Ну а я, раз уж больше никто не мешает, развернулась по полной программе. Сначала быстро расстегнула часть пуговиц и распахнула сорочку на широкой мускулистой груди магистра. Тщательно осмотрела и даже ощупала кожу в районе сердца, но никаких следов ранения не обнаружила. Но, влекомая исследовательским энтузиазмом, на этом я не остановилась, бесцеремонно выдернула серую тонкую сорочку из-под брючного ремня, расстегнула до конца и рывком стащила с плеч куратора. После чего, ведя пальчиками по гладкой горячей коже, начала медленно обходить магистра. Руку так и не убрала, проведя сначала по груди, потом по плечу, и остановилась, ощупывая спину. Но и здесь тоже ни шрамика, ни малейшего признака ранения не обнаружилось. Вернулась обратно к груди и разместила свою ладонь в области сердца, плотно прижав ее к горячей коже. Сердце билось, как вполне нормальное живое сердце. Разве что чуточку быстрее и сильнее, чем обычно.
И тут Крант отмер, скрестил руки на груди, из-за чего мне пришлось отдернуть свою ладонь, и глухим, хрипловатым тоном поинтересовался:
— И как это понимать?
— А вам что, жалко, что ли? — обиженно пробурчала я, опустив голову.
Маг хмыкнул, опустил руки и великодушно разрешил:
— Можешь продолжать.
— Нет уж, спасибо, — фыркнула я и, чтобы продемонстрировать отказ от щедрого предложения, отступила от куратора на пару шагов.
— А что же вдруг? — изогнул он бровь, с легкой усмешкой поглядывая на меня.
— Настроение, знаете ли, упало, — ответила я недовольно.
— А у меня напротив… поднялось, — как-то странно на меня глядя, вкрадчиво проговорил магистр и решительно шагнул ко мне.
— Даюська-а-а! Соня, подъем! — одновременно с криком прозвучал и грохот в дверь.
И я будто полетела куда-то, пробуждение показалось падением. Рывком села на кровати, испуганная, какая-то нервная, тяжело дышащая. Было так жарко, будто только что на пожарище побывала, кончики пальцев правой руки огнем горели, а саму ладонь будто иголочками покалывало. Приложила руки к щекам — они тоже пылали. Вот это сон…
И тут распахнулась дверь, в спальню влетел Сан, окинул меня укоризненным взглядом… и замер. Постоял так немного, склонив голову набок и пристально разглядывая меня, а потом зачем-то полез под кровать.
— Эй, ты чего там забыл? — свесившись с края кровати и заглядывая под нее, поинтересовалась я.
— Мужика ищу, — пропыхтел Санье, выбираясь.
— Кого-о-о?! — округлив глаза, переспросила я.
— Кого-кого, мужика! — опять окинув меня взглядом, рявкнул полуэльф.
— А зачем тебе мужик? В смысле зачем он мне под кроватью? — совсем растерялась я, никак не понимая логику поведения рыжего друга.
Сан тем временем проверил на наличие мужиков шкаф и ванную, но искомых не обнаружил и сейчас стоял, возвышаясь над кроватью со сложенными на груди руками и суровым выражением лица, которое можно было охарактеризовать фразой: «Буду пытать».
— Да с чего ты взял, что у меня тут мужики водятся? — всплеснула я руками.
— Ты бы на себя со стороны посмотрела, — еще больше насупился Сан.
— А чего я там не видела-то? — пожала я плечами.
Знаю я, как спросонья выгляжу, — как кочка болотная.
— О, сегодня тут есть на что посмотреть, — ехидно протянул Санье. — Щеки красные, губы припухшие, вид растерянный, дыхание неровное, взгляд рассредоточенный, а глазки горят. И знаешь, когда девушка так выглядит?!
Последнее полуэльф буквально рявкнул мне в лицо, подавшись вперед и наклонившись.
— И когда? — втянув голову в плечи, поинтересовалась я.
— А я тебе скажу, Даюсь, — выпрямившись, угрюмо протянул Санье. — Вот конкретно так девушки выглядят, когда остаются наедине с мужчиной в спальне. Примечательный вид, знаешь ли, говорящий и запоминающийся.
Я сглотнула. Испуганно посмотрела на друга, помотала головой, протянула:
— Да нет, быть того не может! — а потом застонала и повалилась на спину.
Тут же перевернулась на живот и пару раз приложилась лицом об подушку. Не помогло, в смысле понятнее и легче не стало, но подушку я однозначно взбила.
От прикосновения к плечу вздрогнула и шарахнулась в сторону. Но это оказался всего лишь Сан, а я и не заметила, как он примостился на краешек кровати и теперь с сочувствием поглаживал меня по плечу.
— Даюсь, ты просто расскажи все, — тихонечко попросил он. — А потом уже вместе разбираться будем.
И вот тут я покраснела. Как, ну как я могу рассказывать ему о таком? Да у меня духу не хватит даже самой себе перед зеркалом в таком признаться, а тут вот так взять и выложить все этой рыжей ехидине. Представляю, как он отреагирует на мои откровения по поводу более чем двусмысленных сновидений с участием нашего куратора.
— Сон мне приснился, — пробурчала я, пряча раскрасневшееся лицо в подушке.
— Э-э-эм, — протянул Санье. — Даюсь, ты меня, конечно, извини, но над оправданиями и отмазками тебе еще работать и работать. Во-первых, врешь ты уныло, без души, а во-вторых, я же не из любви к обыскам девичьих спален тут проверял все.
— А из-за чего? — заинтересовалась я, повернулась на бок, подперла голову рукой и уставилась на полуэльфа.
Сан усмехнулся, тоже завалился на кровать, принял такую же, как и я, позу и, подавшись ко мне так, что мы практически носами соприкасались, таинственно прошептал:
— Я все-таки наполовину эльф, Даюська.
— Ну и? — не поняла я, к чему он клонит.
— Да потоки я жизненные чувствую, — хмыкнул Санье. — И вот конкретно в тот момент, когда я у тебя под дверью был, четко ощутил входящий жизненный поток. А раз посторонних мужиков в твоих закромах не обнаружилось… — Он завалился на спину, потянулся, подложил руки под голову и с ехидной ухмылочкой поинтересовался: — Где шлялась, проказница?
Икнула. Похоже, у меня это нервное. И даже думать о том, что Сан сейчас не пошутил, не хочется. А что, если и правда… если это был не сон? О Всемогущая Сила, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, сделай так, чтобы это был просто сон. Я даже согласна каждую ночь такие сны видеть, только бы мое выступление с раздеванием и ощупыванием магистра Кранта не оказалось реальностью.
В душе медленно, но верно поднималась буря. Если я сейчас не прекращу панику, это может плохо кончиться. И пусть я только вчера вечером сбросила излишки резерва, сейчас отчетливо ощущала, как сила бурлит во мне, откликаясь на эмоциональное напряжение, как-то слишком много силы… Нужно срочно успокоиться и отвлечься.
— А ты что здесь делаешь? У вас же домашний, в смысле общежитский арест, — спросила у лукаво поглядывающего на меня друга.
— Ладно, — махнул он рукой, рывком вставая с кровати, — не хочешь — не рассказывай. Но как созреешь, я готов выслушать. А что касается ареста, так на меня это не распространяется.