Алая зима  - читать онлайн книгу. Автор: Аннетт Мари cтр.№ 8

Эми чуть не скорчила гримасу. Она-то надеялась, что Рина уже позабыла об этом вопросе.

– Почти как быть мико, но куда больше… ограничений.

– Вряд ли ограничения так уж плохи. – Рина пнула траву. – Тебя же вечно балуют, да? Красивые сохэи на побегушках, плюс всю работу выполняют другие мико, раз тебе нельзя напрягаться и рисковать здоровьем. Да брось. Как по мне – звучит очень даже круто.

Стараясь не хмуриться, Эми глянула на лошадей. Гнедая вернулась к трапезе, не обращая внимания на снег. Впрочем, становилось теплее, и к обеду он должен был растаять.

– Да, наверное, есть и свои преимущества, – пробормотала Эми.

– Камигакари надлежит хранить чистоту, – шепнула Юи, сцепив руки, – дабы получить силу и дух ками. Дважды в день омываться, медитировать до и после сна, есть лишь здоровую пищу, пить лишь очищенную воду. Камигакари должна сохранять непорочным как дух, так и тело, и прогонять злые, нечистые мысли и желания.

– Что, опять учебники зубрила? – буркнула Рина, глянув на Юи, а потом ухмыльнулась. – Нечистые желания, м-м? Значит, не стоит нам звать тебя подглядывать за сохэями. Они здесь всего неделю, а тренируются по два раза в день.

Эми вздрогнула; давние воспоминания всколыхнулись, стремясь прорваться наружу. Нет, она не станет сновать по кустам и подглядывать за тренировками сохэев. Однажды она уже допустила эту ошибку. Больше – никогда.

– Погоди, – задумчиво произнесла Рина. – То есть поэтому посланник из Шиона так носился с тем, что к тебе могут прикасаться только мико? – изумилась она с придыханием. – Мужчинам нельзя? Совсем-совсем?

Эми снова вздрогнула.

– Тебе запрещено прикасаться к парням? Серьезно? Погоди… значит, тебя никогда не целовали?

Не зная, как свернуть с этой темы, Эми покачала головой. Разумеется, ее никогда не целовали. Невинное, необходимое касание – например, когда Катсуо ее поймал – считалось приемлемым. Понятно, что мужчина не осквернит камигакари кратким, безобидным соприкосновением, однако такое правило было необходимо, дабы уберечь ее чистоту.

Рина звонко хохотнула.

– Поверить не могу! Тебе сколько, восемнадцать? И ты ни разу не целовалась!

Сквозь смущение чуть не прорвалась вскипевшая злость. Необходимые ограничения и жертвы, которые требовались от камигакари, – вовсе не шутки. Эми коротко поклонилась.

– Спасибо, что показали конюшню. Мне нужно вернуться в дом. Я еще не закончила утреннюю медитацию.

– Прости, прости! – тут же пискнула Рина совершенно неизвиняющимся тоном. – Меня иногда заносит. Пойдем обратно. – Она пробежала вперед и остановилась, дожидаясь остальных. – Посланник кучу раз повторил, что ты должна оставаться при храме и не выходить за его пределы без обоих сохэев. Ты и правда в опасности не на священной земле?

– Это предосторожность, – пояснила Эми, понимая, что поток вопросов не остановится, пока она не избавится от общества Рины. – Сохэи сопровождали меня в школу и обратно, пока я не окончила ее этим летом, и проблем никогда не возникало.

– Но однажды на тебя напал ёкай, так? – поинтересовалась Рина. – Несколько лет назад, в парке рядом с храмом. И тогда мико умерла, да? А как выглядел тот ёкай? – добавила она из-за страшного любопытства чуть ли не шепотом.

Эми застыла посреди тропы, расправив плечи и сцепив дрожащие руки.

– Мико Рина! – произнесла она как можно более властно. – В тот день погибла невинная девочка. Пожалуйста, прояви к ней уважение. Ей было всего пятнадцать, она умерла трагично и бессмысленно. Прошу тебя, помолись, чтобы ее душа обрела покой, а семья – утешение, и не думай о гнусных подробностях ее смерти.

Юи послушно сложила ладони в молитве, но Рина не шелохнулась. Она без тени былой улыбки уставилась на Эми, сощурив глаза. Та выдерживала ее взгляд, пока Рина его наконец не отвела.

Не говоря больше ни слова, Эми ушла прочь, к дому. Она держала себя в руках железной хваткой, не позволяя ни единой трещине проявиться на маске спокойствия. А в голове слышала последний крик Ханы, раз за разом, пока не исчезли остальные звуки.

Пусть Хану убил ёкай, но истинными причинами того, что Эми лишилась лучшей подруги, были ее собственные слабость, глупость и эгоизм.

Уединившись в своей комнате, Эми попыталась успокоиться и продолжить медитацию. По крайней мере, теперь было тихо. Минору и Катсуо куда-то ушли; в пределах храма они могли разве что обходить земли или проверять талисманы-офуда и прочие защитные чары. Если не случится катастрофы, ни один ёкай – по крайней мере ни один со злыми намерениями – не сумеет проникнуть на земли храма.

Эми хотела было сосредоточиться, но глаза распахнулись сами собой. Она снова их зажмурила и стиснула зубы. В ушах по-прежнему звенели слова Рины. Тактичностью эта девчонка явно не блистала. Расспрашивала так, словно Эми – увлекательный повод для сплетен, а не живой человек.

Глаза вновь открылись, и Эми поймала себя на том, что смотрит в пол. Может, Рина не так уж далека от истины. Камигакари – в первую очередь именно камигакари, и уж потом – человек. Чувства Эми не имели значения. Ни когда ее, восьмилетнюю, забрали из дома и стали обучать в Шионе. Ни когда отправили в частную школу для девочек и запретили заводить друзей вне храма. Ни когда после нападения ёкая ее перевозили из храма в храм.

Эми пришлось признать горькую правду: никто даже не задумывался, что она чувствует. Ее обеспечивали необходимым, но на нее саму всем было плевать. Если бы обстоятельства вынудили их отрубить ей руки, чтобы она уж точно исполнила долг камигакари, они поступили бы так без раздумий. Все решения о будущем Эми принимал гуджи Ишида – верховный каннуши Шиона и глава всех храмов Аматэрасу, – и он ни разу не поинтересовался ее собственным мнением.

Оставив медитацию, Эми вытащила из чемодана шкатулку и достала дневник. Между страниц виднелся хвостик закладки – там, где вчера вечером она сделала запись о событиях минувшего дня и впечатлениях о новом храме. Эми старалась не упоминать то, из-за чего могла влипнуть в неприятности, но в иных отношениях чувства не сдерживала. Нанако бы не обрадовалась, попади этот дневник ей в руки.

Глубоко вздохнув, Эми пролистала его и остановилась на странице с фотографией. Со снимка ей улыбалась она сама, три года назад, в прекрасном кимоно всех оттенков пурпурного и с развевающимися на ветру волосами. А за ее руку цеплялась девочка в самой обычной форме мико, смеявшаяся так, что едва могла устоять ровно.

Хана была такой юной. Сияющие глаза и румяные щеки оживляли ее простоватую внешность, делали привлекательнее. Впрочем, вряд ли кто-то заметил бы рядом с Эми такую девочку – высокую, тощую, с широковатым лицом и узко посаженными глазами. Однако она знала замечательную душу Ханы, ее доброту и щедрость. Может, Эми считалась традиционной красавицей – овальное лицо, большие глаза, маленький рот с пухлыми губками, – но сама она думала, что Хана куда привлекательней.