Бенджамин Франклин. Биография  - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Айзексон cтр.№ 84

Ему задали сто семьдесят четыре вопроса. Многие из них были сформулированы заранее лидерами нового правительства вигов (глава — лорд Рокингем), которое симпатизировало колониям и искало возможности отменить закон о гербовом сборе. Но часть парламентариев были настроены враждебно. В этой обстановке Франклин действовал убедительно и спокойно. Первый вопрос задал член парламента, чей производственный бизнес пострадал в результате спада в торговле. Он спросил, заплатили ли американцы какие-то налоги Британии. «Много, и очень тяжелые», — ответил Франклин и затем подробно пересказал историю вопроса (правда, исключив некоторые спорные пункты по поводу налогообложения земель владельцев колонии).

Оппонент резко прервал его. «Разве колонии, — спросил он, — не в состоянии заплатить гербовый сбор?» Франклин ответил: «У колоний нет достаточного количества золота и серебра, чтобы оплачивать гербовый сбор в течение года».

Гренвилл, защищая закон (принятый по его инициативе), спросил Франклина: обязаны ли, по его мнению, колонии платить за то, что королевские войска обеспечивают безопасность границ? Американцы, возразил Франклин, защищают себя сами, и таким образом защищают и британские интересы. «Во время последней войны колонии подготовили, экипировали и снабдили жалованьем почти двадцать пять тысяч человек, потратив на это несколько миллионов фунтов», — объяснил он, добавив: возмещена была лишь малая толика этих средств.

Более важный вопрос, заявил Франклин, в том, как добиться согласия в отношениях с Британской империей. «Как относилась Америка к Великобритании до закона о гербовом сборе?» — спросил Франклина его сторонник по имени Грей Купер.

И вновь Франклин подчеркнул различие между внешними и внутренними налогами. «Я никогда не слышал возражений против права вводить пошлины для регулирования торговли. Но мы никогда не считали, что парламент имеет право устанавливать для нас внутренние налоги, потому что мы не имеем в нем своих представителей».

Пойдет ли Америка на компромисс? Нет, утверждал Франклин, для нас это дело принципа. Значит, только военная сила могла бы заставить американцев платить гербовый сбор?

«Я не вижу, каким образом военная сила могла бы использоваться для достижения этой цели», — ответил Франклин.

Развязка наступила, когда сторонники закона о гербовом сборе попытались опровергнуть утверждение о различии между внешними и внутренними налогами. Если колонии не признают внутренний налог, разве они не смогут затем воспротивиться введению торговых пошлин и других внешних налогов?

«До сих пор этого никогда не происходило, — ответил Франклин. — В последнее время использовалась масса аргументов, чтобы показать им, что разница отсутствует… Сейчас они считают эти аргументы несостоятельными. Но со временем, возможно, они их убедят».

Это была драматическая концовка, ставшая предвестником многих бед. Проводя различие между внутренними налогами и внешнеторговыми пошлинами, Франклин вновь занимал более умеренную и прагматичную позицию, чем некоторые новоявленные американские лидеры, включая большинство членов Ассамблеи Массачусетса, которых раздражала перспектива введения Лондоном высоких импортных пошлин. Но до «Бостонского чаепития» оставалось еще почти восемь лет. По обеим сторонам Атлантики отмена парламентом закона о гербовом сборе была воспринята с радостью, даже несмотря на то, что она заложила основу для будущего конфликта из-за Декларативного акта, согласно которому парламент получал право «во всех случаях» вводить в действие законы для колоний ^[270].

Франклин продемонстрировал разум и решительность: он стелил мягко, но жестко было спать. Для человека, обычно не любящего произносить речи, это было самое длительное ораторское выступление в жизни. Он сделал свое дело не столько за счет красноречия, сколько благодаря настойчивости, с которой все время возвращал дискуссию к реалиям, сложившимся в Америке. Как вспоминал сам Франклин, даже один из его твердолобых оппонентов-консерваторов заявил позднее, что «с того дня он полюбил меня за воодушевление, с которым я защищал мою страну». Прославившийся в Англии как писатель и ученый, он был признан теперь лучшим американским оратором. По сути, он стал также послом Америки в целом; помимо интересов Пенсильвании, он начал вскоре представлять интересы Джорджии, а затем Нью-Джерси и Массачусетса.

В Филадельфии его репутация была полностью восстановлена. Его друг Уильям Страхан, отправив копию протокола заседания парламента Дэвиду Холлу для публикации в Америке, немало тому способствовал. «Этому протоколу, — писал Страхан, — более чем чему-либо еще мы обязаны быстрой и полной отменой одиозного закона». С военной баржи, окрещенной «Франклин», прогремел салют, а в тавернах предлагалась бесплатная выпивка и угощение всем, кто прибывал со свежими новостями о триумфе над Англией. «Ваши враги наконец-то начали стыдиться своих грязных инсинуаций и признали, что колонии в долгу перед вами», — написал Чарльз Томсон ^[271].

Выигранная дипломатическая баталия заставила Франклина вспомнить о добродетелях его жены, оставшейся дома, или хотя бы почувствовать себя виноватым за пренебрежение ею. Экономность Деборы и ее уверенность в собственных силах стали символами способности Америки пойти на жертвы, но не платить несправедливый налог. Теперь, когда налог был отменен, Франклин вознаградил ее, отправив домой несколько подарков: четырнадцать ярдов атласа «помпадур» («по цене одиннадцать шиллингов за ярд»), две дюжины перчаток, шелковый халат и нижнюю юбку для Салли, турецкий ковер, сыры, штопор и несколько скатертей и занавесок, которые, как он вежливо информировал жену, были выбраны миссис Стивенсон. Письмо, сопровождавшее эти дары, гласило: