Атрионка. Сердце хамелеона - читать онлайн книгу. Автор: Эль Бланк cтр.№ 31

Она остановилась возле ограниченного темным кантом закрытого проема и, набрав на панели код так же, как это делала Светлана Марьевна, оттолкнула стену. Та странным образом развернулась, словно крутилась на какой-то оси. Заглянув внутрь и убедившись, что в помещении порядок, моя провожатая отступила.

— Можешь здесь поселиться. Дизайн и удобства стандартные, разберешься… Или тебе помочь? — спохватилась, видимо вспомнив наставления начальства.

— Помоги, пожалуйста, — не стала я отказываться.

Неорганические, механизированные технологии — это то, в чем я совершенно ничего не понимаю. Я с мамиными земными штучками обращалась на «вы», хотя она пыталась меня к каким-то из них приобщить. Ничего путного из этого не вышло. Возможно, они были слишком сложными, возможно, у меня не было к ним нужного тяготения, а возможно, я просто не в том возрасте была, потому что сейчас то, что мне показывала Тамара, не воспринималось чем-то страшным и жутким. Другим — да. Необычным. Но вполне познаваемым и…

И нервирующим!

Во-первых, чтобы что-то изменить — например, дверь открыть или стул передвинуть, — нужно сделать это самой! Во-вторых, мебель намертво застыла в том состоянии, в котором находится сейчас, и трансформировать ее в более удобный вариант нет ни малейшей возможности. В-третьих, бассейна с гелем для сна тут нет, а есть возвышение, накрытое ворохом тканей, да еще и без бортиков. Как на этом спать? В-четвертых, санитарный модуль называется «туалет-ванная», разделен на части, а уж про то, как именно надлежит заниматься гигиеной, мне вообще говорить не хочется.

Разумеется, я держала себя в руках. Ровно до тех пор, пока дверь за террианкой не закрылась с характерным щелчком, означающим, что теперь ее может открыть только тот, кто живет в комнате. Вот тогда, сбросив неудобную обувь, я и сползла по твердой стеночке на не менее жесткий пол.

Разве я смогу жить в таких условиях? Чем я думала, когда от Ми-Лара пряталась?! Что теперь делать? Как домой возвращаться?

Ревела я самозабвенно, с чувством, не в силах остановить поток слез, хлынувших из глаз. Всхлипывала, стирала ладонями мокрые дорожки со щек, а они снова появлялись. И это нервировало ничуть не меньше окружающей обстановки. В атрионском облике мы не плачем! Мы просто истерически фоним, и это, надо сказать, куда более прилично выглядит. А человеческая ипостась вот в такой ненормальной форме демонстрирует эмоциональное состояние, в котором я нахожусь. Мало того, она еще и в прежний вид возвращаться не желает!

Из зеркала, которое висело в комнате, словно вмурованное в стену, на меня смотрела землянка с покрасневшими глазами и носом, припухшим ртом, слипшимися темными ресницами и совершенно невероятной прической на голове. То есть с полным ее отсутствием! Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в человеческих канонах красоты, но даже мне понятно — видок у меня… своеобразный. И совсем не похож на тот, который я привыкла видеть в зеркале на «Дизаре».

Что мама в таких случаях делала? Залезала в складку, а потом расчесывалась.

Вместо складки пришлось довольствоваться местным «душем», а вот щетка для волос нашлась, и даже чистая. По крайней мере, я на ней посторонней органики не обнаружила. Теперь кудрявые локоны лежали относительно ровно, с учетом их страстного желания распушиться — наверняка из-за излишней тонкости и количества. А вот с лицом дело обстояло намного хуже. Краснота уходить не желала, припухлость тоже…

В общем, в столовую мне пришлось топать, так и не получив нужного результата. Однако я очень скоро поняла, что это и к лучшему. Женщины, разместившиеся за большим общим столом, смотрели сочувственно, вопросов не задавали, а болтая между собой, старались избегать любых тем, касающихся атрионов, видимо чтобы не травмировать и без того пострадавшую психику гостьи. Этому же способствовали и суровые взгляды Светланы Марьевны, которые та бросала на сотрапезниц. Я же ела, выбирая мягкую пищу, чтобы хоть немного мусс напоминала. К беседе не прислушивалась, лишь иногда сознание выхватывало отдельные фразы.

«Платья завтра привезут, я смотрела утром прайсник в шопе». «Не очень-то она и качественная, я пробовала. Дрянь, а не помада». «Я похудела на целый размер, так что блузку Лине, которая сейчас на смене, отдам. Ей точно впору будет». «На полкредита кулон подорожал, представляешь? А ведь еще вчера со скидкой продавался…»

Любопытно, здесь одни женщины, и разговоры у них исключительно женские. Где же мужчины? Мама говорила, что на Терру после окончания военных действий с Атрионом их прибыло очень много. А я не вижу ни одного.

Мы ужинали. За огромными оконными проемами столовой по темнеющему синему небу неторопливо скользили редкие серые облака и медленно погружался в сумрак далекий горный массив. Лучи закатного солнца ползли по раскрашенным мелким цветным рисунком стенам, поднимаясь все выше к идеально ровному, глянцевому потолку.

Когда я вернулась к себе, уже совсем стемнело. Свет в комнате включать не стала — из окна, несмотря на ночь, лилось приятное, мягкое свечение. Достаточное для того, чтобы видеть обстановку. Заинтригованная, я откинула закрывающую проем легкую ткань, отодвинула плотную прозрачную створку и выглянула наружу.

В комнату вместе со светом ворвались холодный ветер, будоражащий сырой запах и равномерный, то стихающий, то нарастающий, гул. Тот самый, который я слышала, когда со Светланой Марьевной разговаривала.

Слева, погруженный во тьму, лишь по редким освещенным проемам угадывался жилой корпус. Справа хорошо просматривался приплюснутый куб — полупрозрачный, светящийся изнутри, а в нем, в том же ритме, что и стихал-нарастал гул, двигались тени. То ли люди, то ли механизмы. Вероятнее, все же второе, ведь что-то производило этот нудный звук!

Вздрогнув от пробравшегося под одежду холода, я торопливо закрыла створку. Сбросив одежду, растерла себя ладонями, согреваясь, и нырнула в ворох тканей, предназначенных для отдыха, зарываясь поглубже. Надеюсь, там будет тепло.

Вот только как уснуть? Я никогда не делала этого вне контроля диспетчера, который настраивает гель, помогая организму расслабиться на нужный период времени.

С трудом подавив нарастающую панику, закрыла глаза, пытаясь представить, что я дома, на «Дизаре».

— Два-восемь, — прошептала. — Сон. На двенадцать часов. Пожалуйста…

«Фальшивая нота, сыгранная неумело, — это просто фальшивая нота. Фальшивая нота, сыгранная уверенно, — это импровизация».

(Из книги Бернара Бербера «Тайна богов»)

Выключив воспроизведение, я лишь головой покачала. Наверное, этот экзот тоже попадал в ситуации, когда приходилось лукавить, чтобы спасти свой имидж. Перевернув накопитель, прочитала название: «Литературные цитаты и афоризмы XX–XXI веков». Занятный сборник. Надо будет попросить у Вет-Ла его почитать.

Вернув пластину в шкаф, взялась за следующую. Стерла тряпочкой скопившийся слой пыли на верхнем торце. Включила. Увидев колонки цифр и непонятных формул, поморщилась. Это не так интересно. Следующий…