Клуб для джентльменов - читать онлайн книгу. Автор: Эндрю Холмс cтр.№ 31

Чуть ближе официантка бросается к обалдую, который намылился сделать снимок своим сотовым. За это тут можно получить по голове. В буквальном смысле. По законам «Меховой шубки», фотографирование в клубе по мерзости стоит рядом с детоубийством. Официантка кидается к обалдую, чтобы спасти его от больших неприятностей.

У другого столика девушка кокетливо заголяет на пару секунд свою грудь — в качестве аперитива.

Другая девушка у другого столика уже перешла к главному блюду и начинает медленный танец, зазывно улыбаясь клиенту, который таращит на нее сальные глазки и глупо ухмыляется.

И тут я вижу Хайди.

Она появляется из ниоткуда. То есть, наверное, из раздевалки. Короче, из какой-то двери. Я вижу ее на балконе. Стоит, опираясь на перила, и рассеянно поправляет прядь золотых волос. Смотрит в мою сторону. То есть в нашу сторону.

Посмотрела и пошла. И спускается по лестнице, и идет, идет между столиками, мимо официанток, мимо посетителей, мимо других танцовщиц.

На несколько секунд все вокруг для меня пропадает. Остается только она одна и ее приближение ко мне. Платье ничего не скрывает — оно словно по голому телу нарисовано, хотя и чудесно колышется в ритм движению. Оно будто играет и плещется вокруг нее. Всю эту игру и плеск я вам могу пересказать в подробностях. Завтра. Или через сто лет. Но и под расстрелом я не вспомню, какого цвета было это ее платье.

А Терри тем временем бодрым тоном продолжает:

— Спасибо, мистер Би, за добрые слова. А вы-то сами как? Как премьера?

Случайно я встречаюсь глазами с мистером Би. И машинально любезно улыбаюсь. Поэтому он меня не замечает. Сидел бы я с деревянной рожей — быстрее привлек бы его внимание. Мне приходит в голову, что я веду себя как подружка Терри-гангстера — им положено стушевываться, когда их крутой встречается-обнимается с другим крутым.

— Уже была генералка с присутствием критиков, — говорит Бенстид. — Потом вечеринка для прессы.

Я про себя фыркаю — кто там остался на эту вечеринку! Разве что отпетые любители дармового шампанского! Сам я слинял с генеральной репетиции до прощальных поклонов. Никакое шампанское не смогло бы меня взбодрить после двух с половиной часов этого мрака.

— Много хлопали, всеобщий энтузиазм! — говорит Бенстид. — Журналисты, с которыми я беседовал, в полном восторге. Все до одного. А парень из «Мировых новостей» прямо назвал это грандиозным триумфом!

Ага, своей бабушке рассказывай.

— Так что с нетерпением ждем премьеры. Предвкушаем. Может, и ты хочешь прийти, Терри? Только скажи — я обеспечу тебе лучшие места в лучшем ряду.

— А, вы же знаете, какой я тупой на театр. Не моя стихия.

— Не ломайся, Терри. Расширяй горизонты. Прихватывай свою миссис — и отдохнёте душой на хорошем представлении!

— Вообще-то она вечно зудит: мол, ты меня никуда не выводишь…

— Ну!.. Заметано, будут тебе билеты.

Терри получает еще один дружественный хлопок по спине.

В их разговоре наступает пауза.

Чувствую, взгляд Бенстида уперт в меня. Крепко уперт. Так, что я уже не могу прикидываться, будто нет меня. Да и Терри замечает, что глаза Бенстида словно прилипли ко мне.

Терри, благородный малый, тянет и тянет время, но Бенстид до того подчеркнуто сосредоточен на мне, что Терри сдается и говорит с невинным видом:

— Ах да, извините, мистер Би, совсем я растерял хорошие манеры. Знакомьтесь, мой приятель… — Мое имя, кажется, проглочено музыкой. На самом деле просто не произнесено. — А это мистер Бенстид. Владелец нашего клуба.

Бенстид протягивает мне руку.

— Рад познакомиться, — говорит он.

«Владелец нашего клуба», мать вашу! Вот почему Терри так загадочно хихикал и прятал глаза, когда я пытал его, знает ли он «легенду футбола». Черт бы побрал всех этих темнил!

— Можете называть меня просто Питер, — добавляет Бенстид.

Иду я себе спокойненько к Терри и мужчине возле него, который явно тот самый газетный Гриэл, и вдруг до меня доходит, кто возле них третий. Питер. Сияет улыбкой и трясет руку тому, который вроде как газетный Гриэл. Поэтому я, не останавливаясь, делаю поворот на все сто восемьдесят. Очень такой подиумный поворот, красивый, профессиональный. Это я про себя отмечаю. Со стороны, словно так и было задумано — я иду прямо-прямо, а потом — фьють, и обратно!

Словом, улизнула я в дальний конец клуба и осторожненько оглядываюсь на бар. Ага, Терри и незнакомый мне тип стоят. А Питер, слава Богу, отчалил. Поэтому я делаю новый поворот и медленно иду к бару, по дороге приглядываясь к незнакомцу рядом с Терри. Он ничего, приятной внешности, только физиономия патологически высокомерная. Как у меня. Когда я подхожу ближе, он впивается в меня взглядом — смотрит так, словно впервые видит живую женщину. Когда я совсем рядом, он берет себя в руки и навешивает вполне светскую улыбку. А Терри говорит…

— Хайди, знакомься, это мистер Шарки.

Господи, она рядом со мной. В одном шаге от меня. Я в душе встряхнулся, выдернул себя из сладкого столбняка — и теперь цвету самой обаятельной улыбкой из своего ассортимента. Протягиваю руку. Сегодня я жму чужую руку, похоже, в миллионный раз. Но это всем пожатиям пожатие. Век бы касаться этой руки.

— Гриэл, — говорю я, — называйте меня просто Гриэл. Пожалуйста.

Ее рука чуть трепещет в моей. Я смотрю Хайди прямо в глаза. Она мне улыбается — слабо так, с заметным усилием. Возможно, просто настороже и немного на нервах. Как-никак с журналистом встречается. Для нее это не будничное дело. Прикидывает, как себя лучше подать. Я испытываю укол совести.

Кожа у меня слоновья, и мне эти уколы — даже не комариные укусы.

Тут совесть исхитрилась уязвить в какое-то особое место — и довольно больно.

Глядя в чистые, полные вопроса глаза Хайди, мне противно вспоминать, что я вычислил ее в Интернете, собрал материал и сфабриковал это якобы интервью.

Трясу ее безвинную ручку, а на деле — тяну в волчье логово.

— Сюда, пожалуйста, — говорит Терри, беря слегка растерянную Хайди за локоть. — Присядьте с мистером Шарки за вон тот столик. А я велю прислать вам чего-нибудь выпить.

Хайди с улыбкой поворачивается — я не слышу, но чувствую шорох ее платья — и ведет меня в указанном направлении. Мы с ней оказываемся за столиком одни и благодаря высоким спинкам закругленных диванов почти как в отдельной кабинке.

Хайди кладет руки на стол и скрещивает пальцы.

Я сажусь напротив, кладу на столешницу пачку сигарет и свой ветеранский диктофон с растрескавшейся шкурой. Диктофон я не включаю. Музыка так гремит, что все равно потом ничего не разберешь. Диктофон просто для антуража. Во-первых, удостоверить, что я взаправдашний журналист. Во-вторых, произвести впечатление, чтобы Хайди вдруг почувствовала себя звездой. Настоящей звездой, у которой берут настоящее интервью.