Батый заплатит кровью! - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Поротников cтр.№ 47

— Можно и уступками добиться преобладания над своими недоброжелателями, о неподражаемый. Упрямство — не самый лучший советник. Гуюк-хан может возмутить против тебя, о великий, половину войска, а это очень опасно и некстати, ведь война с урусами ещё не закончена. Урусы в Ак-Кермене только будут рады нашим раздорам. К тому же нет вестей от Бурундая, Бури и Урянх-Кадана, которые заняты поисками рати коназа Гюрги. Возможно, что самые тяжёлые битвы с урусами ещё впереди, поэтому сейчас нам как никогда необходимо единство. Урусов можно победить лишь сплочёнными усилиями всех чингизидов!

Скрепя сердце, Батый был вынужден согласиться с верным Субудаем. Вражда с Гуюк-ханом может лишить Батыя победы над урусами, ведь на их обширной земле стоит ещё много непокорённых татарами городов. Батый пока ещё не добрался до Новгорода, самого богатого из городов урусов.

Отправив своих слуг к Гуюк-хану и к Менгу, Батый известил их о своей готовности вызволить из плена Чулуун, сестру темника Сукегая.

Бадал, начальник Батыевых телохранителей, пришёл в юрту Тангута, объявив тому, что он намерен забрать одну из его наложниц, а именно русскую княгиню Анну Глебовну. «Таково распоряжение Саин-хана», — добавил при этом Бадал.

Тангута затрясло от негодования и нестерпимой обиды. Он накричал на невозмутимого Бадала, обозвав его «собачьим отродьем» и «ослиным помётом».

— Убирайся вон, негодяй! — брызгая слюнями, выкрикивал Тангут, наскакивая на рослого Бадала, как драчливый петух. — Передай Саин-хану, что княгиня Анна ему уже не принадлежит. Эта русская невольница — моя собственность! Эту наложницу я никому не отдам и не продам ни за какие деньги!

Не отвечая на оскорбления Тангута, Бадал вышел из его юрты и повелел воинам-тургаудам, которые пришли вместе с ним, обыскать соседние шатры в поисках русской княгини. Свита и слуги Тангута, как повелось у степняков, все юрты его куреня поставили полукругом вокруг главного войлочного шатра, где разместился сам Тангут. Тургауды живо отыскали юрту с Тангутовыми наложницами и выволокли из неё единственную женщину-славянку, которая сразу бросилась им в глаза, разительно отличаясь от смуглых узкоглазых черноволосых булгарок и татарок.

Анна Глебовна была напугана и растеряна, не понимая, что происходит и кто эти воины в кожаных панцирях, схватившие её. Она едва успела надеть тёплые сапожки и набросить на плечи длинный лисий шушун. Анна Глебовна лишь недавно оправилась от сильной простуды, поднявшись с постели. Тангут, её новый господин, подарил Анне Глебовне много разных красивых одеяний явно восточного покроя, много золотых и серебряных украшений, зеркала, гребни и чудесные благовонные мази. Те несколько дней, что Анна Глебовна провела в стане Тангута среди его наложниц, запомнились ей участливым уходом и уважительным обхождением, какими она была окружена. Анна Глебовна сразу поняла, что она является любимой наложницей Тангута, поскольку все прочие наложницы-азиатки прислуживали ей одной. Тангут не тащил Анну Глебовну в свою постель, видя, что она ещё недомогает. Лишь однажды Тангут повелел Анне Глебовне раздеться донага и сесть в медный чан, наполненный тёплой водой. Тангут сам омыл Анну Глебовну, используя жидкое бухарское мыло. При этом Тангут уделил особое внимание роскошной белой груди княгини, её округлым ягодицам и интимному лону. Но больше всего Анну Глебовну поразило то, что, вытирая её мокрое тело полотенцем, Тангут покрыл жадными трепетными поцелуями её всю от шеи до колен. Впрочем, то, что Тангут пылает к ней сильной страстью, Анна Глебовна почувствовала при первой же встрече с ним. Анна Глебовна была благодарна Тангуту за доброту и вежливое обращение, это сладкое рабство её совсем не тяготило.

И вдруг всё закончилось так внезапно и столь грубым образом.

Тургауды-телохранители посадили Анну Глебовну на низкорослую пегую лошадку с косматой гривой и повезли её куда-то прочь из татарского становища. Сопровождавшие Анну Глебовну мунгалы тоже ехали верхом. Их было семеро.

Миновав сосновый бор, татары выехали на заснеженную равнину, двигаясь вдоль высокого речного берега в сторону маячивших вдалеке валов и крепостных стен Торжка, над которыми виднелись блестящие кресты и купола храмов. Недоумевающая Анна Глебовна озиралась по сторонам, вглядывалась в невозмутимые скуластые лица татар, едущих бок о бок с ней. Татары явно направлялись к Торжку. Не зная языка мунгалов, Анна Глебовна не смела заговорить с ними.

Наконец татары остановили коней в каких-то ста шагах от южного вала Торжка, перед которым зиял глубокий ров, почти доверху заполненный срубленными молодыми деревцами и вязанками хвороста. В этом месте в крепостной стене Торжка виднелся широкий пролом после бушевавшего здесь пожара. Между двумя обгорелыми крепостными башнями новоторы поставили частокол на гребне вала, таким образом закрыв доступ в город со стороны поля.

Один из степняков поднял лук и пустил в небо стрелу, которая с протяжным зловещим гудением взмыла высоко вверх, а затем с тем же переливчатым гудящим звуком устремилась вниз и вонзилась точно в бревенчатый частокол. Над частоколом показались трое русичей в островерхих шлемах, со щитами и копьями в руках.

Стрелявший из лука татарин спрыгнул с седла, сложил на снег своё оружие и, размахивая руками, заковылял на кривых ногах к городскому валу. Довольно быстро преодолев засыпанный хворостом ров, степняк с явным трудом вскарабкался по обледенелому склону вала к свежеотёсанным брёвнам частокола.

Сидя в седле, Анна Глебовна видела, как взобравшийся на вал татарин о чём-то беседует с русскими дозорными, то и дело указывая на неё рукой. Шестеро других татар отъехали немного назад, расположившись полукругом у неё за спиной.

Спустившийся с вала татарин, добравшись до своих соратников, сидящих верхом, что-то затараторил на гортанном степном наречии. По лицам остальных шестерых мунгалов Анна Глебовна поняла, что они довольны результатом переговоров с русичами. Повернув своих резвых коней, татары поскакали к городским воротам, обогнув пузатую угловую башню и оказавшись на укатанной санями снежной дороге. От быстрой скачки сердце Анны Глебовны сильно забилось в груди, чтобы не свалиться с идущей галопом лошади, она сильнее вцепилась руками в поводья.

Татары остановились в десятке шагов от запертых ворот, двое из них помогли Анне Глебовне слезть с лошади. Дул пронизывающий ветер, трепля хвосты чёрно-бурых лисиц на шапках татар. Анна Глебовна плотнее укутала голову платком, надвинув круглую шапочку с меховой опушкой на самые брови. У неё не было рукавиц, поэтому она спрятала замерзшие кисти рук в рукава лисьего шушуна.

Прошло не менее получаса, прежде чем высокие створы дубовых ворот со скрипом приоткрылись. В образовавшийся неширокий проём проскользнули два русских ратника в кольчугах и шлемах, с мечами на поясе. Они вывели из города молодую монголку с чёрными длинными косами, одетую в плотно запахнутый тёмно-лиловый халат с длинными разрезами на бёдрах. Монголка заметно прихрамывала, держась рукой за свой левый бок. На её скуластом узкоглазом лице была гримаса с трудом переносимой боли.

Один из татар подтолкнул в спину Анну Глебовну, что-то проговорив по-своему и указав ей плетью на проём в приоткрывшихся городских воротах.