Арбалетчики князя Всеслава - читать онлайн книгу. Автор: Безбашенный cтр.№ 5

Судя по страдальческому виду Сереги, нога которого все еще болела, две трофейных пращи представлялись ему тоже весьма грозным оружием – ага, в руках аборигенов. Никто из нас обращаться с пращой не умел, и, по правде говоря, я бы предпочел мощную рогатку вроде той, что делал себе в счастливом детстве. Увы, как и следовало ожидать, резинового медицинского жгута ни у кого не оказалось, так что раскатанную губу мне пришлось закатывать обратно.

Негусто у нас оказалось и с холодным оружием. Две трофейных кривых фалькаты выглядели устрашающе. Почти в руку длиной, массивные, башку отмахнуть – нехрен делать.

Та, которой завладел я, по справедливости должна была бы достаться нашему испанцу, честно и благородно пристрелившему ее прежнего владельца. Но при наличии пистолета таскать еще и этот архаичный ятаган нашему досточтимому сеньору Хренио показалось несколько излишним, и он великодушно уступил мне свою законную добычу. Вторую фалькату Володя, служивший срочную в армейском спецназе и научившийся там в совершенстве владеть малой пехотной лопаткой, так же великодушно уступил безоружному Сереге. Вместе со щитом, кстати, дабы было чем укрываться от шальных каменюк местных пращников. Юмор Володин наш страдалец не оценил, но фалькате явно обрадовался. Выглядела она пошикарнее и поновее моей – ее покойный владелец был предводителем уконтрапупленной нами троицы аборигенов. Юлька тут же процитировала нам на память Диодора Сицилийского, который иберийские мечи считал непревзойденными по качеству стали. Серега аж глазки закатил от восторга и был жестоко сконфужен, когда Володя указал ему вмятину на лезвии там, где хваленый клинок встретился со стальным черенком володиной лопаты. Отметина на самом черенке, что характерно, оказалась едва заметной. В утешение я рассказал о своем давнем разговоре со знакомым торговцем ножами. Его родственник был кузнецом и подрабатывал изготовлением штучных клинков на заказ. Работа эта серьезная, и мужик обзавелся прибором для замера твердости по Роквеллу. И вот как-то раз принесли ему и попросили замерить твердость клинка старинной булатной сабли. Замерили, оказалось 38 единиц – это при том, что автомобильная рессора закаливается до 50 единиц, а клинки хороших современных ножей уж всяко не меньше. В общем, дерьмо этот хваленый булат по современным меркам. И если таким было тогдашнее элитное оружие, то можно себе представить, каким был тогдашний ширпотреб.

В качестве поощрительного приза за знание исторической литературы Юльке был единогласно присужден шикарно выглядевший кинжал главного убитого бандита.

Кстати, при ближайшем рассмотрении он оказался бронзовым, что несколько удивило народец, а саму Юльку привело в восторг. Помозговав над этим парадоксом – на дворе ведь давно уже железный век, – я припомнил вычитанный где-то факт, что и римские легионеры охотно пользовались трофейными бронзовыми кинжалами и топорами. Выходит, не так уж и плоха бронза по сравнению с местным железом? Хотя – чему тут удивляться? Египет тоже, кажется, несколько веков продолжал пользоваться бронзовым оружием, когда Ассирия перешла уже на железное. Длинный нож второго пращника, вполне железный, достался Наташке. Мелкие ножики в чехлах, прикрепленных к ножнам фалькат, так там и остались, поскольку на них никто особо не позарился. Васкес, когда я предложил ему честно их поделить, аж скривился от презрения, после чего с гордостью продемонстрировал извлеченную из кармана великолепную складную наваху. Узковата, на мой взгляд, но сталь, надо думать, уж всяко не античного качества.

После осмотра оружия мы плавно перешли к осмотру инструментов. Естественно, самое внушительное орудие труда было у Володи. Его лопата оказалась еще и топором, который имелся в ее комплекте в качестве сменной насадки. Мой дорогой швейцарский мультитул, впрочем, тоже произвел фурор, но совсем не тот, на который я надеялся. Народ хохотал до слез, пытаясь понять, за каким хреном я таскал его в своем намотнике, как мы называем поясные сумки. А что тут непонятного? Под дождь с сильным ветром попадать никому не случалось? Порыв ветра зонт наизнанку ни у кого не выворачивал? Заклепочки эти рахитичные на спицах ни у кого при этом не срывало? То-то же! Как раз для таких случаев у меня и моточек медной проволоки подходящей толщины припасен. Отогнул кончик полукольцом, откусил, продел в оставшиеся без заклепки отверстия в спицах, аккуратно сжал плоскогубцами – и зонт снова исправен.

Серега, впрочем, угорал над обилием явно лишних в наших условиях отверток и шестигранных насадок, девчат развеселил столь же неуместный штопор, а Володя ухмыльнулся при виде коротеньких и страшно неудобных ножевого лезвия и пилки, после чего с гордостью показал собственный туристический нож-пилу. Я не стал с ними спорить. Конечно, любой универсальный инструмент ублюдочен по сравнению с нормальным. Например, какой идиот станет пользоваться входящими в мультитул ножницами, когда у девчат есть нормальные для маникюра? Шило же, стамеска и напильник должны еще понадобиться, прежде чем хоть кто-то сообразит, как хреново порой без них. А нож меня и мой складной «Викинг» вполне устраивает. Короткий, но массивный и с надежным фиксатором – хоть деревяшку обстругать, хоть лишнюю дырку в чьем-нибудь не в меру настырном недружественном организме проделать.

Хуже всего обстояло дело со жратвой, состоящей из пары забраконьеренных Володей перед самым попаданием рыбин, которых мы запекли на костре. Без хлеба и без соли рыба ну никак не тянула на деликатес, но выбирать особо не приходилось. Погода стояла теплая, дождя не ожидалось, и для ночлега в принципе вполне хватило бы и подстилки из нарезанного лапника. Увы, только в принципе – бабы есть бабы. Не знаю, каковы они у аборигенов, а наши едва не закатили истерику. Наташка, как оказалось, боится не только мышей, но и всевозможных букашек, которые для нее все тараканы, а Юлька, избавленная от Наташкиных фобий, неожиданно впала в ступор при виде мирно переползавшего тропинку ужа, наотрез отказавшись замечать его очевидные отличия от действительно опасной гадюки. В результате нам пришлось в сгущающихся сумерках заморочиться постройкой приличных размеров шалаша, стенки которого могли служить лишь чисто символической защитой от ползучей мелюзги, но бабы, заняв нас строительным авралом, успокоились. Ну, относительно – периодические поторапливания и сравнения с косорукими обезьянами нам приходилось стойко переносить. Дело затягивалось из-за того, что гарпунный линь Володи в нашем положении был чрезвычайно ценен, и мы хотели сберечь его для целей поважнее этой временной халабуды, а ее каркас вязали виноградной и вьюнковой лозой – обильной, но неудобной.

– Им не шалаш этот долбаный нужен, им нас задолбать этой хренью захотелось! – ворчал Серега, когда мы водружали на перекрестья связанных лозой попарно опор коньковую жердь. – Ну не стервы ли?

– Скажи спасибо, что удовольствовались шалашом, а не потребовали землянку-блиндаж! – подколол его Володя.

– Ага, с последующим евроремонтом! – добавил я для пущего драматизма. Переговаривались мы, конечно, вполголоса – нехрен подсказывать бабам столь элементарные способы задрочить нас всерьез и надолго…

Как и следовало ожидать, построенный нами в конце концов шалаш показался нашим мучительницам слишком тесным, в результате чего нам было безапелляционно предложено разместиться снаружи. Потом им оказалось жестко спать на хвойном лапнике, и пришлось – нам, естественно – искать и рвать в полной темноте охапки папоротника. Жалобы на комаров мы где-то минут пять тупо игнорировали, но последовала истерика, и я посоветовал им нарвать той же лозы – дикого винограда и обыкновенного вьюнка в этом лесу хватало – и сплести себе противомоскитную сетку. Только самим, поскольку мы, мужики – косорукие обезьяны и ни шить, ни вязать, ни плести не умеем. А что я, неправду сказал? Лично мне правда глаза как-то ни разу не колет, гы-гы! Поняв, что на сей раз спасение утопающих – дело рук самих утопающих, и как-то передумав спасаться самостоятельно, они наконец заткнулись и дали нам заснуть – так нам показалось по нашей наивности…