Развесистая клюква Голливуда - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 30

— Не гони на парня, — обиделась горничная Катя, высовываясь из кухни, — у всякого от такого спектакля мозги спекутся.

— Думаешь, он на тебе женится? — ехидно осведомилась Олеся. — Как бы не так! Фигу!

— Не лопни от зависти, — подбоченилась Катя, — мужик мне, а не тебе достался!

— Брек, девушки, — приказал Никита, — начинайте уборку.

— Не надо распоряжаться в чужом доме, — сделала я замечание Бурундукову.

— Я думал, у нас теперь особые отношения, — округлил глаза нахал. — Ты так нежно сидела около меня под столом!

— Несите табуретку, — приказал Кузьма Сергеевич, — я верну светильник на место.

— Милый, какой ты ловкий! — подала дежурную реплику Аня.

— Ты умеешь управляться с электроприборами? — с недоверием осведомился Миша.

Кузьма потрогал люстру.

— Конечно. Любой мужчина с этим справится. Нужно пристроить конструкцию на крючок, скрутить два провода — и все дела. Хочешь сам попробовать?

— Нет-нет, — продюсер живо отказался от предложенной чести, — не стану мешать мастеру.

Кузьма Сергеевич засучил рукава рубашки, приосанился и начал руководить процессом:

— Олеся, тащи табуретку.

Домработница быстро выполнила приказ.

— Залазьте, это крепкая штуковина, не современная пластмасса, вещь из цельного дерева.

— Давай газету! — велел бизнесмен.

— Зачем? — удивилась Олеся.

— Прежде чем ногами на сиденье громоздиться, надо его прикрыть, — терпеливо пояснил Кузьма, — странно, что женщина задает такой вопрос!

— Я повариха, — отбрила его Олеся, — мое дело кастрюли, а прессу для табуреток нехай Катя таскает. Ей деньги за работу платят.

— А ты за так у плиты пляшешь? — не осталась в долгу Катерина. — Мать, блин, Тереза! Кормишь всех из милосердия!

Белка хлопнула в ладоши.

— Катерина! Что вам еще нужно, Кузьма Сергеевич?

Бизнесмен начал загибать пальцы:

— Отвертку, красную изоленту, ножницы, бритвенное лезвие.

Бабуля посмотрела на горничную:

— Ясно? Четыре вещи!

Недовольно бурча себе под нос, Катя удалилась. Я вытащила из газетницы лист, постелила на табуретку и сказала:

— Плиз.

Кузьма Сергеевич подошел к импровизированной лестнице и замахал руками:

— Нет! На него не встану!

— Плохая газета? — засмеялся Миша. — Несвежая?

Бизнесмен указал пальцем на табуретку:

— Посмотрите, как Степашка ее уложила.

— Вроде все нормально, — пожала я плечами, — или я неправильно застелила сиденье? Если так, простите великодушно, не обучена.

— В прежние годы тебя бы расстреляли, — закряхтел Кузьма. — Или в лагерь на всю жизнь отправили, лес валить в тайге.

— За что? — с любопытством спросил Никита.

Бизнесмен повернулся к Бурундукову.

— Не понимаешь?

— Не-а, — признался тот.

— А ты? — поинтересовался Кузьма у Миши.

Продюсер помотал головой, Пряников поцокал языком.

— Кто-нибудь сообразил, что произошло?

— Милый, ты очень умный, — на всякий случай с восхищением произнесла Аня.

Кузьма Сергеевич указал пальцем на газету.

— Что вы видите?

— Прессу, — заявила Маша шепотом.

— Фотографию депутата! — словно глашатай на площади, объявил Кузьма.

— И что? — не поняла я. — Снимки деятелей из Думы почти каждый день публикуют.

— Нельзя становиться ногами на лицо того, кто приобщен к управлению государством, — отчеканил Кузьма, — это опасно! Органы не дремлют! Они бдят!

— Не бойтесь, мы никому не расскажем, — развеселился Миша.

— Нет, — уперся Кузьма, — вам хаханьки, а мне отвечать придется.

Белка молча перевернула газету.

— Ну и что вы сделали? — покачал головой бизнесмен.

— Опять плохо? — возмутилась я. — Депутата же нет!

— Зато появился министр образования, — вздохнул патриотически настроенный Кузьма.

Да уж, генетическая память — удивительная вещь. Пряникову лет шестьдесят, он был ребенком в годы сталинского режима, наверное, унаследовал страх от родителей.

Бабуля сдернула газету и шлепнула на ее место журнал.

— Теперь нормально? Как насчет звезд шоу-биза? Встанете на их фотки?

Кузьма Сергеевич кивнул.

— Подайте мне руку, не хочу упасть.

Миша подставил ему плечо.

— Милый, осторожно, не поскользнись, — забеспокоилась Аня. — У тебя голова не кружится? Давление не поднялось? Может, сначала чаю выпьешь?

— Давайте люстру, — тоном Наполеона скомандовал Кузьма Сергеевич.

Никита поднял светильник.

— Не так, — осадил его Пряников.

— А как? — поинтересовался Бурундуков.

— Зайди справа, — велел Кузьма.

Следующие пять минут Пряников пытался повесить люстру на крючок. Похоже, у него серьезные проблемы со зрением и координацией движений: ему никак не удавалось насадить кольцо на крепление.

— Табуретка неудобная, журнал шуршит, какой дурак сделал крюк, зачем здесь под потолком люстра, — зудел Кузьма. — Миша, отойди, мешаешь. Степашка, не дыши, меня это раздражает. Аня, какого черта ты облилась духами? От запаха у меня голова кружится. Никита, не пялься на меня!

В конце концов Бурундуков не выдержал, схватил вторую табуретку, залез на нее, выдернул люстру у Пряникова и насадил ее на крюк.

— Отлично, я это сделал! — возликовал Кузьма. — Никита, стой тут. Научу тебя подключать электроприборы. Где красная изолента?

Я услужливо подала моток:

— Вот.

— Не подойдет, — отверг предложенный материал постоялец.

— Почему? На ней же нет портретов руководителей государства, — неожиданно сказал Геннадий Петрович.

— Папуся! Супер! — заскакала Юлечка. — Двадцать рублей!

— Эта лента синяя, — заявил Кузьма, — а мне нужна красная!

— Да какая разница? — не поняла Маша.

— Огромная, — уперся бизнесмен, — или тебе не ясно? Синий и красный — не один и тот же цвет!

— Как будто есть разница, — хмыкнула Маша.

Я удивилась: почему Леонова здесь? Ей надо сидеть с больным мужем, а не торчать в гостиной.