Коронованный рыцарь - читать онлайн книгу. Автор: Николай Гейнце cтр.№ 110

Соблазнительный образ этой очаровательной женщины продолжал, однако, дразнить его воображение.

Он старался отогнать самые мысли о ней и через некоторое время страшными усилиями воли почти достиг этого.

Была уже поздняя ночь.

Граф разделся и лег в постель. Долго не мог заснуть он и лишь под утро забылся в каком-то тяжелом, горячечном полусне.

Тяжелые грезы посетили его. Ирена Станиславовна с довольною улыбкою подходила к его постели, держа на руках бездыханный труп Зинаиды Владимировны.

«Вот твоя невеста», — проговорила она и с этими словами положила этот труп с ним рядом.

Он почувствовал могильный холод, трупный запах поразил его обоняние, и он проснулся, обливаясь холодным потом. На дворе было позднее утро. Сделав спешно свой туалет, он поехал к аббату Груберу.

Аббат ожидал его в своем кабинете.

После обычных приветствий, аббат предложил графу занять место в кресле против письменного стола, заваленного массою книг и бумаг.

— Я пригласил вас, граф, чтобы сообщить вам, вероятно, совершенно неожиданное для вас известие…

Он говорил с расстановкой, как бы обдумывая каждое слово. Граф молчал.

— Брак ваш с избранной вами невестой не должен состояться…

Лицо графа Казимира приняло вопросительно-недоумевающее, но вместе с тем и довольное выражение.

— Если откровенно сознаться, господин аббат, известие это, хотя и поразило меня своею неожиданностью, но не особенно огорчает. Вы понимаете, конечно, что только безвыходное положение заставило меня согласиться на этот брак. Чужое имя графа Свенторжецкого, легкомысленно мною купленное в Москве, не окончательно убило во мне понятия о чести, о нравственном и безнравственном…

— Это не идет к делу, — перебил его аббат Грубер. — Брак ваш, повторяю, не должен состояться.

— Смею спросить почему?

— В интересах дела… — уклончиво ответил аббат.

— Вы мне, конечно, укажите и способ, каким образом я могу взять назад свое предложение, на которое получено согласие и величеств…

— Способ один… — глухим голосом сказал Грубер. — Ваша невеста должна умереть…

— Умереть! — воскликнул, ошеломленный тождественностью советов аббата и Ирены, граф.

— А что, если они просто хотят оба сделать из меня убийцу для неведомых мне их целей… Что, если и вчерашнее признание в любви было лишь подготовленной для этого комедией?

Все это мгновенно промелькнуло в голове графа Казимира. «Нет, я не поддамся им… Я объярленный жених Похвисневой и я женюсь на ней», — вдруг появилось в его уме бесповоротное решение.

— Да, умереть… — повторил аббат Грубер, не глядя на графа.

— А что, если я, после смерти моей невесты, сообщу кому следует о нашем разговоре, или же даже, во избежание этой смерти, предупрежу о нем ранее? — запальчиво сказал граф Свенторжецкий.

Ни один мускул не шелохнулся на лице аббата Грубера.

— Вы этого не сделаете, — холодно ответил он, — тем более, что ее смерть будет делом ваших рук…

— Моих!? — вскочил граф с кресла. — Разве я наемный убийца? Почему вы меня можете считать способным на такое преступление?

— Садитесь и успокойтесь, — снова заговорил аббат, не двигаясь с места и не переменяя тона. — Страшные слова не есть еще страшные понятия: «убийца… преступление…» Это только слова… Есть более высокое и великое дело, которому служим сознательно мы, и, к сожалению, бессознательно вы… Дело это соединение церквей под главенством его святейшества, дело это обращение миллионов еретиков в лоно истинной римско-католической церкви Христовой… При такой цели для достижения ее нет дурных средств, и всякое преступление простится святым отцом, которому дана власть от Бога разрешать здесь, на земле, человека от совершенных им греховных дел… Не из злобы, не из корысти, не из греховной страсти ищем мы погибели этой ни в чем неповинной девушки… Она должна волею сложившихся земных обстоятельств явиться искупительною жертвою в великом деле и Господь уготовит ей там, на небесах, светлую обитель и дарует жизнь вечную, перед которою темна и печальна эта земная юдоль.

Иезуит вздохнул и возвел очи к небу.

— Провидение дало нам над вами власть… Люди недальновидные назвали бы это случаем… От нас зависит разоблачить ваше самозванство и погубить вас в глазах двора и общества… Рядом с этой комнатой сидит старый патер, — воспитатель покойного графа Свенторжецкого, готовый, по первому моему слову, принести покаяние и указать на свидетелей, знавших покойного графа в лицо… Он не имел с вами ни малейшего сходства… Выбирайте между повиновением и позором.

Аббат Грубер остановился. Граф Казимир Нарцисович сидел с поникшей головою.

— Обдумайте, сын мой, — добавил Грубер.

Прошло томительных четверть часа. Граф молчал и сидел неподвижно, как статуя.

— Повиновение нашему ордену не остается без награды не только на небе, но и на земле… — вкрадчиво заговорил снова патер Грубер, которого начало пугать упорное молчание его гостя, — а вам доставит случай более выгодной женитьбы на женщине с большим состоянием, одинаковой с вами религии и не уступающей вашей невесте красотой…

— И эта женщина?.. — поднял голову граф.

— Ирена Оленина…

— Вы говорите это от ее имени?

— Нет, но я знаю ее чувства к вам.

Снова наступило молчание.

Аббат нетерпеливо перебирал висевшие на его руке четки.

— Я жду ответа, сын мой…

— Хорошо… Я согласен… Что другое могли ожидать услышать вы при подобной постановке вопроса… Хорошо, я сделаюсь убийцею, но убийцей поневоле… Пусть неповинная кровь этой девушки падет на вас…

— Она должна умереть до половины мая, — хладнокровно, не обращая внимания на слова графа, заговорил снова аббат. — У вас в распоряжении целый месяц, чтобы обдумать все… Главное, чтобы на вас не пало ни малейшего подозрения.

— Но мне необходим сообщник, которому придется заплатить, а в этих делах не торгуются…

— Касса ордена к вашим услугам… Мы не постоим за суммой и всецело доверяем вам в этом тяжелом и ответственном деле…

— Но… — прерывистым голосом начал граф, — я могу рассчитывать после этого на ваше содействие относительно Ирены Олениной?

— Ваш брак с ней можно уже теперь, при благополучном исходе дела, считать решенным… Она любит вас и в ее интересах сделаться графиней Свенторжецкой… У ней огромное состояние… Вы будете счастливы…

— Я согласен… — произнес решительно граф. — Я сделаю по возможности все, что в моих силах…

— Будем надеяться, что вам поможет… — он чуть было не сказал: Бог, но воздержался, — энергия влюбленного.

Граф встал и вышел.