«Но не возле тебя», – заметил гвардеец. Нет, насекомые держались подальше от сестры Темной Звезды.
– Они не настоящие, Толанд.
– Не настоящие… – эхом отозвался Фейзт, глядя мимо нее на роящихся тварей.
– Мне тоже кое-что чудилось. – Гиад остановилась в паре шагов от него. – Нечто ужасное.
– Мухи?
– Хуже мух, – честно сказала Асената. – Но все это ненастоящее.
– Ты ошибаешься.
Толанд скрипнул зубами, услышав новый звук, который перекрыл какофонию насекомых. По каюте разнеслись диссонирующие стоны, режущие, как битое стекло, похожие на скорбный плач кого-то немыслимо искалеченного, но продолжающего жить. Среди гвардейцев, собравшихся в дальнем конце лазарета, мелькнула сине-фиолетовая искорка.
– Они идут! – предупредил Фейзт, глядя, как вспышка разрастается в быстро вращающийся плоский диск из текучего кристалла. Чуть меньше метра в диаметре, он постоянно менял очертания и сверкал так ярко, что болели глаза… Впрочем, никто другой все равно его не замечал. Как и в случае с паразитами, круг видел только сержант.
«Но нет… не совсем…»
Мухи тоже обратили внимание на диск и теперь с лихорадочным жужжанием метались вокруг него, явно разъяренные вторжением на их территорию. Все твари, подлетавшие слишком близко к объекту, взрывались тлетворными зелеными облачками.
– Послушай меня, Толанд. Что бы ты ни видел, не смотри на это, – настойчиво попросила Асената. – Так ты сделаешь видение реальным.
Оторвав взгляд от сражающихся кошмаров, Фейзт различил в сияющих глазах сестры пугающую жалость, уже знакомую ему. Тогда-то боец и понял, что Гиад – лучшая и худшая среди всех них.
– Толанд…
«Выживи…»
– П… поздно, – прохрипел он.
Издав какой-то электронный вскрик, диск устремился к Фейзту, беспрепятственно проникая через любые предметы на своем пути – кроме мух, которые гибли целыми стаями. Когда круг прошел сквозь Асенату и опустился на Толанда, тот зажмурился.
– «ТЗ-красный», повтори, – воксировал капитан Фрёзе. – Кто опоздал?
«Я», – подумал сержант.
Открыв глаза, он увидел кристаллический ад и вспомнил этот момент. Откуда-то издали донеслись лязг его ножа, упавшего на пол, и голоса кричащих друг на друга призраков из времен, которые еще только настанут, – Фейзт даже ощутил, как священник вырвался из его хватки. Но он не стал прислушиваться к этим звукам. Ничто в том мире не имело значения. Место гвардейца было здесь.
Во время его отсутствия братья продолжали обреченное наступление. Они уже заметно углубились в лабиринт: разделенные и рассредоточенные группы солдат шагали по разным прядям. Фейзт шел во главе единственного отделения по настолько узкой тропе, что один неверный шаг привел бы к падению в пустоту. Пульс паутины убыстрялся, отзываясь на появление захватчиков, и она только что завела свои темные рулады. Вероятно, уже поздно было пытаться что-то изменить, однако Толанд не мог не попробовать.
– Всем отрядам, отступать к периметру! – передал Фейзт, внимательно осматривая мерцающую сеть. – Бегом марш!
– Приказ отменен! – рявкнул Лемарш, занимавший позицию позади сержанта. – Выполнение задания не прерывать!
– Вижу усиление активности прямо впереди, – воксировал лейтенант Шульце, командир взвода «ТЗ-синий». Его голос почти утонул в помехах.
Толанд вспомнил, что отделение Шульце ближе всех подошло к сердцевине сферы. Никто из них не выбрался живым.
– Нечто вроде синих огоньков. Они появляются из паутины и движутся…
Сообщение лейтенанта оборвалось в резком всплеске белого шума. Несколькими секундами позже лабиринт задрожал от отголосков зловещей какофонии – звуков стрельбы, превратившихся в нечто почти мелодичное.
– Множество целей, – передал капитан Фрёзе. – Неопознанные ксенообъекты. Вступаем в бой.
«Это не ксеносы, – лихорадочно подумал Фейзт. – Нечто гораздо худшее».
– Не атаковать! – поспешно воксировал он. – Отступайте!
– Не понял тебя, «ТЗ-красный».
Комиссар Лемарш навел на Толанда плазменный пистолет:
– Согласно данным мне полномочиям, я объявляю…
Крупный диск текучего света взмыл из паутины и с электронным воплем ринулся к отделению. Пока люди вскидывали оружие, он разрубил абордажника Геркенберга в области поясницы и понесся в направлении кристаллического клубка на другой стороне. Открывшись, рана солдата изрыгнула клубы черного дыма и языки голубого пламени. Верхняя половина злополучного бойца свалилась в пропасть, однако ноги по-прежнему стояли прямо, удерживаемые трещащими вокруг них разрядами таинственной энергии. Его товарищи по отделению обстреляли убийцу, но все болт-снаряды взорвались, коснувшись сияющего ореола вокруг объекта. Через пару секунд он исчез – растворился в кристаллическом сплетении, словно призрак. Снаряды раздробились о паутину в точке исчезновения Режущего Огня, даже не поцарапав ее стеклянистой поверхности.
– Нам их ничем не взять! – рявкнул Фейзт, отдергивая Ичукву от метнувшегося к нему второго диска.
«Этот отсек ему ногу, – припомнил Толанд. – Я что-то изменил!»
Пистолет Лемарша сверкнул, выпуская жгучий сгусток плазмы в улетающую сущность. Заряд врезался в край Режущего Огня, и тот взорвался, как миниатюрная новая звезда, испустив потоки света.
«В прошлый раз он так и не успел выстрелить, – осознал Фейзт. – Они все-таки уязвимы!»
Но один полезный ствол не особо поможет – только не в бою с таким множеством врагов, что скоро обрушатся на них. В воксе Толанда уже трещали срочные донесения других отделений: масштабы атаки возрастали по всей сфере.
– Комиссар, надо уходить! – потребовал он.
Не успел Ичукву ответить, как из поверхности под ним вырвался еще один Режущий Огонь, наклонно стоящий на ребре. Лемарш отскочил в сторону, но диск все равно зацепил его и отсек правую ногу чуть ниже колена. Наполовину выступая из толщи кристалла, объект устремился к другим бойцам отделения, будто призрачная циркулярная пила.
Абордажник, стоявший позади комиссара, отпрыгнул вовремя, однако не удержался на ногах и рухнул в бездну, а Режущий Огонь устремился дальше. Впившись в следующего бойца, диск разрубил его от диафрагмы до паха. Человек завопил, чувствуя, как его тело рвется надвое под собственной тяжестью.
– За Императора! – воскликнул искалеченный Ичукву, падая наземь, и выстрелил вновь.
Плазменный сгусток уничтожил Режущий Огонь вместе с пронзительно кричащим гвардейцем.
«Это же Шройдер! – понял Фейзт, когда обугленный труп опрокинулся в бездну. – Но ведь Шройдер выжил… в первый раз».
События действительно менялись. Лемарш потерял другую ногу, а солдат, прежде уцелевший, погиб.