Леонардо да Винчи - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Айзексон cтр.№ 48

В 1487 году, когда миланские власти искали идеи для возведения большого светового купола — tiburio — над главным городским собором, Леонардо воспользовался случаем заявить о себе как об архитекторе. В том же году он завершил свой проект идеального города, но этот план почти не вызвал ни у кого интереса. А конкурс для зодчих на лучший проект tiburio давал возможность показать, что он способен предлагать и более осуществимые замыслы.

36. Миланский собор с tiburio.

Миланский собор (илл.36) стоял уже сотню лет, но у него все еще отсутствовала башня с традиционным куполом над крышей, на пересечении нефа и трансепта. Несколько архитекторов уже потерпели крах, не справившись со сложной задачей. Купол должен был сообразовываться с готическим стилем всего здания и компенсировать недостаточную прочность конструкции в средокрестии. В конкурсе, объявленном в 1487 году, приняли участие не менее девяти архитекторов, причем они пытались решить задачу совместными усилиями, делясь друг с другом идеями ^[263].

В эпоху Возрождения в Италии было немало многогранных личностей, которые, идя по стопам Брунеллески и Альберти, проявляли себя сразу как художники, инженеры и архитекторы. И работа над проектом tiburio предоставила Леонардо возможность познакомиться с двумя из лучших талантливых современников — Донато Браманте и Франческо ди Джорджо. Они подружились и сообща создали несколько интересных проектов церковных зданий. Что еще важнее, от их дружеского союза родилось несколько рисунков, вдохновленных сочинениями древнеримского архитектора и имевших своей целью согласовать пропорции человеческого тела с пропорциями церкви. Эти изыскания в итоге привели к созданию канонического рисунка Леонардо, который стал олицетворять гармонию между человеком и Вселенной.

Главным экспертом, оценивавшим все чертежи и планы будущего tiburio, выступал Браманте, который был на восемь лет старше Леонардо. Браманте, сын крестьянина из-под Урбино, обладал огромным тщеславием и аппетитами. В начале 1470-х, желая прославиться, он приехал в Милан и брался за любую работу — от оформления праздников до конструирования механизмов. Как и Леонардо, вначале он стал при дворе Сфорца устроителем зрелищ и постановщиком спектаклей. А еще он сочинял остроумные стихи, придумывал замысловатые загадки и, выступая на сцене, иногда аккомпанировал себе на лире или лютне.

Некоторые аллегорические притчи и пророчества Леонардо служили дополнениями к сочинениям Браманте, и к концу 1480-х годов они сообща работали над феериями, которые готовились к особым случаям, и над прочими сценариями для развлекательной индустрии при дворе Сфорца. И Браманте, и Леонардо могли потягаться друг с другом блеском таланта и природным обаянием и все же сделались не соперниками, а близкими друзьями. В своих записных книжках Леонардо называл архитектора уменьшительным именем — «Доннино», а Браманте посвятил Леонардо сборник стихов о римских древностях, назвав его «сердечным другом, дорогим и восхитительным товарищем» ^[264].

37. «Гераклит и Демокрит» Браманте. Слева изображен Леонардо.

Через несколько лет после того, как они с Леонардо подружились ^[265], Браманте написал фреску с двумя древнегреческими философами — Гераклитом и Демокритом (илл. 37). Гераклит, которого печалил человеческий удел, плачет, а Демокрит смеется. Круглолицый лысеющий Демокрит походит на автопортрет самого Браманте, а Гераклит обнаруживает внешнее сходство с Леонардо. У него густые, курчавые волосы, выступающие брови и подбородок, одет он в розоватую накидку, и перед ним лежит рукописная книга, в которой слова идут справа налево, начертанные зеркальным способом. Теперь мы можем представить себе, как выглядел Леонардо, все еще гладко выбритый, во цвете лет.

Со временем Браманте отошел от работы постановщика и оформителя и начал подвизаться при дворе Сфорца одновременно как художник, инженер и зодчий, тем самым как бы узаконивая такую тройную роль и прокладывая путь для Леонардо. В середине 1480-х годов, когда они с Леонардо работали вместе, Браманте выказал сразу и художественный, и архитектурный талант, создав ложную апсиду за алтарем миланской церкви Санта-Мария-прессо-Сан-Сатиро. Из-за крайней тесноты там не нашлось места для настоящей апсиды. Используя знание перспективы, которое все шире распространялось среди художников Возрождения, Браманте живописными средствами создал обманку, придававшую плоской стене оптическую иллюзию глубины.

38. Эскизы церквей.

Спустя несколько лет они вместе с Леонардо будут работать над сходной инженерно-перспективной задачей, когда Лодовико Моро попросит Браманте перестроить монастырь Санта-Мария-делле-Грацие, а именно — пристроить новую трапезную, а Леонардо поручит написать на стене трапезной фреску на сюжет «Тайной вечери». И Браманте, и Леонардо очень любили симметричные в плане церкви. Поэтому они отдавали предпочтение зданиям с центральной симметрией, больше похожим на языческие храмы, с наложением квадратов, кругов и других правильных геометрических фигур, что бросается в глаза на многих эскизах церквей, выполненных Леонардо (илл. 38).

Браманте представил свое письменное мнение о предложенных проектах tiburio в сентябре 1487 года. Один из пунктов посвящался разбору вопроса о том, должна ли башня быть четырехгранной (что позволило бы ей надежнее укрепиться на опорных балках крыши) или же восьмигранной. «Я полагаю, что квадрат намного крепче и лучше восьмиугольника, ибо он намного лучше сообразуется с остальными частями здания», — заключил он.