Бабье царство. Русский парадокс - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 89

Записки «Екатерины» были тотчас опубликованы.

С этого момента со страниц «Записок» Императрицы во все сочинения историков зашагали созданные великой Екатериной образы – умной девушки-философа и ее жалкого, недоразвитого мужа, будущего Императора Петра Третьего.

Сын Екатерины Император Павел Первый оказался, согласно «Запискам», отнюдь не сыном Петра Третьего. Династия прервалась!

Но уже тогда к покойной создательнице «Записок» появилось множество вопросов.

Екатерина не любила сына Павла с его рождения. Но обычно так не любят ребенка, рожденного от нелюбимого человека!

Но достаточно сравнить лица и, главное, характеры Петра и Павла, чтобы увидеть их удивительное сходство. Оба – рыцари, оба способны на благородные и умные деяния и одновременно… на безумные, глупейшие поступки. В результате оба сделали всё, чтобы погубить себя.

Что же касается главного утверждения – о том, что Петр не хотел и не умел с ней спать и готов был любить любую, только не ее… Умная Екатерина ценила силу документов. Она позаботилась. Так что сын Павел не нашел ни единой записочки Петра Третьего в архиве матери – все было заботливо уничтожено ею.

Но Павел не знал, что в бумагах аккуратного немца Штелина, который являлся воспитателем Петра Третьего, одна записочка осталась. И какая!

Уже эта записка заставляет усомниться в правдивости образа Петра Третьего, созданного Екатериной.

«Мадам, прошу этой ночью отнюдь не утруждать себя спать со мною, поелику поздно уже обманывать меня, постель стала слишком узка после двухнедельной разлуки с вами. Сего дня пополудни, ваш несчастный муж, коего вы так и не удостоили сего имени – Петр…»

На письме дата – 1746 год – следующий год после свадьбы. Штелин перехватил посланца, несшего эту горькую записку к Екатерине. Прочтя, уговорил Петра помириться с женой, а записку оставил себе – на память.

Значит? Значит, Петр хотел спать с нею! И никакого равнодушия к ней, о котором пишет Екатерина, у него не было! Не хотела она! Она испытывала к нему непреодолимое отвращение. Екатерина всегда любила красоту. Всегда ценила восхищение окружающих. Ей с самого начала не нравился некрасивый, тщедушный, узкоплечий, косоглазый муж, носивший смешную голштинскую форму. Ей было больно от насмешек придворных над его нелепой фигурой. К тому же для таких тонких натур очень важны запахи. От него же всегда пахло ненавистной Екатерине казармой – вонючим табаком, пивом и псиной. Петр обожал охотничьих собак, и его собаки жили в пристройке за стеной их спальни, запах псины проникал в комнату… Она же терпела только болонок. Екатерина была совершенно глуха к музыке и ненавидела его постоянную игру на скрипке, с которой тот не расставался…

К ее счастью, у Петра оказался фимоз – редкая болезнь, которая встречается у двух процентов мужчин. Это сращение крайней плоти, из-за которого при эрекции возникает острая боль. Точно такая же болезнь была у Людовика Шестнадцатого, и он, так же как Петр Третий, стеснялся о ней рассказать, отчего Мария-Антуанетта годами оставалась девственницей.

Петр страдал, но стыдился открыться тетке-Императрице. Время от времени он, видимо, пытался овладеть женой, но боль заставляла оставлять ее в покое. Впрочем, Екатерину, испытывавшую к нему отвращение, это вполне устраивало. И тогда Елизавета, отчаявшись получить наследника престола, послала Салтыкова исполнить восхитительную государственную миссию. Но Салтыков, соблазнив Екатерину, узнал ситуацию и… мудро остерегся сделать ей ребенка. Одновременно он позаботился о том, чтобы стать близким другом простодушного Великого князя… Поговорив по душам с Петром, Салтыков узнал правду. Он, видимо, тотчас сообщил о фимозе Императрице, и Елизавета повелела действовать.

Французский дипломат де Шампо в донесении в Версаль описывает удивительный ужин… Салтыков пригласил на него мужское общество, приятное великому князю. И в разгар веселья вошел хирург… Тут все присутствовавшие обступили Петра и упросили его согласиться. «Операция была сделана и отлично удалась». Фимоз был побежден. За этот подвиг, как пишет француз, Императрица подарила Салтыкову большой бриллиант.

Теперь Екатерине пришлось победить отвращение к мужу. И она, прирожденная отличница, успешно справилась с главной задачей – родила от мужа сына Павла. И когда родила, в газете «Санкт-петербургские ведомости» было напечатано о великом празднестве – крестинах новорожденного.

Екатерина в «Записках» пишет о неприсутствии Императрицы на этих крестинах. И о том, что Елизавета подарила ей сто тысяч, а Петру – ничего. Но «Санкт-Петербургские ведомости» пишут о присутствии Императрицы Елизаветы, «которая подарила Великому князю и Великой княгине сто тысяч рублей». Так что и о ста тысячах, будто бы не подаренных мужу Императрицей, Екатерина тоже придумала.

Ответ один: чтобы после ее смерти сын не начал мстить за убиенного отца и не преследовал ее сподвижников – которые удавили отца и которых она так ценила. Чтобы не посеял смуту в Государстве, которому она так преданно и успешно служила. Государстве, остававшемся, пожалуй, главной любовью этой женщины.

И потому она адресовала свои «Записки» сыну.

В «Записках» Екатерина осталась той, кем была всегда – правительницей, прежде всего думавшей о Государстве. Она оставила на столетия открытым вопрос о том, пресеклась ли в ее постели династия Романовых. «Записки» Императрицы сделали династию «тайной для самое себя». Впоследствии, в XIX веке, был популярен анекдот: «Александру Третьему сообщают: «Ваше Величество, ученые доказали – Павел родился от князя Салтыкова». «Слава Богу! Мы русские!» – отвечает Царь. Но вскоре к Александру приходят вновь: «Ваше Величество, произошла ошибка, ученые доказали, что Павел родился от Петра Третьего». – «Слава Богу! Мы законные!».

Но вернемся к Петру Третьему. Екатерина писала: «Вступив на престол, он предался пьянству с обожаемыми им голштинскими солдатами…»

Однако на самом деле все было иначе…

Петр Голштейн-Готторп-Романов рано остался сиротой. Сразу после родов умерла его мать, дочь Петра Первого – Анна. Когда ему было одиннадцать лет, скончался его отец принц Голштинский, который его очень любил…

Карл Петер Ульрих оказался во власти воспитателей. Они обращались с ним сурово, жестоко наказывали за малейшую провинность. Он страдал, но наказания принимал… с благодарностью. С детства он был помешан на желании стать настоящим воином. И эти наказания воспринимал как необходимое средство закалить себя, приспособить к будущим тяготам военной службы. Петр готовился к ратным подвигам, ибо им владела мечта – вернуть принадлежавшее их роду герцогство Шлезвиг, захваченное Данией в прошлом веке. Сражаясь за Шлезвиг, погиб его дед… О возвращении герцогства тщетно мечтал отец. И завещал это исполнить ему. Для этого он воспитывал сына сурово, как воспитывали воинов греки в Спарте. Эта любовь к воинским занятиям удивительно сочеталась в Петре с любовью к живописи и музыке. Он обожал скрипку и постоянно упражнялся в игре.