Разрез! История хирургии в 28 операциях - читать онлайн книгу. Автор: Арнольд Ван Де Лаар cтр.№ 63

Страница

Пеан установил протез вскоре после первой операции. Он снова открыл уже существующий разрез. Конструкция хорошо вписывалась в очищенную полость, и врач крепко зафиксировал там платиновый стержень при помощи растворимых кетгутовых нитей. Он оставил резиновый дренаж и зашил кожу нитями из конского волоса. В своем отчете о пациенте Пеан впоследствии написал, что все прошло очень хорошо. Через двенадцать дней Педу смог встать с больничной койки. Что касается продолжительности пребывания в больнице, по этому поводу Пеан не говорит ничего конкретного. Остался ли Педу на несколько месяцев, на полгода? Во всяком случае, Пеан пишет, что ему пришлось четырежды дренировать абсцесс в операционной ране. Он не говорит ни слова о том, как функционировала рука, сохранение которой сыграло главную роль во всем этом мероприятии. Потом Пеан не видел своего пациента больше года. То, что известный хирург вот так позволил простому пекарю уйти с плечом, полностью состоящим из платины, кажется нам сегодня очень странным. Но тогда платина не считалась чем-то особенно ценным.

Насколько оптимистичным был прогноз для этого плечевого протеза? Только тридцать лет назад Луи Пастер обнаружил, что бактерии могут быть возбудителями заболеваний, а Роберт Кох открыл бациллы туберкулеза десять лет назад. О защитных механизмах человеческого тела против бактериальных захватчиков Пеан не мог знать слишком много. Сегодня известно, что хорошая локальная защитная реакция возможна только в здоровой ткани. В какой бы идеальной чистоте Пеан ни держал окружающие ткани холодного абсцесса, посторонние материалы – резиновый шар и платиновый стержень – создавали для бактерий среду, в которой они, недостижимые для защитных сил организма, могли благополучно процветать. Вся эта смелая затея с самого начала не имела ни малейшего шанса на удачу. Что, собственно, и подтвердилось годом позже.

В 1897 году Пеан опубликовал еще один отчет по этому делу. Примерно через два года после имплантации протеза Педу вернулся к своему хирургу из-за фистулы – отверстия в верхней части руки, из которого сочились творожистые массы гноя. Пеану потребовался рентгеновский снимок, абсолютная новинка, которая только что была изобретена в Германии. Что врач увидел на нем, неизвестно. В любом случае он решил хирургически удалить протез. Он снова разрезал руку в том же месте и обнаружил, что вокруг протеза образовался закостенелый покров. Рубцовая ткань первоначального холодного абсцесса разрослась и трансформировалась в костную ткань. Случай был очень запущенный, однако в целом состояние руки показалось хирургу достаточно стабильным, чтобы сохранить ее даже без протеза. Пеан снял протез. Вероятно, тот уже полностью оторвался от своих опорных точек. Рана снова была закрыта, и пациент смог восстановиться. О функциях плеча и руки Пеан опять не говорит, как и о том, была ли в конечном счете устранена фистула. Тем не менее он с гордостью представил свой доклад в Парижской медицинской академии.

Хотя Пеан сильно переоценил успех своего лечения, он однозначно опережал свое время, как в прекрасной истории Жюля Верна. Однако он не был первым хирургом, который заменил сустав. За три года до описываемых событий, в 1890 году, немец Фемистокл Глюк представил не менее четырнадцати полных протезов различных суставов, среди которых были коленные, запястные и локтевые протезы, все сделанные из слоновой кости. Он попросил изготовить разные части суставов разных размеров, так что во время операции он мог подобрать правильный размер обоих частей сустава, а затем соединить их. Но и в этой бочке меда была ложка дегтя. Он тоже лечил туберкулезные случаи таким способом, и ему, как и Пеану, не хватило понимания того, что разрушенный бактериями сустав не является хорошим местом для первых опытов по протезированию. Как мы знаем сегодня, суставной протез должен устанавливаться в абсолютно стерильных условиях. Если любая бактерия попадет на искусственный сустав во время операции, она неизбежно вызовет инфекцию, которую можно вылечить только путем нового вмешательства.

Когда туберкулез и сифилис были обузданы после открытия туберкулостатиков и антибиотиков и люди смогли доживать до преклонных лет, появились пациенты с заболеванием, из-за которого суставное протезирование снова стало насущной темой. Артроз – это неинфекционный износ суставов, вызванный пожизненной (чрезмерной) нагрузкой. Заболевание дает о себе знать, как правило, в старости. Артроз идеально подходит для установки искусственного сустава. Однако резина и слоновая кость оказались для этого недостаточно крепкими. Были эксперименты с протезами из слоновой кости и дерева, но эти природные материалы растворялись со временем в организме. Платина была слишком дорогой, а сталь могла заржаветь. В 1938 году в протезировании стал использоваться виталиум, металлический сплав кобальта, хрома и молибдена, который был твердым, как железо, износостойким, не ржавел и не вызывал аллергических реакций. Современные имплантаты изготавливаются из титана или сложных сплавов в сочетании с тефлоном.

Суставные протезы сегодня, как и планировал Глюк, поставляются в разных размерах для обеих частей сустава, подбираются во время операции, а затем соединяются. Части крепятся к кости пациента с помощью винтов или костного цемента, который наносится в виде пасты и сразу затвердевает. Чаще всего заменяют суставы бедра, колена и плеча. Целью этих операций является, с одной стороны, смягчение боли, вызванной артрозом, а с другой стороны – противостояние постепенному ограничению функции.

Согласно современным знаниям, протез Пеана кажется совершенно бессмысленным. Боль была устранена сама по себе после первой операции, когда Пеан очистил холодный абсцесс. Протез не смог бы сделать больше. Напротив, он бы создавал дискомфорт между мышцами руки. Третья операция показала обширную оссификацию плеча. Это может означать только то, что плечо почти не функционировало. Вся рука, вероятно, потеряла подвижность, и Педу вообще не мог шевелить плечами. Протез вряд ли помог, но и не сильно навредил.

Однако Пеан оставил нам еще одно полезное изобретение. Он создал базовую модель почти всех современных хирургических зажимов и иглодержателей. Так называемый зажим Пеана представляет собой металлическую рукоятку с двумя отверстиями для большого и безымянного пальцев, а ниже находятся две ножки с насечками, которые соединяются друг с другом таким образом, чтобы удерживать зажим сомкнутым. Этот замок получил название кремальера (crémaillière).

Кроме того, Пеан был первым хирургом, который удалил селезенку и первым сделал почти успешную попытку удалить часть желудка. Через год после своего последнего сообщения о плече пекаря Пеан заболел воспалением легких и умер в возрасте шестидесяти семи лет. Что стало с Жюлем Педу – неизвестно.

Тело может удивительно хорошо «уживаться» с чужеродными материалами, если на них, конечно, нет бактерий. Случай пекаря и история суставного протезирования показывают: чтобы ткани организма приняли инородные материалы, самое главное – это предотвратить развитие инфекций. Бактерии, которые населяют инородные тела, недоступны для сил иммунной системы. Протезный материал принимается очень хорошо, если его устанавливают в абсолютно стерильных условиях. Это относится не только к суставным протезам, но и к сеткам, используемым при лечении паховых грыж, металлическим операционным клипсам, зажимам, кардиостимуляторам, искусственным артериям, винтам и металлическим пластинам, используемым при переломах костей, линзам для глаз, искусственным костям среднего уха, системам дренирования в головном мозге, металлическим стентам в кровеносных сосудах, искусственным сердечным клапанам и силиконовым протезам груди.

Страница