Инфернальный реквием - читать онлайн книгу. Автор: Петер Фехервари cтр.№ 93

+Потому что такова эта история! Так мы учимся создавать нашу реальность.+

– Мы?

+Вечно и неизменно «мы», друг мой и враг мой. Ты, я и немногие бесценные души, способные, в свою очередь, слушать и понимать.+

– Понимать что?

+Истину, какой она видит нас. Совпадений не…+

– Гори, – вынес приговор Зеркальный Странник.

И выстрелил, как случалось всегда.

Под звон разбитого стекла двойняшки влетели в фонарную палату собора. Приказав их общему телу пригнуться, Милосердие осмотрела большой семистенный зал в поисках неприятелей. Она упрямо отказывалась поворачиваться к цели пути, пока не убедилась, что, кроме них с сестрой, в помещении никого нет.

– Это и есть твоя реликвия?! – прорычала Милосердие, наконец взглянув на огонь. – Мы пришли сюда ради нее?

Изумление в голосе существа боролось с презрением и, возможно, даже разочарованием.

Свет Перигелия пылал на пьедестале в центре помещения – ярко, но не сильнее, чем другие огни подобного рода.

То был язычок пламени обычной белой свечи.

Время неимоверно растянулось, пока пуля Ионы двигалась к цели, лениво поворачиваясь на лету. От касания ее острия кристаллический шип начал неторопливо раскалываться – и вдруг раздробился, мгновенно содрогнувшись по всей длине. Миг спустя пуля врезалась между глазниц создания, запертого внутри. Иссохшее тело даже не дернулось, когда голова исчезла во вспышке сине-фиолетового света, вспоровшей весь мир.

+Лишь Истина режет достаточно глубоко,+ шепнул призрак убитого на ухо своему палачу. + Однажды мы разобьем сковывающие нас цепи и вознесемся над круговертью бури, друг мой, но… не… сегодня…+

И вечный раб страстей растворился в грезах, чтобы грезить вновь.

– Куда ты привела нас, сестра? Что за фарс? – возмущалась Милосердие, злобно глядя на свечу.

Фонарная палата тряслась вокруг них, с трескающихся стен летели хлопья штукатурки. Смерч, похоже, избавился от страха перед светом, поскольку воронка обвилась вокруг башни вскоре после того, как сестры забрались внутрь.

– Мы стоим на острие божественной иглы, – умиротворенно произнесла Асената, – ибо нас благословили пронзить око адской бури.

– Ты какой-то бред несешь!

– Что ты видишь, сестра? – спросила Гиад.

В зале выбило все стекла.

– Ложь! – рявкнула Милосердие. – Шутку над целым миром глупцов!

Огонь снаружи хлынул в окна и пополз вдоль стен.

– Я вижу священный свет. – Асената понуждала их обеих смотреть на свечу. Лишь целестинкам разрешалось взирать на пламя маяка вблизи, но Гиад всегда представляла его именно таким – непорочным в своей скромности. Честным.

– Ты рассудком помутилась, сестра, – насмешливо заявила Милосердие.

– Мне не нужен рассудок, чтобы узреть истину. – Асената повела их общее тело к реликвии. Темное обличье ее двойняшки распадалось с каждым шагом Гиад. – Скажи, сестра, как возможно, что сияние этой свечки озаряет все Кольцо? Как возможно, что его замечают с моря?

– Я… – Милосердие растерянно замолчала.

– Это невозможно, – ответила за нее Асената. – Сестра, издалека мы видим не сияние маленькой свечи, но наш собственный свет. Нашу веру.

– Вера – наихудшая ложь!

Их общая кожа пузырилась волдырями.

– И все же ты тоже видишь свет, – мягко сказала Гиад. – Предлагаю тебе выбор, сестра: или ты опустишься со мной на колени и помолишься, или я буду стоять вместе с тобой, пока мы не сгорим.

– Мы сгорим в любом случае!

– Уверена?

Башенка содрогнулась под ними. Когда она начала рушиться, Милосердие приняла решение.

Иона по-прежнему видел освященную зеркалом пулю, что блистала серебром во взрезанной ею пустоте. Он наблюдал за беспощадно отчетливой картиной: снаряд пронзал бездну времени и пространства, стремительно приближаясь к месту своего зарождения. По дороге пуля каким-то неуловимым образом столкнулась с еще одной, летящей по зеркально отраженной траектории. Два снаряда прошли друг сквозь друга во вспышке истерзанных возможностей.

– Прости меня, Мина, – говорит Иона.

Он пробует сдвинуться с места, но знает, что не сможет. Взгляд Тайта прикован к его пуле, пока ее противоположность мчится к нему из имматериума.

«Совпадений не бывает», – скармливает он книге ту самую фразу. Какое бы омерзение она ни вызывала у Ионы, ее истинность неоспорима. Ничто не происходит случайно.

Сквозь свою пулю Тайт видит себя прежнего, стоящего во мраке скованного ночью святилища на Сарастусе. В его поднятой руке дымится пистолет, а лицо, пусть и бледное от страха, еще не заклеймено проклятием, готовящимся впиться в Иону. Кажется, что все произошло так давно, однако минувшие годы – ничто в сравнении с бессчетным множеством циклов, в течение которых судьба разыгрывала эту гибельную сцену и будет разыгрывать впредь.

– Беги! – кричит Тайт своему молодому «я», сознавая, что попытка безнадежна, ибо грядущее уже свершилось.

«Все – ложь», – утверждает Иона, выражая единственную истину, что живет у него в душе.

Пули-близнецы с идеальной синхронностью поражают свои цели. Одна проклинает Тайта в Истерзанном Святилище, другая убивает его в сердцевине Теневого Планетария. Ни то, ни другое событие не меняют ничего важного.

Круг замыкается – и начинает новый оборот.

Крепись, путник, ибо избранная тобою дорога будет нелегкой. В странствии ты обретешь только крупицы славы и не изведаешь радости, не говоря уже о надежде на светлое будущее в конце путешествия. Если же ты ищешь безупречно точных ответов, то лучше бы тебе немедленно повернуть назад…

Мальчик смотрел, как падает башня собора. Она не рассыпалась и не заваливалась, а вертикально тонула в клубящемся вокруг нее дыму, почти грациозно низвергаясь с высоты. На ее вершине продолжал блистать ослепительно-белый свет, лучи которого пронзали воронку адского смерча. Не отводя глаз от сияния, наблюдатель отыскал внутренним взором разделенную душу – или души – в фонарном зале. Этим зрением, более острым и проникающим глубже, мальчик уже видел, как она – или они – проникли в здание, чтобы помолиться огню – или покормиться им? На самом деле паренек следил за их путешествием много часов, мысленно подбадривая сестер, пока они преодолевали искореженные варпом склоны Перигелия. Но двойняшки скрылись от его взгляда, как только пробрались в башню.