Капитан Магу. Горы любви и скорби - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Полищук cтр.№ 29

Хрен в мундире торжественно провозгласил:

– Владетельная княгиня Боградская!

Пришлось кланяться, придерживая саблю. Разгибаясь, Алекс попытался понять реакцию княгини на свое появление.

– Полковник Барти!

Обе женщины едва заметно склонили головы. Взмахом руки княгиня отпустила сизоносого, тот не замедлил исчезнуть из поля зрения. После традиционного приветствия княгиня повернулась к своей компаньонке.

– Принесите мне скамеечку для ног.

Пожилая дама бросила на офицера неприязненно-подозрительный взгляд и попыталась что-то возразить, но княгиня отмела все возражения, буквально заткнув той рот.

– Мне нужно повторить?

Не посмев спорить дальше, себрийка оставила их наедине, напоследок попытавшись испепелить Алекса взглядом. Убедившись, что придворная дама отошла на достаточное расстояние, Мари поинтересовалась:

– Явился, чтобы сдержать свое обещание?

– Какое обещание, ваша светлость?

Глаза княгини на мгновение полыхнули огнем, таких ошибок женщины не прощают.

– Подойди ближе, Алекс.

Обманутый мягким тоном, офицер неосторожно приблизился на расстояние вытянутой руки и тут же получил звонкую оплеуху.

– За что?!

– Он еще спрашивает! А по чьей милости я сижу здесь с этим дурацким пузом?

– Но ваша…

– И прекрати мне выкать, после того что между нами было!

– Но это было только один раз, – смутился Алекс.

– Два раза ночью и еще один утром, – напомнила княгиня. – Потом ты трусливо сбежал, а меня спешно выдали замуж и сослали сюда! Из-за тебя, между прочим!

Можно было возразить, что такой исход ее судьбы при всех раскладах был неизбежным, а их небольшая интрижка всего лишь немного ускорила его. Но возражать обиженной женщине в данной ситуации было бесполезно, пришлось извиняться. Через слово, спотыкаясь, он принялся оправдываться, ссылаясь на указание императора немедленно выехать в действующую армию в свите наследника.

– Оставь свои жалкие оправдания, Алекс, у нас мало времени. Скажи лучше, что нужно от моего мужа полковнику Барти?

– Ну, у меня к нему конфиденциальное дело. Где я могу его найти?

– На вилле «Орлиное гнездо». Верст двадцать отсюда. Он там третий день со своими дружками пьет вонючий самогон и пользует шлюх, которых по какому-то недоразумению называют моими фрейлинами. С тех пор, как он меня обрюхатил, я его не интересую!

Алексу стало искренне жаль эту несчастную молодую женщину, попавшую в такое незавидное положение силою непреодолимых обстоятельств. Но чем он мог ей помочь? К тому же у него было важное и не терпящее отлагательств дело.

– Кто-нибудь может проводить меня на эту виллу?

– Бесполезно, князь уже наверняка в невменяемом состоянии.

– И когда он из него выйдет?

– Обычно это длится от одной недели до двух. Может, все-таки изложите свое дело мне? Постараюсь помочь тебе по старой памяти.

Решив, что хуже уже не будет, Алекс рассказал княгине о потребностях армии «Свободной Себрии» в продовольствии.

– Хотел договориться с вашим мужем о поставках продовольствия.

Лицо княгини исказила гримаса презрения.

– Мой муж – трус и подлец! С ним бесполезно о чем-либо договариваться, он вам наобещает кучу всего, но ничего не сделает, а если ваши враги предложат ему на пятак больше – продаст вас не задумываясь. Не вздумайте иметь с ним каких-либо дел!

Даже если сделать поправку, что эти слова произнесены обиженной на мужа женой, хорошего все равно мало, положение становилось тупиковым.

– И что же мне делать?

– Лично я ничем не могу тебе помочь. Меня держат здесь в четырех стенах и ни к каким делам не подпускают…

В это время вернулась пожилая себрийка со скамейкой для ног.

– Благодарю вас! И принесите мне письменные принадлежности.

Придворная дама взглядом размазала Алекса по полу беседки, но ушла молча.

– Я напишу рекомендательное письмо нашему представителю в княжестве. Мне он отказать не посмеет, поскольку поставлен в том числе и за мной приглядывать, поэтому мои жалобы в МИД повредят его карьере.

– А…

– Он здесь довольно долго и успел обрасти связями. Думаю, он тебе поможет.

– Пишите, ваша светлость.

Внезапно княгиня сменила тему:

– А ты сильно изменился, Алекс.

– Надеюсь, в лучшую сторону? – попробовал пошутить полковник.

– Трудно сказать, но ты стал другим. Сухим и жестким.

– Может быть. Когда у тебя под командой пять тысяч штыков и огромные проблемы со снабжением, трудно быть открытым и мягким. Из эмоций одни только матюги и остались. Прошу прощения, ваша светлость, – спохватился Алекс.

– Ну вот, хоть на секунду я увидела прежнего Алекса, – княгиня едва заметно улыбнулась. – Капитаном ты мне нравился больше.

Дальнейший разговор был прерван возвращением придворной дамы и надзирательницы в одном лице. Вооружившись пером и бумагой, Мари занялась письмом. Себрийке жуть как хотелось сунуть нос в его содержимое, она аж извертелась вся, но сделать что-либо не рискнула.

– Вот, возьмите, полковник.

Передавая полковнику письмо, княгиня пальцами коснулась его руки.

– Благодарю вас, ваша светлость, – щелкнул каблуками Алекс. – Счастливо оставаться! И примите уверения в моем всемернейшем почтении!

Отойдя от беседки десяток шагов, полковник не выдержал и обернулся. Наверно, зря он это сделал – они никогда больше не виделись, но этот переполненный тоской взгляд княгини Алекс запомнил на всю жизнь.

Из дворца его выпустили без лишних вопросов. Драгана и лошадей он нашел там же, где оставил. За время его отсутствия с ними ничего не произошло. Алекс с ходу вскочил в седло.

– Поехали!

А куда, собственно, ехать? Узнать, где в Бограде находится представительство Руоссии, он так и не удосужился. К счастью, столица Боградского княжества размерами никого поразить не могла. Полчаса спустя, расспрашивая местных жителей, Алекс с Драганом добрались до дверей представительства. Здесь их никто не ждал, поэтому дергать веревку дверного колокольчика пришлось довольно долго. Наконец дверь приоткрылась.

– Не велено никого пускать!

Прежде чем служитель успел ее захлопнуть, Алекс успел вставить в щель сапог.

– Передай господину посланнику, привезли письмо от княгини.

Дверь приоткрылась чуть шире.

– Давайте я передам.

– Приказано лично.