Непредвиденные встречи - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 71

– Немецкий,- бросил Богданов.- Все, что мы видим, это Земля середины двадцатого века. Более точно - сороковые годы двадцатого, действие - Вторая…

– Вторая мировая война!

Богданов прижался всем телом к земле.

– Для моих предков это была Великая Отечественная война. Да, сюрпризец что надо!

Он снова приподнялся на локтях, всматриваясь в чужие машины для уничтожения - танки. На Земле и в двадцать третьем веке существовали танки, но то были исследовательские машины, предназначенные для работы в экстремальных условиях, а тут кто-то решил напомнить людям о грозных предках этих машин. Зачем?..

Танки с крестами на бортах оглушительно замолотили воздух выстрелами. Возле них тоже запрыгали кусты разрывов - ответных выстрелов десантники не видели, но поняли, что по врагам открыла огонь артиллерия русских…

– Наши бьют,- буркнул Филипп, невольно причисляя себя к тем, кто защитил когда-то Землю от варварства фашизма. Никто его не поправил, не бросил шутку, память о том времени была священна, и мысль у всех была одинаковой.

Танки на дороге дрогнули, попятились. Одна машина вспыхнула, остальные, отстреливаясь, повернули к дуге леса, взбегающего на цепь холмов километрах в пяти отсюда.

– Что будем делать? - спросил Станислав, когда с другой стороны показались русские танки и донеслось долгое "ура", от которого у десантников невольно сжались сердца.- По-моему, все понятно.

– Что тебе понятно?

– Ну, с этим вот.- Томах повел рукой, очерчивая круг.Показана часть человеческой истории, далеко не лучшая часть, прямо скажем. Единственное, что пока неясно, видеофильм это вроде наших голографических видеопластов или материальное воплощение.

Филипп потрогал рукой Голые ветки ракитника, попробовал пальцем упавший ствол дерева, ощущая его неподатливую твердость, хотел сказать, что предметы здесь не похожи на топографические призраки, но тут совсем рядом в нескольких шаг-ах разорвался снаряд. Взрывной волной десантников швырнуло на дерево, и, пока они приходили в себя - скафандры выдержали, но сотрясение было приличным, - их заметили.

Филипп сначала не понял, что за толчки пересекли грудь, потом понял - пули! В них стреляли, причем стреляли с двух сторон: отступающие немцы и приближавшиеся русские, солдаты.

– Назад, к выходу! - приказал Богданов, первым включая защитное поле. Он встал, не обращая внимания на выстрелы - со стороны русских стрельба прекратилась,- сделал несколько шагов и словно споткнулся; пригорка, с которого они вступили в этот мир, не существовало. На его месте дымилась воронка глубиной около двух метров, и алая окружность выхода в "тамбур" светилась точно над центром воронки. Допрыгнуть до нее в скафандрах даже при наличии генераторов поля они не могли.

– Надо было взять антигравы,- сказал Томах, оглядываясь. К ним приближались два квадратных танка, угрожающе покачивая орудийными стволами.

Филипп тоже оглянулся, чувствуя, как ему целятся в спину. Он представил, какими чудищами выглядят они со стороны: широкие, горбатые, с конусовидными головами, на поясе ряд непонятных аппаратов - и его охватило сложное чувство ирреальности происходящего. Прошлое Земли ушло, отступило за гранит веков, но здесь оно почему-то возродилось и властно напомнило о себе, раня душу и заставляя память судорожно рыться на полках забытых терминов в поисках нужных слов для объяснения ситуации. И снова Филиппу показалось, что знает он, зачем им все это показывают, и снова мысль "сорвалась с крючка", спряталась в глубинах ассоциаций, ненужных воспоминаний, да и время торопило.

– За мной! - негромко скомандовал Богданов и побежал в распадок, туда, где горела рожь. Через минуту они укрылись за пеленой огня и дыма, сопровождаемые редкой трескотней выстрелов. Атакующие цепи русских воинов прокатились дальше к лесу, "ура" смолкло, и наступила хрустящая тишина, нарушаемая только дальним рокотом уходящего боя.

– Хочешь отсидеться до ночи? - осведомился Томах, усаживаясь на почерневшую, в саже и копоти, землю.- А если смены суток у них не предусмотрены?

Богданов подкинул в руке сплющенную пулю и протянул ее Филиппу. Тот несколько минут разглядывал свинцовую лепешечку, несшую в себе чью-то несостоявшуюся смерть.

– У кого это "у них"?

– У них.- Томах снова широко повел рукой.- У тех, кто все это создал. Не будете же вы утверждать, что мы на Земле.

– И люди тоже созданы? - не сдавался Филипп.- Может быть, все привезено с Земли.

– Что же, по-твоему, они здесь так два с половиной века и воюют без роздыху? С тех пор, как их "привезли"?

– Ну-у…- Филипп пошевелил пальцами.- Время здесь не обязательно должно идти с той же скоростью, что и на Земле. У нас прошло два столетия, а тут, скажем, два месяца. Вспомните, "зеркальные перевертыши", один из которых зашвырнул нас сюда, каким-то образом связаны с преобразованием времени.

– Нерационально,- тихо сказал Богданов.- Техническая мощь существ, создавших мозаику миров, велика, но и они не боги, и наверняка более рациональны, особенно когда дело касается энергетических затрат. Уверен: "Земля военного времени" - не более чем объемный сенсорный видеофильм. Причем включается он только при наличии зрителей.

– Положим, это спорно,- возразил Томах.- Сверху мы видели, что квадраты не пусты, а заняты ландшафтами, а если бы ты был прав, то и мозаики этой не надо: прилетают зрители - включается фильм.

– Ландшафты могут быть созданы навечно,- сказал Филипп.А все остальное - фильм.

– Очень уж реален этот фильм. Пуля-то у тебя в руках настоящая, а? И стреляли в нас по-настоящему…

– Вы не учитываете, что зрителей может быть множество, и картина крутится постоянно: кто-то обязательно смотрит фильмы в каждый момент времени, поэтому и нет "голых" квадратов.

Помолчали.

Перестрелка за лесом стихла, только изредка доносились щелчки выстрелов, вполне безобидные из-за расстояния. Рожь у дороги сгорела и дым поредел, открыв хмурое осеннее небо, начавшее слезиться редким дождем.

– Нет, вы только представьте! - воскликнул вдруг Станислав.- Планета разделена на тысячи квадратов, и в каждом своя жизнь!

– Причем не просто жизнь,- добавил задумчиво Богданов,а, скорее всего, разумная. Вас это не наводит на размышления?

Филипп вспомнил фиолетовую пустыню со сгоревшими "айсбергами", о разуме в человеческом понимании там ничего не напоминало, и вдруг поймал-таки упорно убегавшую мысль. Тысячи миров на одной планете! Тысячи жизней! Но жизней неблагополучных, судя по событиям в трех наугад взятых квадратах! Кунсткамера, вот что это такое! Паноптикум особых ветвей развития жизни во всей Галактике! А то и в скоплении галактик! Но какой же мощью надо обладать, чтобы сделать такой "паноптикум"?!

– Так что будем делать? - деятельный Станислав вскочил и прошелся по сгоревшей стерне, поднимая облачка пепла. И в ту же секунду бросился ничком на землю.- Ложитесь! Тихо!