Невская битва. Первый подвиг Александра - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 56

Герман и Ульрих родственники и очень похожи своим положением. Они не последние в списке рыцарей ордена, но и даже не сотые, они предпоследние. На хорошие доспехи не было средств, но Герман умудрился скопить, отказывая себе во всём, а Ульриху повезло. Он пообещал жениться на дочери мясника из Риги, но только после того, как заслужит признание магистра ордена и захватит в бою большую добычу. Вряд ли мясник поверил пройдохе, но его дочь уж очень хотела быть женой видного рыцаря, и будущий тесть дал Ульриху денег на доспехи. Начинающий рыцарь больше занимался женщинами, чем боевой учёбой, и ему грозило простое изгнание. Для себя Герман решил, что сделает всё, чтобы стать настоящим рыцарем, добыть в бою славу и достаточные средства к существованию. Он даже завёл себе оруженосца, рыжего бездельника и попрошайку, вечно заспанного и всклокоченного, от которого толку не больше чем от колоды в углу двора, оставшейся от предыдущего хозяина. Всё равно они, конечно, проигрывают против многих, их даже отправили подальше с глаз магистра сюда, в крепость, которую русы успешно разрушают.

Бух! Бух! Бух! И так весь вечер и всю ночь. Эти русы не спят, что ли? У Германа уже трещала голова, а их, как они там зовут? пороки? всё били, били и били, не давая не просто заснуть, но и подумать о чём-то спокойно. Герман ворочался, засовывал голову под большое количество всякой рухляди, но от ударов содрогалась не только стена, казалось, сама гора, на которой стоит крепость, и та ходуном ходила. Часть камней летела в ворота, если так пойдёт, то к утру и от ворот ничего не останется. С другой стороны камни точно попадали по одному и тому же месту стены, там появилась трещина. А помощь за день вряд ли прибудет.

К рассвету в сердце Германа постепенно заползла тоска. И вдруг показалось, что больше не бьют, даже обрадовался, но, видно, рано. Русы просто подбирали камни, следующий попался очень большой, он так грохнул, что задрожала уже не только стена, но и всё вокруг. Со стороны осаждающих раздались довольные крики. Герман только успел подумать: «Ну, вот и всё!».

И оказался прав. Следующий камень провалил не устоявшуюся до конца каменную кладку. Все, кто мог, выскочили из домов. В стене зияла огромная дыра, причём подходить к ней было опасно не только из-за летевших теперь уже чуть левее камней, а потому, что сверху продолжало обваливаться.

Русы в пролом не ринулись, как их ожидали, но и высунуться не дали, навстречу смельчакам полетели тучи стрел. Положение нелепое, в крепостной стене дыра, но враг не наступает, по воротам продолжают бить пороки, ни в пролом, ни даже просто на саму стену не поднимешься, тучами летят стрелы. Сидят рыцари в крепости, как крысы в клетке, ни сбежать, ни огрызнуться.

Князь Александр с вечера стоял, внимательно наблюдая за разрушениями, которые производились камнями из пороков. Медленно, но верно каменная стена поддавалась. Если так пойдёт, то к утру рухнет. Он показал воеводе:

— Смотри, как только появится первая трещина, вели две пороки двинуть чуть левее, эти две пусть добьют здесь. А начнёт рушиться, сразу перевозите пороки на ту сторону и тут же начинайте бить. Поддадутся ворота, все пороки переместить в одно место.

Глядя на потных, уставших новгородцев, без устали таскавших здоровенные камни, он добавил:

— Людей замени, не то к утру тут и останутся, а мне все свежие нужны.

— Мыслишь, княже, что падёт крепость до утра?

— Крепость нет, её ещё воевать надо, а вот стена да. Не успела устояться, слабо скрепили.

Так и произошло, к рассвету уже была огромная трещина, которая с первыми лучами солнца разбежалась в разные стороны, раздался грохот, и в крепостной стене, которой так гордились немцы, образовалась огромная дыра. Воевода едва успел закричать «Стой!» первым рванувшим к крепости. Новгородцы недоумённо оглянулись, почему бы не влететь в крепость с лёту? Но Миша помнил приказ князя только не дать выйти наружу и малой части немцев. Возле пороков сразу же показался князь, он не любил спать долго, обычно поднимался до света. Потому и был на ногах. Оглядел разрушения и довольно кивнул:

— Хорошо. Немного погодя пойдём брать.

— А почему не сейчас?

Александр хитровато заблестел глазами:

— А сейчас они нас ждут, изготовились. А мы ещё где порушим, пусть мечутся и думают, откуда мы пойдём.

Солнышко уже поднялось, а пороки всё делали и делали новые дыры. Только когда проломов стало достаточно, князь скомандовал:

— Пора!

Конечно, рыцари, хотя и не были защищены самыми тяжёлыми латами, как обычно на турнирах или в больших боях, но сопротивление оказали сильное. В разваленной крепости они старались отдать свои жизни дороже. Новгородцы штурмовали крепость яростно, но так же яростно защищались ливонцы.

Герман спокойно вернулся в дом, надел латные доспехи, не слишком сильные, но достаточно хорошо защищавшие, взял копьё, меч и вернулся обратно. Одно плохо — в этих латах ни в коем случае нельзя падать, не поднимешься. Но Герман падать и не собирался. Оруженосец, помогавший облачаться, попробовал сказать, что не стоит надевать полную защиту, не на коня же рыцарю, и получил такой удар железным кулаком в скулу, что согнулся, поддерживая челюсть, и куда-то уполз. Больше рыцарь его не видел. Да и не жалко, парень из местных, если слуга позволяет себе что-то говорить хозяину, от него добра не жди. Герман хорошо помнил поговорку, что собаку, подавшую на хозяина голос, попросту убивают.

На дворе уже бились. Всё так же не торопясь, он задвинул забрало шлема и сразу поднял его снова. С опущенным ничего не видно по бокам, да и с поднятым тоже не очень. Двигаться в полном облачении и впрямь было тяжело. Вдруг сзади его кто-то постучал по броне:

— Эй! Ку-ку!

Герман резко обернулся, но быстро двигаться в латах невозможно, в них можно только воевать, сидя на сильной лошади. Причём, если уж упал, то будешь лежать, пока не поднимут. Здесь помогать некому, приходилось рассчитывать только на себя. Русич крутнулся ещё быстрее и снова постучал об латы:

— Повернёшься ты или нет? Биться будем?

Герман немало времени провёл в русских городах, последние месяцы во Пскове, потому понимал, что говорят, и смог даже ответить. Он ответил: «Будем!» и сделал возможно резкий поворот. И тут же полетел наземь, споткнувшись о подставленную ногу новгородца. Обливаясь потом и трясясь от злости, Герман барахтался, как перевёрнутый на спину жук, не в силах подняться. Новгородец от хохота аж присел, но потом решил не тратить попусту времени, стукнул рыцаря со всей силы чем-то тяжёлым по шлему, так, что забрало опустилось само, выдернул из его ослабевших рук меч и посоветовал:

— Лежи тихо, может, в живых останешься.

Убивать глупого беспомощного рыцаря, только что сучившего ногами в попытке приподняться с земли, было даже совестно. Хотя он Никоню не пожалел бы, встреться один на один. Новгородец решил обязательно рассказать всем, как легко можно одолеть тяжёлого рыцаря, достаточно подставить ему подножку. Если упадёт, то сам не встанет.