И в печали, и в радости  - читать онлайн книгу. Автор: Марина Макущенко cтр.№ 33

Он: Юра искал ее.

Только что он слышал стук пальцев по клавишам: она что-то писала, но теперь тишина. Он зашел на кухню, на столе были разбросаны книги и блокноты. Он заглянул в экран ноутбука: «Численні емпіричні дослідження також доводять: ЗМІ збуджують емоції і задовольняють тих, хто шукає «гострих відчуттів», і найчастіше ЗМІ викликають такі емоції: стрес, страх, тривогу». Это были последние слова. Надо будет попросить ее об ответной услуге, пусть переведет его статьи на украинский, его недавно попросили дать что-то в местный журнал. Тем более она так интересуется его операциями, и он заметил, что она ориентируется в нейрохирургических методах уже не хуже Вали. Это можно понять: ее мозг привык быть в тонусе и все время что-то изучать, куда-то вникать. Пусть лучше вникает в его работу, чем в жизнь других людей.

Может, она у Миши? Сын в детской складывал нехитрый конструктор, который она сама собирала ему уже много раз. Наверное, усадила его выполнять самостоятельную работу. В ванной – никого. Юра зашел в комнату для гостей и застыл в дверях.

Маричка стояла перед зеркалом, задрав футболку и завязав ее узлом под грудью. Самое большое зеркало в доме, вмонтированное в шкаф, – понятно, что оно ее манит. Она не видела Юру, она, словно загипнотизированная, вглядывалась в свое отражение. Ему казалось, что она не просто стоит, но не мог сразу определить, что его смущает… Она двигалась! Ее бедра и живот двигались или ему так казалось? Он пригляделся и различил мелкие, короткие, еле заметные колебания внизу, при этом плечи, грудь и руки как будто окаменели и не принадлежали ее телу. Она победно смотрела на себя в зеркало. Она себе нравилась. Он опустил взгляд на ее бедра, они притягивали дразнящим, едва уловимым покачиванием. Он не мог от них оторваться и уже поймал траекторию, повторял динамику, а она все увеличивала амплитуду, и он – вместе с ней. Он с усилием оторвал взгляд от ягодиц, поднялся вверх по извивающемуся позвоночнику. Она уже не стояла, как статуя, она змеей вилась вокруг своей оси. Она танцевала…

– Юра!

Он с удивлением обнаружил ее возле себя. Она с тревогой вглядывалась в его глаза.

– Э… я искал тебя. – Он быстро заморгал, пытаясь прийти в себя и вернуть голосу небрежность.

– Ты давно тут стоишь? – Она как-будто успокоилась, хотя в вопросе звучал упрек. Развязала узел, одернула футболку и прошла мимо него в кухню.

Но как можно делать такое и надеяться, что тебя никто не увидит?

– Что ты только что делала?

– Зарядку.

– Что?!

– Растягивалась. Я уже полтора часа работаю. Спина заболела, шея, руки…

– Я понимаю, о чем ты. Я тоже делаю растяжку и знаю, как это должно выглядеть!

– Просто у тебя ум незатейливый! Прости. У тебя ум… – Она показала в воздухе над собой что-то объемное. – Но согласись, Юра, к некоторым вопросам ты подходишь не творчески…

– Ты танцевала?

– Когда-то… – Она достала яблоки из холодильника и начала их мыть. Он знал! Нет, он ожидал этого. Она тоже танцевала… И что же?

– Восточные танцы. Знаешь, это очень полезно. Шоу прошло, а польза осталась…

– Ты выступала? – перебил он ее.

– Недолго и давно. Так вот, – она уже начала увлекаться, – девочек на востоке так готовили к раннему началу сексуальной жизни и к материнству в тринадцать лет, а то и раньше. Я, конечно, извращенно использую эти знания, учитывая, что у меня нет ни того, ни другого. Хотя не важно. Эти движения отлично разрабатывают суставы и внутренние мышцы. Если бы женщины в древности еще и работали над диссертациями, то появление восточных танцев объясняли бы еще и этим. Но, извини, я больше не буду здесь этого делать.

– Я не против.

– Перестань. – Она откусила яблоко. И, проглотив, сказала: – Мужчины не любят восточные танцы.

– Очень неожиданное предположение! Для кого же их танцевали? – Он взял дольку яблока из ее рук.

– Наши мужчины, – уточнила она. – Я имею в виду эту часть материка. Правда! Я знаю! Я танцевала для себя и для сцены. Понимаешь, они чересчур откровенны и примитивны, а европейцы этого не любят. Арабы, те – да, те обожают восточные танцы. А европейским мужчинам вот эти движения… – Она вскочила, крутанула бедром и поманила его пальчиком. – Чересчур, правда? Примитивное предложение себя, и оно закодировано во всех движениях: «Посмотри, какая у меня грудь, посмотри на бедра, а какие руки, только глянь!» – Все это она сопровождала, выражаясь ее языком, «ярким видеорядом». – Европейца эта слащавость и прямолинейность отталкивает, ему скучно! Я думаю, что есть антропологические исследования на эту тему!

Она опять откусила яблоко и с увлеченным видом что-то еще рассказывала о своих домыслах… Юра приходил в себя, застыв со своим яблоком в руках. Что она только что сделала? Она подняла футболку, сделала волну животом, комментируя это с неподходящим случаю умным лицом. Она его вообще не обращает на него внимания! Она не видит в нем мужчину и так легко позволяет себе демонстрировать свои соблазнительные формы. Она увлеклась и не смотрела на него. Он сжал яблоко. Дождался, пока она закончит. Она с победным видом смотрела на него. Глаза горели.

Юра видел только «как» и не понимал «что». Но не будет же он просить ее быть аккуратней! Еще можно попросить не быть такой привлекательной. Она и так перестала пользоваться декоративной косметикой, но от этого стала только ближе и роднее. Она расслабилась в его доме, и не надо ее отпугивать. Она ждала. Он что-то должен ответить? Он же не слушал ее!

– Наверное, ты права. Я вообще-то искал тебя, чтобы что-то спросить…

На ее лице проявилось явное разочарование, а потом, вздохнув, она вернулась к ноуту.

– Что ты хотел? – спросила она дружелюбно. Видимо, он уже не впервые перескакивал с темы на тему. Юра решил, что в будущем нужно понаблюдать за собой.

Ребята зовут завтра поиграть в футбол. Олег договорился о площадке.

– Иди. У меня нет никаких планов.

– Хорошо.

Он ушел к себе в кабинет.

Друзья ходили на пляж, открывать сезон. Юре это было неинтересно, он никак не мог насладиться одиночеством и целый день провел за новой книгой «Cancer of the Nervous System».

Маричка и Миша ушли с утра по магазинам, потом зашли за бутербродами, собакой, его игрушками и ее вышивкой и ушли в парк. Около пяти приехали ребята с коробками пиццы.

– Перед игрой? – крутил носом Юра, считая коробки. Их было шесть.

– Да ладно тебе, наше время – в восемь. И мы в пиццерии под акцию попали как постоянные клиенты, не отказываться же? Я в душ, можно?

Олег, не дожидаясь разрешения, на ходу снимал с себя одежду, направляясь в ванную. Пока все принимали душ, Юра варил кофе и думал, что надо им донести новые правила поведения в его квартире. Впрочем, вскоре все разрешилось без его усилий. Они только сели за стол, не переставая спорить о прогнозах на игру, как зашла Маричка. Ее появление традиционно сопровождалось молчанием.