Мое падение - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Шагаева cтр.№ 72

— Ты говорила что любишь? — спрашивает он, не открывая глаз, но его голос звучит так, будто ему тоже больно.

— Люблю, — это правда, только мне было бы намного легче, если бы я не любила.

— Тогда я не могу тебя отпустить. Не могу! — теперь кричит он. — Дай нам шанс?! — открывает лицо, поднимает голову, подается ко мне, берет за руки, подносит их к своей груди, вжимая в нее, удерживает. Я чувствую, как хаотично, рвано бьется его сердце. Оно просит поверить ему, простить.

— Зачем тебе шанс со шлюхой?

— Дюймовочка, ты — не шлюха. Это я идиот. Ревнивый, эгоистичный идиот. Меня просто накрыло. Ты моя! — его голос наполнен сожалением. Он делает глубокий вдох, как будто задыхается, и я вместе с ним. Но пришло время все закончить…

— Нет. Я уже не хочу быть твоей. Я люблю…. Но это пройдет. Я переболею. Отпусти меня, — последняя жалкая попытка, мольба.

— Я не могу, — говорит он, прислоняясь своей мокрой щекой к моей, царапает щетиной, обжигая горячим дыханием. Отстраняюсь от него, вырываю руки, потому что это невыносимо.

— Хорошо. Ты прав. Шанс, он, наверное, есть, но он зависит от тебя. Один вопрос! — я сдаюсь, снова ведусь на его слова, на его голос и тепло. В сердце загорается маленькая искорка надежды. Если он ответит на мой вопрос положительно, то, наверное, я готова начать все заново. — Ответь на один вопрос. И у нас, возможно, появится шанс. Я смогу стерпеть, простить тебе многое и снова попытаться.

— Все что угодно, Дюймовочка. Задавай свой вопрос.

— Ты меня любишь? — затаив дыхание, останавливаю сердце. Все зависит от него, от одного слова «люблю», очень важного для меня. Я не благородная и бескорыстная героиня романа, готовая на безответную любовь. И моей любви не хватит на нас двоих. Моя любовь эгоистична, она требует ответа. Моя любовь требует ответной любви.

— Ксюша… Я… Я не знаю… Это сильнее… — вот и все. Нас больше нет, и не будет. Не хочу больше его слушать. Это все не важно. Больше ничего не важно. Подношу палец к его губам, останавливая ненужные мне слова.

— Вот и все. Без шансов. Без вариантов. Нас нет, и не может быть. Я не хочу любить одна. Это убьет меня. А я хочу жить. Просто открой эту чертову дверь и выпусти меня из своей жизни, — все нити отрезаны. Я боялась его ответа, потому что знала, что он принесет мне боль. Но это правильно. Сейчас все встало на свои места. Так, как должно быть. Сейчас он честен. Лучше узнать правду, чем всю жизнь обманываться и на что-то надеяться.

— Открой дверь, — спокойно прошу я.

— Пожалуйста, — просит он, ровно садясь за руль, сжимая его руками.

— Нет. Просто открой эту чертову дверь. Я хочу домой! — требую я. Дан глубоко вдыхает. Со всей силы ударяет по рулю ладонью. Открывает окно со своей стороны, впуская прохладный воздух.

— Я отвезу тебя, — говорит он, заводя двигатель, не смотря на меня.

— Нет, — отказываюсь я.

— Просто отвезу, не более.

— Хорошо. Спасибо, — удобнее устраиваюсь на сидении, поджимая под себя ноги, отворачиваюсь к окну, смотрю на яркие ночные огни города сквозь мокрое стекло.

День все так же сменяла ночь. Солнечная теплая погода хмурой и холодной. Лето подходило к концу, медленно впуская осень. Все шло своим чередом. Закономерно. Размеренно. Казалось, жизнь за две недели не изменилась. Но я была уже не та, что раньше. И, наверное, никогда ею не стану. Как странно… один человек и пару месяцев проведенные с ним, могли изменить все мое мировосприятие. Было невыносимо, но я держалась. После того, как в наш последний вечер он молча довез меня до дома, а я молча вышла из машины, не оборачиваясь, я всю ночь проревела в подушку, ругая себя последними словами. Коря свой характер и какие-то никому ненужные принципы. Я могла дать нам шанс. Все зависело от меня. Но я не смогла. Я не могла больше строить замки из песка против его бронированных стен.

Со временем слезы высохли. Я оплакала свою любовь, попрощалась, помянула, осталось только ее похоронить, закопать глубоко на отшибе и навсегда забыть это место. Время все вылечит. Должно вылечить. Ведь так говорят люди. Все эти дни я просидела дома, выходя только в магазин. Выкурила лошадиную дозу никотина. Все чаще, особенно по утрам, на голодный желудок, от сигарет начинало тошнить. Видимо, я уже накурилась на год вперед. Любимый черный кофе по утрам стал вдруг отвратителен, впрочем, как и все вокруг, что ранее привлекало. Пару дней назад к Маришке приезжал Леша, я видела его в окно, и он меня тоже, но предпочел быстро отвернуться, делая вид, что не замечает меня. Я понимала его и не судила. Я все понимала. Теперь понимала, как это больно, узнать такие грязные подробности о том, кого любил. Временами хотелось на все плюнуть и бежать к нему… Для того, чтобы просто увидеть, почувствовать. Я приказывала себе держаться и не рассыпаться на куски от призрачных иллюзий.

Чтобы как-то отвлечься от снедающей меня тоски, я занялась поиском новой работы. Пора начинать все заново. С чистого листа, без него, без надежд. Никогда не впадала в депрессию. Я в нее не верила. А сейчас мне казалось, что наступило именно это состояние. Вот так она выглядит: многогранная, с оттенками боли, тоски, сожаления, пустоты и звенящей тишины. Когда ночью мучает бессонница, заставляя смотреть в потолок, в одну точку, пытаясь найти в ней спасение. А днем, наоборот, клонит в сон, для того что бы время, которое должно лечить, пролетело быстрее.

Очередное двухнедельное, повторяющееся утро врывается в мое окно. Поднимаюсь с кровати, задергиваю плотные шторы, чтобы не видеть краски нового дня. Падаю на кровать, укрываясь с головой. Но настойчивый дверной звонок не дает мне снова впасть в спасительный дневной сон. От резкого подъема с кровати, темнеет в глазах, от слабости кружится голова, к горлу подступает легкая тошнота, которая мучает меня уже несколько дней от недостатка нормального питания и выкуренных мной сигарет. Иду к двери, думая, что это снова Маринка с навязчивыми предложениями поговорить, прогуляться, развеяться. У меня уже закончились нормальные слова для нее. Я не хочу гулять и разговаривать по душам. Мне кажется, если я все ей расскажу, то рана опять начнет кровоточить, вскрывая сердце изнутри.

Открываю двери — на пороге стоит Лиза. Одна, без оберегающего ее Роберта. Хмурясь, смотрит на меня с укором. Глубоко дышит от тяжелой ноши под сердцем. Молча надвигается на меня, заставляя ее пропустить. Проходит в гостиную, медленно опускается на диван. Как всегда, скорее всего на автомате, поглаживает живот.

— И тебе привет, — говорю ей, садясь напротив нее в кресло. — Где Роберт?

— Внизу, ждет меня в машине, — смотрит с подозрением и каким-то сожалением.

— Почему не поднялся?

— Потому что я попросила.

— Зачем? — она молчит, осматривая меня с ног до головы. — Я спала, — оправдываюсь я за свой внешний вид.

— Что с тобой? — какой странный вопрос. А что со мной? Какое дать определение моему состоянию?