Невская битва. Первый подвиг Александра - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 67

— Их разве стрелой прошибёшь? Пороки бы сюда!

Воевода подумал о том, что новгородец прав, камнями бы хорошо побили. Внутри клина издали угадывались пешие, тоже вооружённые до зубов. Миша пытался напомнить стоявшим рядом, что надо сбивать немцев наземь, они тогда беспомощны. А коней бить по ногам, где нет защиты.

— А чего это у них за вёдра на головах?

— А чтоб бить удобней было! По шелому всегда ли попадёшь? А по такому ведру грех промазать!

Голоса у шутников были чуть дрожащие, нервные.

Стрелы, выпущенные в огромном количестве и с одной, и с другой стороны, ничего не дали, они скользили по доспехам, броне, щитам и пропадали, как вода в песке. Тогда Митяй сообразил наметить в знамя, которое колыхалось на ветру над массой рыцарей. Стрела попала в древко, знаменосец, не удержав, выронил его. Это вызвало бурю восторга в рядах русских. Но долго радоваться не пришлось. Воздух вдруг взорвал звук труб, играющий начало атаки. Клин перешёл на рысь. Окованные железом страшные копья разом опустились. Первые ряды русичей тоже ощетинились сотнями копий. С ходу налетев на этот ряд, закрытые броней всадники врезались в передовой отряд. Началась страшная сеча. Был слышен лязг железа, крики людей, стоны раненых, конское ржание, ругань, помогавшая и той, и другой стороне... Казалось, всё смешалось в одну большую кучу. Но это только казалось, рыцари, несмотря на хаос, уверенно продвигались вперёд, подминая под себя один за другим ряды передового полка.

Отскочившие в стороны лучники не разбежались; откинув в сторону ненужные в такой схватке луки, они тоже взялись за мечи и топоры. Вот тут пригодилась учёба князя Александра, когда он заставлял по многу часов пахарей и рыбаков, мостников и усмошвецов, кожемяк и многих, многих других махать и махать боевыми топорами, неустанно твердя, что латных немцев хорошо берут только секира и крюк. Действительно, брало хорошо. Стащенный со своего коня наземь рыцарь становился совсем беспомощным, да только попробуй его стащи, он же не сидит и не ждёт! К себе не подпустит, мечи в руках огромные, двуручные, копья тоже длиннющие. Большинство рыцарей уже обломали свои копья о русские доспехи и щиты, а потому взялись за мечи, удар которых рассекал щиты и шлемы.

Митяй, схвативши багор, выискивал себе глазом, кого бы подцепить. Рядом оказался спиной здоровенный рыцарь на вороном коне. Что конь вороной, можно догадаться только по едва видным из-под брони ногам. Для начала новгородец рубанул именно по этим ногам. Конь подсел от боли, всадник едва удержался в седле, но Митяй не стал ждать, пока он выправится и порубит мечом кого-нибудь из русичей, подцепил крюком за железяку и с силой потянул на себя. И едва успел отскочить от груды падающего сверху железа. Кажется, рыцаря и добивать не было надобности, сам побился, но Митяй для верности всё же долбанул по его ведру рукоятью секиры. И тут увидел зубастую немецкую палицу, подвешенную у пояса рыцаря. Тот не успел её и применить.

— Добре! — усмехнулся новгородец и применил палицу сам, переломав ногу следующему коню. Главным было заметить, чтобы не попали в тебя, и не оказаться под падающим рыцарем или его конём. Немало народу Погибло именно так — под рухнувшими подбитыми лошадьми в полном тяжёлом облачении. В следующий раз, врезав палицей или подцепив немца крюком, Митяй кричал:

— Поберегись!

Хотя сам понимал, что этого крика никто не слышит. Вокруг стояли грохот, скрежет, крики и ругань. Очень скоро и сам Митяй испытал силу рыцарского оружия, ему расколотили щит и сильно поранили бок Но уползать зализывать раны новгородец не собирался, руки целы, значит, можно бить рыцарей дальше. Ноги держат, значит, надо стоять против проклятых, не поддаваясь.

Но не поддаваться не получалось, слишком сильна была лавина, захлестнувшая передовой полк. Он начал отходить, вернее, расступаться, пропуская всадников и встречая идущих вслед за ними пеших. Митяй отошёл вместе со всеми, жалея, что бросил где-то лук. Зады рыцарских лошадей оказались без брони, и то верно, иначе как же... хвост по надобности поднимать? Быстро сообразив это, новгородцы принялись бить животных по таким уязвимым местам. Митяй тоже не пожалел рыцарской булавы, ещё подберёт, швырнул её в зад ближайшему коню. Тот от боли резко вскинулся, и всадник вылетел из седла. Ноги рыцаря всё ещё были в стременах, и он, пытаясь выпутаться, в конце концов повис на одном стремени, свалив и коня тоже. Но Митяй этого уже не видел, некогда смотреть, как падают, вокруг слишком много тех, кто желает свалить и уничтожить тебя или твоего товарища.

Рыцарская лавина пробила передовой полк и врезалась в большой. Вряд ли тому было легче, ведь вооружение их уступало рыцарскому. И всё же на какое-то время ливонцы завязли в массе большого полка. А остатки передового полка уже встречали пеших. Кнехты тоже шли не абы как, стараясь держать ровный строй. Они ещё были при полном вооружении, тогда как многие русичи и щиты потеряли, и мечи затупили, и копья изломали. Но новгородцы хватали оружие поверженных врагов, брали его из рук погибших товарищей и бились, бились, бились. В отличие от тяжеловооружённых рыцарей кнехты и защиту имели более лёгкую, и обучены были несколько хуже. С такими ополчению справиться легче.

Илия стоял в составе большого полка, дожидаясь, когда и до них докатится страшная лавина. Тошно было выжидать, видя, как гибнут от страшных ударов товарищи передового полка. Большой полк встретил врагов достойно, бились так, что забывали самих себя. Но и тут стали отступать. Услышав, как зовёт отходить, расступаясь, Сбыслав, которого он помнил как знатного воина ещё по Неве, Илия содрогнулся. Что же это? Испугались? Нет, по лицу Сбыслава не заметно, бьётся, да только и впрямь уходит влево. И многие другие тоже. Норовят пропустить всадников чуть вперёд, больше нападают сзади да по бокам. Но ведь так немцы и до края дойдут, совсем уж немного осталось. И тут Илия вдруг понял! Берег! Там же берег! Немцам будет некуда деться! С удовольствием кивнув Сбыславу, он тоже чуть подался в сторону, уступая путь огромному всаднику, который тут же едва не порубил его. Выругавшись во всё горло, как делали многие, ведь кричи не кричи, всё одно никто не разберёт, Илия рубанул того же всадника сзади по крупу лошади. До него самого не дотянуться, больно высоко сидел. Лошадь лягнула, новгородец ударил ещё раз, только теперь ей по ногам, норовя переломить колено. Конь рухнул на подбитую ногу, рослый рыцарь слетел с него и сам же оказался под собственным конём. Но даже в таком положении умудрился ударить мечом оказавшегося рядом ладожанина Тетерю. Ополченец упал, заливаясь кровью. Илия со злостью опустил на голову лежащему рыцарю свою секиру, сила удара была такой, что шлем разломился пополам, а голова под ним треснула, как орех под обушком.

— Будешь знать! — с удовольствием заявил Илия и повернулся к следующему. В этот миг чей-то чужой меч опустился на его собственную голову, и новгородец повалился рядом с ладожанином, заливая снег вокруг алой кровью.

А клин «свиньи» уже прорезал большой полк и тут замедлил своё движение. Под самым обрывистым берегом озера среди обледенелых на холодном ветру камышей его удар приняла конная дружина русских. Нашла коса на камень. Подрастерявшая силу рыцарская волна столкнулась с русскими всадниками, вооружёнными и защищёнными не хуже. На русичах не было огромных доспехов, зато их щиты, копья и мечи вполне стоили рыцарских. Бой продолжался, но ливонцы упорно рвались вперёд. Русичи чуть разошлись в стороны, пропуская передовые ряды «свиньи». Тогда стало понятно, куда заманивали немцев отступавшие русские. В своём всесокрушающем движении рыцари-всадники вдруг упёрлись в берег озера! Обрывистый обледенелый берег не давал возможности пройти дальше хотя бы для того, чтобы развернуться и броситься обратно. Немцы наткнулись на естественную преграду, как и задумывал князь Александр. С боков на них давили русские конники и пешие. Под берегом конное воинство ордена оказалось зажатым в плотной массе пеших и конных русичей. Крутясь на месте без возможности повернуть коня, рыцари один за другим летели вниз, будучи стащенными огромными крюками, которые специально столько дней ковали Пестрим с товарищами. Более странного положения у крестоносцев ещё не было. Нелепо крутясь на одном месте и отбиваясь от наседавших пеших с простыми дубинами и баграми в руках, рыцари не только потеряли своё боевое преимущество, но и попросту не знали, как выбраться из уготованной им ловушки!