначе как ему за тобой присматривать?

Я на секунду закрыла глаза, а открыв, уверенно произнесла:

— Я не верю ни одному твоему слову.

— Что же это такое? — Он повысил голос: — Я говорю тебе: мы НИКОГО не убивали! Я не имею отношения ни к резне в институте, ни к твоему Ваньке, ни к остальным жертвам! Может, я и мерзавец, как ты говоришь, — сказал с обидой, — но я не убийца! — Он снова взял в руки нож и с легкостью согнул его. — Видишь. Я пытался показать тебе, что он игрушечный, но ты побежала от меня…

От всего этого у меня на глазах выступили слезы, но я быстро их утерла, не дав себе расслабиться и предстать пред врагами жалкой и беспомощной.

— Ну хорошо. Я верю. — Что и говорить, Роман на самом деле не походил на душегуба. — Но, хоть убей, не понимаю, зачем ты все это делал? Боже, я думала, что пришел мой смертный час!

— Ну ты же видела, что со мной было, когда я узрел тебя в деревне? Блин, я решил, что ты сцепилась с местной алкашней! Я ведь не велел ему вламываться в дом и гнаться за тобой с ножом! Да еще и с настоящим!

— Подумаешь… — пробурчал Родик и фыркнул, мол, еще велеть мне что-то будешь, ага.

— Но на шашлыках-то был ты! — припомнила Ромке я.

— Но я же не причинил тебе вреда! Если ты помнишь, я дрепнулся на землю и сам чуть не стал жертвой сумасшедших подростков, собравшихся нанизать меня на шампуры! Еле ноги унес… Прости, я не оправдываюсь, просто… мне тоже досталось, поверь. Надеюсь, теперь-то ты откажешься от поисков настоящего маньяка? — Он приобнял меня. Да как он смеет! — Знаешь, Родик сказал мне по секрету, что если бы он в самом деле хотел убить тебя, то это не составило бы труда. Ему пришлось превратить дверь в решето, лишь бы выиграть время, чтобы ты смогла сбежать. Теперь ты, надеюсь, понимаешь, что не выдержишь реальную схватку с Убийцей в белой маске?

— Понимаю, — выдохнула я. Как ни прискорбно, но он прав. Прощайте, мечты о собственноручном разоблачении кровавого преступника.

— Прости же меня и… знаешь что, переезжай ко мне! Раньше твоя идея о поимке убийцы мешала нам быть вместе, но теперь все будет по-другому, правда? — Он теснее прижался ко мне, но я отстранилась.

— Знаешь, Ром, после всего я, наверно, не смогу.

— Да брось ты! Ну прости меня! Понимаю, сейчас ты не можешь принять никакого решения, но ты поостынь немного, подумай, и, полагаю, когда злость и обида пройдут, ты сможешь все забыть и вернуться ко мне. Я чувствую это. И мы заживем. Вместе. Вдвоем. — Помимо моей воли, он чмокнул меня в щеку. — Давай я сделаю тебе что-нибудь? Горячий чай и бутерброды помогут тебе прийти в себя. Или хочешь яичницу?

— Нет, — категорично заявила я, помотав туда-сюда головой.

— Ладно, не хочешь яичницу, тогда будет только чай. Я мигом. — И удалился на кухню, хотя мое «нет» относилось ко всем без исключения существительным, относящимся к семантической группе под названием «пища».

Стоило на кухне начать звякать чашкам, как Родион очутился подле меня и, вперившись своими злыми черными зрачками в мои испуганно-негодующие серые глаза, таинственно прошипел:

— Но ты ведь не веришь тому, что наболтал тебе этот болван? — Подонок прочитал мои мысли. Я и впрямь не верила, потому что Жигунов наговорил тут с три короба, а понять цель всех этих манипуляций с нападениями я так и не смогла. — Не веришь, по глазам вижу. Значит, не такая уж ты и дура. А ежели не дура, то поверишь в то, что я тебе скажу. Итак. Изначально нас было три друга — Митяй, Ромик и я. Три, а не два, как тебе известно. Просто из троих друзей одного, Митяя, посадили в следственный изолятор по подозрению в убийстве. А двое оставшихся лезут вон из шкуры, чтобы его спасти, так как только тупые легавые могут всерьез верить в то, что Митяй мог кого-то там убить. Думаю, план наш понятен: убедить следствие, что настоящий маньяк разгуливает на свободе. И сделать это надо было в те часы, в которые Митяй парился в камере. Вот зачем ты нам и была нужна. — Он говорил тихо, внятно и размеренно, всем своим видом показывая, что он никуда не торопится, словно учитель, в сотый раз объясняющий бестолковому ребенку правила сложения обыкновенных дробей и чувствующий свое неоспоримое превосходство. При всем при том бейсболочный не отводил взгляда, по-садистски наслаждаясь причиняемой мне его словами болью.

Я про себя подумала, хороший же спектакль дал Ромка на кладбище: «Митяй? — переспросил он. — Он не смог прийти». Конечно, сказал бы правду, что тот сидит в камере, и я бы насторожилась. Возможно, сама бы пришла к той истине, что мне сейчас открыл этот вонючий гад. В то же время Роман не солгал, Митяй и взаправду не смог прийти. Как он сможет, кто его выпустит?

— Почему именно я?

— А то не знаешь! — хохотнул «вонючий гад». — У меня, к примеру, нет близких отношений со следователями-важняками. А у тебя есть, и ты их не сильно скрываешь. Мы думали, ты сразу к нему понесешься, как только засечешь слежку. Или же услышав горячее дыхание убийцы ночью в трубке. — У-хо! У-хо! — напомнил он мне эти звуки и загоготал. Я почувствовала, что глаза у меня на мокром месте и не очень удивилась: это так типично для них. — Но ты, идиотка такая, действовала вопреки всем нашим расчетам. То есть вообще никак не действовала! Вот и пришлось ужесточить меры. Правда, мусора не такие уж дураки, Митяя отпускали только под подписку, а при новом преступлении сажали снова. У них своя выгода: пока подозреваемый парится в СИЗО, убийца будет вести себя фривольно. Сейчас ты спросишь, почему Ромик не открыл тебе сегодня всей правды? А я отвечу: в то время, как я убивал одного зайца — вызволял друга, он пытался убить сразу двух. Второй заяц — это постель с тобой, лапушка. — Он пошлепал меня по щеке своей противной ладонью, и я, ощутив настойчивый прилив тошноты, грубо отпихнула от себя его руку. — Ха! И ему это, между прочим, почти удалось. Самое интересное, что он до сих пор не отчаялся в этом отношении. Открыв тебе глаза, я оказал большую услугу, но вместо высокопарных слов благодарности сделай одну милость — уйди с глаз моих. Пока Ромик на кухне, никто тебе не помешает.

Родион подошел к широкому окну и принялся туда глазеть. Полагаю, для того, чтобы не видеть меня больше ни одной секунды. В этом плане наши чувства были взаимны. Я молча поднялась, тихонечко, чтоб не слышал Жигунов, проскользнула в прихожую, обулась, оделась и покинула гадскую квартиру. Ноги моей больше здесь не будет!

Выйдя из подъезда, я наткнулась на любопытное зрелище: голубой «Опель — Омега» с номерами 118 стоял во дворе, сверкая на солнце, переливаясь перламутровым блеском и как будто бы не замечая вокруг себя тесный ряд полицейских машин. Первым в этом ряду стоял грузовик «ГАЗ-66» цвета хаки, из которого в настоящий момент повыскакивали омоновцы, накинулись всей гурьбой разом на беззащитную Юлию Образцову, повалили на землю и сцепили на руках браслеты, да к тому же за спиной, как будто я была мало того, что мужиком, так еще и особо опасным преступником-рецидивистом интернационального масштаба. Затем, пригибая ладонью голову, насильно запихнули в одну из легковых машин на заднее сиденье, которое отделялось от переднего железной решеткой. Я даже загордилась собой: пару раз за последние годы меня увозили в отделение, но никогда еще не удостаивали такой чести, как сегодня. Далее произошло вот что: из подъезда вышел Роман, держа в руке дымящуюся чашку чая и рассеянно озираясь по сторонам с чувством обиды на лице, и группа захвата принялась за него, а после — за вышедшего следом парня в Косухе, который только и успел сказать: