Тайны Удольфского замка - читать онлайн книгу. Автор: Анна Радклиф cтр.№ 43

— О, синьор, вы очень любезны. — Но, слушая, как вы расхваливаете вкус Шевалье Валанкура, можно подумать, что его ухаживания относятся ко мне.

— Помилуйте, в этом нельзя и сомневаться! — проговорил Кавиньи с низким поклоном.

— Но разве это не обидно, синьор?

— Бесспорно так, — согласился Кавиньи.

— Я не могу вынести этой мысли! Что бы сделать, чтобы опровергнуть такое досадное недоразумение? — восклицала г-жа Шерон.

— К сожалению, я ничем не могу помочь вам, — заявил Кавиньи с глубокомысленным видом. — Единственная для вас возможность опровергнуть клевету заключается в том, чтобы настаивать на первом своем заявлении; потому что, когда люди услышат о недостатке вкуса у шевалье Валанкура, никто не подумает, чтобы вы могли быть предметом его ухаживаний. Но, с другой стороны, люди примут во внимание вашу крайнюю скромность— ведь это правда, что вы не сознаете своих собственных совершенств. Изящный вкус Валанкура все-таки будет признан, хотя вы и отрицаете его. Словом, в обществе будут естественно верить тому, что шевалье обладает достаточным вкусом, чтобы восхищаться красивой женщиной.

— Все это очень неприятно! — вздохнула г-жа Шерон.

— Позвольте полюбопытствовать, что такое неприятно? — вмешалась г-жа Клерваль, пораженная печальным выражением ее лица и унылым тоном, которым это было сказано.

— Ах, это очень щекотливая вещь, — отвечала г-жа Шерон, — и очень для меня неловкая.

— Искренне сожалею! — отвечала хозяйка дома. — Надеюсь, здесь сегодня не случилось с вами ничего дурного?

— Увы, да! случилось и не более, как полчаса тому назад. И не знаю, чем это кончится. Никогда еще мое самолюбие не было оскорблено до такой степени. Но уверяю вас, что этот слух лишен всякого основания.

— Боже мой! что же делать! Скажите мне, каким образом я могу помочь вам?

— Единственное, что вы можете сделать — это опровергать этот слух всюду, куда бы вы ни пошли.

— Прекрасно! но объясните же мне, что именно должна я опровергать?

— Это до такой степени обидно, что я даже не знаю, как сказать вам, — продолжала г-жа Шерон. — Судите сами. Видите вы вон того молодого человека, что сидит там на конце стола? Он разговаривает с м-ль Эмери…

— Да, вижу…

— Вы замечаете, как мало он похож на человека высшего общества? Я только что говорила, что не сочла бы его за дворянина, если б не увидала его за вашим столом.

— Ну, так что же? В чем заключается причина вашего негодования?

— А! вы хотите знать причину! — отвечала г-жа Шерон. — Эта личность, никому неизвестная, этот дерзкий молодой человек, имевший нахальство ухаживать за моей племянницей, — распространяет слухи, будто он заявил себя моим поклонником! Подумайте, как оскорбителен для меня такой слух! Я знаю, вы войдете в мое положение. Женщина моего звания! До чего унизителен для меня даже слух о подобном союзе.

— Унизителен в самом деле, бедный друг мой, — согласилась г-жа Клерваль, — можете быть уверены, я буду везде опровергать этот нелепый слух.

С этими словами она обратилась к другой группе гостей, а Кавиньи, с большой серьезностью наблюдавший всю эту сцену, поспешно отошел прочь, боясь, что не совладает с разбиравшим его смехом.

— Вы, кажется, не знаете, — промолвила дама, соседка г-жи Шерон, — что господин, о которой вы говорили, племянник м-м Клерваль?

— Быть не может! — всполошилась г-жа Шерон, начавшая убеждаться, что она совершенно ошиблась в своем суждении о Валанкуре; поэтому она, не долго думая, принялась расхваливать его с таким усердием, с каким раньше бранила.

Эмилия в продолжение почти всего разговора сидела в глубокой задумчивости и не слышала всей сцены; ее сильно удивило, когда она вдруг услыхала из уст тетки похвалы Валанкуру, о родственных отношениях которого к г-же Клерваль она не имела понятия. Она была рада, когда г-жа Шерон (сильно сконфуженная, хотя она и старалась не подавать виду) тотчас же после ужина собралась уезжать. Монтони явился усаживать г-жу Шерон в карету; за ними следовали Эмилия и Кавиньи с выражением лукавой важности на лице. Простившись с ними, Эмилия увидала в окно кареты Валанкура, стоявшего в толпе у ворот. Но прежде чем карета отъехала, он исчез. Едучи домой, г-жа Шерон ни разу не произнесла его имени в разговоре с Эмилией. Вернувшись в замок, они тотчас же разошлись по своим спальням.

На другое утро, в то время, как Эмилия сидела за завтраком с теткой, ей подали письмо, на конверте которого была надпись знакомым почерком. Эмилия взяла письмо дрожащей рукой, и тетка в ту же минуту спросила, от кого оно? Эмилия, с ее разрешения, сломала печать и, увидав подпись Валанкура, не читая, отдала письмо тетке, которая нетерпеливо схватила его. Пока она пробегала письмо, Эмилия по выражению ее лица старалась угадать его содержание. Наконец г-жа Шерон вернула его племяннице.

— Прочтите, дитя мое, — проговорила она тоном менее сердитым, чем можно было ожидать.

Разумеется, Эмилия поспешно повиновалась тетке. В письме своем Валанкур, почти не касаясь вчерашнего свидания, заявлял, что он примет отказ не иначе, как лично от самой Эмилии, и просил разрешения явиться сегодня вечером. Читая это, Эмилия удивлялась снисходительности г-жи Шерон; она взглянула на нее, как бы в ожидании, и печально промолвила:

— Что же мне отвечать, тетя?

— Ну, конечно, надо повидаться с молодым человеком и выслушать, что он имеет сказать в свою пользу!

Эмилия не верила ушам своим.

— Постойте, — прибавила тетка, — я сама отвечу ему.

Она потребовала чернил, перо и бумаги. Эмилия все еще не смела доверяться своим впечатлениям и сильно волновалась. Она перестала бы удивляться, если бы слышала вчера вечером про одно обстоятельство, не забытое г-жой Шерон, а именно, что Валанкур приходится племянником г-же Клерваль.

Каково было в подробностях содержание теткиной записки, Эмилия так и не узнала, но результатом ее было появление Валанкура в тот же вечер. Г-жа Шерон приняла его одна и между ними происходил долгий разговор, прежде чем Эмилию позвали вниз. Когда она вошла в гостиную, тетка спокойно беседовала с Валанкуром. При появлении молодой девушки Валанкур вскочил ей навстречу и она заметила в глазах его искру надежды.

— Мы все толковали о вашем деле, — начала г-жа Шерон. — Шевалье рассказал мне, что покойный Клерваль был брат графини Дюварней, его матери. Очень жаль, что он раньше не сообщил мне о своем родстве с г-жой Клерваль; разумеется, я сочла бы это обстоятельство достаточной рекомендацией для допущения его к себе в дом.

Валанкур поклонился и хотел обратиться к Эмилии, но тетка остановила его.

— Поэтому я и согласна, чтобы он посещал вас; и хотя я не хочу связывать себя никакими обещаниями или объявлять вам, что уже считаю вас своим родственником, однако я разрешаю вам не разрывать сношений с моей племянницей и признаю возможность союза вашего в будущем, в том, конечно, случае, если шевалье получит повышение по службе или произойдет другое какое-нибудь событие, которое даст ему возможность обзавестись женой. Но прибавлю к сведению г. Валанкура, да и к вашему также, Эмилия, что до тех пор я положительно запрещаю думать о свадьбе.