Метод римской комнаты - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Лебедев cтр.№ 49

Жарков едва не сшиб лестницу с фонарщиком, подбегая к дому Бессоновых.

— Извини, братец! — только и выдохнул он, не желая терять ни секунды, и устремился к двери, возле которой дежурил поставленный Свинцовым городовой Пампушко.

— Скажите, Энху, а почему вы таскаете эти башмаки? — поинтересовался Ардов, опустившись на колено и рассматривая обувь на ногах служанки, едва заметную под длинным халатом. — Ведь они велики вам.

— Хозяин дал, — хмуро ответила она.

— Это что-то немыслимое! — вскочил фон Штайндлер. — Евсей Макарыч, прикажете арестовать?

Ардов обернулся к Бессонову.

— Я все расскажу! — умоляюще произнес доктор. — Это страшный человек.

Вдруг дверь распахнулась, и в кабинет ввалился запыхавшийся Жарков.

— Илья Алексеевич, вот результаты дактилоскопии! — взмахнул он бумажкой. — Барышня…не виновна!

Послышался какой-то странный звук. Воспользовавшись тем, что Петр Павлович отвлек внимание присутствующих, Энху с шипением бросилась на своего хозяина. Илья Алексеевич попытался было ее удержать, но в его руках остался лишь черный халат. Сама же преступница предстала в мужском костюме, а в ее руках блеснула шляпная булавка. Желая избежать расправы, Бессонов бросился за колонну, и когда Энху уже настигла его и занесла руку для удара, между убийцей и жертвой возникла Алина. Девушка успела выставить руку вперед, желая уберечь отца. Все произошло так быстро, что никто не смог ничего толком понять. Отбросив халат, Ардов устремился к Энху, но та, разбив собою окно, вылетела на улицу. Было видно, как ей наперерез бросился городовой Пампушко, но миниатюрная разбойница умудрилась нанести ему несколько отточенных ударов в шею и грудь, от которых здоровяк рухнул на колени и принялся судорожно глотать ртом воздух. Алина упала на руки отцу. Присутствующие бросились к несчастной.

— Приказываю задержать! — опомнившись, заорал Троекрутов.

— Всем оставаться на местах! — подключился к командованию фон Штайндлер.

Облаухов принялся дуть в свисток, Мальцев и Африканов бросились в погоню. Ардов склонился над Алиной. В районе ключицы у нее виднелась перламутровая горошина.

Утром следующего дня Ардов занес булавки мадам Дефонтель. Та несказанно обрадовалась, но, узнав, что каждая из них стала причиной смерти, едва не хлопнулась в обморок. Ее помощница Василиса не сразу поняла, о какой служанке идет речь, и только после подробного описания припомнила, что Бессоновых в тот день действительно сопровождала неприметная особа в черном одеянии, которая оставалась у входа. Как и в какой момент ей удалось прошмыгнуть к зеркалу и стащить булавки, так и осталось загадкой.

Троекрутов все утро готовился к аресту жены генерала Кострова. Предприятие это обещало скандал, но опытные люди в департаменте, с которыми посоветовался Евсей Макарович, заверили, что оснований достаточно и делу следует дать ход — в случае успешного исхода можно было думать и о повышении. Ожидая не самый теплый прием в доме товарища военного министра, пристав призвал с собой едва ли не весь личный состав, захватив не только ордер, но и найденные в участке своды законов и правил, чтобы в случае чего имелась возможность привести ссылку на соответствующий параграф «Уложения». Как ни странно, генерал встретил полицейских покорно и даже, похоже, с испугом. Вид у него был измотанный, волосы взлохмачены, красные глаза слезились. Нервно теребя поясок мятого шлафрока, его высокопревосходительство молча проводил визитеров в индийскую комнату. Там на шелковом шнуре висела мертвая Елизавета Силантьевна.

— Судя по всему, самоубийство? — поспешил с выводом Троекрутов.

Как ни неловко было ему признавать, но такой исход наилучшим образом закруглял щекотливую ситуацию: выходило, что взбалмошная особа в состоянии аффектации прибила бронзовой головой штабс-капитана, а потом осознала, раскаялась в содеянном и удавилась. Дело можно было закрывать и сдавать в архив. Что же касается «булавочных убийств», то тут предстояло изловить эту дикую китайскую попрыгунью, о чем Свинцову еще вчера было введено во внимание со всей строгостью. Мотивы диких расправ оставались неясными, но, честно говоря, Евсей Макарович не очень-то и стремился добраться до сути. Достаточно было того, что за соучастие в убийстве штабс-капитана совершенно очевидное наказание ожидало господина психолога. Ему-то, по мнению пристава, и следовало вменить в вину направление своей служанки на преступные действия. Таким образом, картина в голове Троекрутова складывалась вполне логическая и, можно сказать, композиционно завершенная. Именно этот взгляд он попытался сегодня утром донести до Ардова, но тот продолжал исступленно твердить о некоем загадочном человеке с тростью, которого необходимо изловить во что бы то ни стало, иначе преступления продолжатся. Евсей Макарович счел разумным не перечить молодому человеку, коль скоро пари он выиграл и место сыскного агента занимал теперь по праву. Да и по городу с пугающей быстротой понеслись слухи офеноменальном сыщике, заступившем на службу в третий участок Спасской части и раскрывшем пять особо тяжких преступлений за три дня. Тут следовало проявлять осторожность.

Сам Ардов с утра допрашивал задержанных и подозреваемых по делу.

— Какие требования содержались в письмах? — спросил он мадам Богданову, когда та явилась в участок.

— Что? — удивилась дама.

— В письмах, которые вы посылали Бессонову, — уточнил Илья Алексеевич как само собой очевидное.

Женщина растерянно молчала, не желая верить в то, что ее участие в этом преступлении раскрыто. Отправляясь в полицию, она ожидала чего угодно, но только не разоблачения.

— Насколько я понимаю, человеком, который догадался, что в кресле за колонной сидит мертвый человек, были именно вы.

— Разве у вас нет этих писем? — наконец проговорила Александра Львовна.

— Только последнее, которое вы отправили позавчера вечером. В нем вы требовали сто тысяч за молчание и предлагали доставить деньги в контору вашего мужа. Именно туда на следующий день и явилась убийца, попытавшаяся заживо сжечь господина нотариуса, а заодно и вашего покорного слугу.

— Я не желала вашей смерти.

— А других?

Богданова помолчала.

— Признаться, доктор Бессонов давно вызывал во мне отвращение, — начала она. — Напыщенный шарлатан, научившийся сосать деньги из человеческого горя… Мы попали к нему после смерти нашего ребенка… Никому не пожелаю пережить такое… Таскались на сеансы без малого год… Сначала индивидуальные беседы, потом увлек нас на эти посиделки… Пустая трата времени и денег… Мужу было все равно, черствый человек… Я так его и не простила… Наоборот — ненависть только росла. Мелкий, суетливый мошенник…

На глазах Богдановой выступили слезы, Ардов протянул ей стакан воды.

— В первом послании я просто потребовала от него навсегда отказаться от психологической практики — чтобы этот отвратительный обман в конце концов прекратился, — продолжила женщина, сделав пару глотков. — Я написала, что обращаюсь к нему «как мужчина к мужчине» — маленькая хитрость, при помощи которой я рассчитывала отвести от себя подозрение. Видимо, этим и объясняется, что под преследование попали все особи мужского пола, находившиеся на сеансе. Но я не ожидала, что дело продолжится убийством! Во втором письме я потребовала, чтобы он отправился в полицию и во всем сознался. Утром же газеты раструбили о смерти князя Данишевского. Третье письмо я отправляла, уже отчетливо понимая, к чему оно приведет. Но я была твердо убеждена, что смерть моего супруга должна была стать справедливым наказанием за те страдания, что он мне доставил… Однако благодаря вам, господин Ардов, этого не произошло…