Романцев. Правда обо мне и "Спартаке" - читать онлайн книгу. Автор: Денис Целых, Олег Романцев cтр.№ 91

Акционером «Спартака» я стал после того, как пришел в клуб – форма собственности тогда была преобразована из ЗАО в ОАО. Другими двумя акционерами были Есауленко и Романцев. Акции «Спартака» я продал в начале 2001 года двум людям – Червиченко и Сафину. Сафин, понятное дело, был основной фигурой в этой связке. После того как я расстался с акциями, я сразу покинул «Спартак». А Есауленко сделал это за полгода до меня.

Из интервью Александра Шикунова (технического директора «Спартака» в 1998–2004 годах) «Чемпионату»:

– Я пришел в «Спартак» в 1998 году. У нас с Юрием Заварзиным был проект. Мы брали газовый конденсат, который перерабатывали через «Лукойл», и финансировали команду. Вскоре Романцев подтянул меня к себе, и мы начали с ним работать.

Чуть позже Червиченко привел «Лукойл». Сначала просто в качестве титульного спонсора. Нам с этого шло около трех миллионов долларов в год. Потом Червиченко сам зашел в «Спартак».

С приходом новых спонсоров Романцеву стало некомфортно в «Спартаке». Окружение крайне важно для всех тренеров. Романцев не исключение. Посмотрите на Бердыева, Газзаева, Черчесова. Они же всегда берут с собой команду. Им принципиально, кто их окружает. После матча с «Зенитом» была какая-то «писулька» и убрали пресс-атташе Львова. Потом доктора Василькова. И все посыпалось! Важна ведь каждая деталь организма. Эти люди гармонично сходились с Романцевым, им вместе было комфортно. К финалу Кубка Романцев уже сам понимал, что это больше не его «Спартак».

Он понимал, что пока у нас руководят нефутбольные люди, то ничего хорошего не будет. Смысла нет. Романцев не раз говорил: «Лучше бы такие большие деньги в футболе не появлялись. Зато обстановка была бы футбольная». А когда появились большие деньги, за ними подтянулись большие люди. Якобы чтобы контролировать эти средства. Футбол в результате стал теряться. Нет, лучшим президентом клуба был сам Романцев.

Это у нас бизнес-схемы. А к Романцеву люди просто шли из уважения к «Спартаку». К примеру, тот же Рим Сулейманов, который относился к Иванычу с огромным уважением. Романцеву несли спонсорскую помощь за его имя, харизму и результат. Мы были без крыши – у нас не было ни «Газпрома», ни «РЖД». Сами ковырялись, собирали бюджет.

* * *

Я очень жалею лишь о том, что в 2001 году не согласился уступить свои акции Ралифу Сафину. Это моя глобальная ошибка. Он хотел быть полноправным владельцем «Спартака». Человек классный и в футболе разбирался. Но я тогда пытался оттянуть момент, сказал: «Давайте подождем годик, и я подпишу все документы, которые дают вам право на владение клубом». Не поверил ему. И он ушел. А я сейчас жалею об этом.

В итоге через год мне пришлось переписать акции на Червиченко. Что я мог с ними делать без финансовых рычагов? Платить ими зарплату футболистам? Какое-то время я верил, что для «Спартака» наступят лучшие времена, в команду вольются большие деньги, и она сможет устойчиво чувствовать себя, выйдет на европейский уровень. Но эти ожидания оказались иллюзией.

* * *

Решение уйти именно летом 2003-го, после финала Кубка, созрело в моей голове еще в межсезонье. Я понимал: дальше нет никаких перспектив – и прежде всего у меня в «Спартаке». И когда я делал свое заявление, я понимал: назад дороги нет. Мое выступление перед телевизионщиками по сути и было заявлением об уходе с поста главного тренера «Спартака». И люди, которые в этот момент вкладывали деньги в клуб, это понимали. Это заявление устраивало всех.

Решение я принял один – не советовался ни с Павловым, ни с Федотовым, ни с Прудниковым. Я, конечно, поставил их в известность – еще зимой. Сказал, что летом в любом случае уйду. Но за собой никого не тянул. Сказал: «Моя жизнь – это моя жизнь. А вы принимайте свои решения сами». Поэтому мое обращение к журналистам перед Кубком не стало для них громом среди ясного неба.

Единственным человеком, который умолял меня остаться, был Володя Федотов. «Иваныч, не уходи. Мы все сделаем, будем помогать еще больше – только останься», – говорил он. А после моего ухода несколько раз извинялся передо мной за то, что в итоге он все-таки остался в «Спартаке». Я просил его: «Ну елки-палки, Володя, ну зачем ты извиняешься? Не надо этого делать». Золотой был человек.

И, кстати, при нем «Спартак» был очень неплох. По своему стилю он был больше спартаковцем, нежели армейцем, в том числе когда сам был футболистом. Это батя его – чистый ЦСКА: мощь, напор, удар! А Володя любил пофинтить, был более мягким, техничным, вертким игроком, со светлой головой. Я очень доволен, что пригласил его в «Спартак» и поработал вместе с ним.

Из интервью Александра Шикунова (технического директора «Спартака» в 1998–2004 годах) «Чемпионату»:

– Будущее «Спартака» Романцев предсказал еще в 2001-м. Это было после «золотого» матча с «Зенитом». Игра закончилась, команда празднует, фотографируется в центральном круге. А Романцев – нет. Он сразу после свистка пошел в раздевалку. Тихо, незаметно, как он это обычно делал. Победу мы отмечали там вчетвером: Хаджи, Червиченко, Романцев и я. Сели в отдельной комнатке рядом с раздевалкой. Выпили по чуть-чуть. И тогда он сказал: «Эти все. С этим составом мы больше ничего не выиграем. Они уже потухшие».

То, что «Спартак» будет терять позиции, было понятно заранее. У нас уже не было состава на чемпионство, новые игроки нас не усиливали. ЦСКА и «Локомотив» в кадровом вопросе в начале 2000-х нас обошли.

Я тогда потерял много опытных футболистов: Булатова, Ананко, Хлестова, Бесчастных. Спартаковцев из команды стали вымывать. Я ничего с этим поделать не мог. Когда я упирался, Червиченко говорил: «Тогда ребята зарплату не получат. Им деньги не перечислят».

Я не понимал, кому мог помешать тот же Хлестов? Возможно, сознательно убирались именно те люди, на которых я мог опираться. И не только в самой команде, но и в окружавшем меня штабе. В 2002 году команду покинули пресс-атташе Львов, доктор Васильков, тренеры Дарвин и Самохин.

Из воспоминаний Виктора Самохина:

– Мне просто сказали, что со мной не продлят контракт. Уходить было тяжело. «Спартак» был для нас семьей. Мы потом шутили, что как только нас всех выгнали, «Спартак» и перестал выигрывать золото.

Из воспоминаний Юрия Василькова:

– Новое начальство предложило мне в помощь нового доктора. И тогда я понял, что мне пора уходить. Это было уже после чемпионата мира-2002. Олег Иванович пытался меня удержать. Но я понял, что мне пора. А летом следующего года ушел и он.

Что любопытно, ушел я в июле, но деньги на карточку мне падали вплоть до сентября. Это Романцев. Пусть я и сбежал, но он все равно платил мне эти деньги. Он понимал, что Сергеич убежал не от Романцева. А от нового начальства. С ними мне работать было уже тяжело.

У Червиченко и Романцева сначала были отличные отношения. Финансов-то не было, а тут появился человек: сколько надо – столько и отстегну. Но потом он захотел забрать акции. А Олег Иванович вынужден был отдать. И тогда мы увидели нового Червиченко. Хочу то, хочу это, ставь того, ставь этого. А для Романцева это смерти подобно – чтобы им кто-то руководил.