Спастись от опасных мужчин - читать онлайн книгу. Автор: Сол Лелчек cтр.№ 86

– Как он?

Джесс кивком указала на кровать. Брэндон лежал на ней почти голый, из одежды на нем были только трусы. Он был покрыт потом и находился в полном сознании. В голосе Джесс прозвучала усталость.

– Раньше я никогда не видела ломки и все время думала, не стоит ли позвонить в службу 911. Мерила ему температуру каждый час – она у него высокая, но подниматься дальше уже перестала. Слава богу, что Линда врач. Сегодня она заходила дважды, мерила ему давление и проверяла сердечный ритм.

– Теперь им займусь я. Мне не следовало оставлять тебя с ним так надолго.

– Ты уверена? – В ее голосе прозвучало нескрываемое облегчение.

– Конечно. Этой ночью с ним посижу я.

– Хорошо. – Она взяла куртку и сумку и собралась было уйти, но остановилась: – Тебе удалось что-нибудь выяснить? Первое ноября – до него осталось два дня, Никки.

Она посмотрела на настольные часы, которые показывали, что время уже далеко за полночь.

– Строго говоря, даже один день.

Я попыталась не выдать раздражения, которое вызвало у меня это напоминание.

– Да знаю я, знаю!

– Разве тебе не лучше пойти в полицию? Если что-то произойдет, а ты заранее не предупредишь людей, хотя и могла бы…

Она замолчала. Ей не было нужды заканчивать эту фразу. Мы обе знали, что это будет означать для меня. Как в моральном плане, так, вполне возможно, и в юридическом.

– У меня все под контролем, так что не беспокойся.

Эти слова сильно смахивали на ложь, которую я не любила. Мне было понятно, что сейчас я не должна находиться в номере этого отеля, а выйдя из гостиницы, где остановился Сайлас Джонсон, мне следовало бы немедленно отправиться в офис ФБР. Я говорила себе, что не стала обращаться к ним потому, что добытые мною доказательства были получены таким образом, что их нельзя будет использовать в суде. Вне зависимости от того, действительно ли у нас были общие цели, мне не очень-то хотелось признаваться Джейду и Руби, что я подмешала снотворное адвокату, чтобы увидеть конфиденциальные документы, касающиеся его клиента. И мне совсем не улыбалось оказаться среди сопутствующих потерь, которые могут возникнуть в ходе их операции по нейтрализации «Care4». Кроме того, правоохранительные службы связаны всякими правилами: получение ордеров на обыски, вручение повесток с вызовом в суд или с требованием о предоставлении суду тех или иных документов – на всю эту юридическую тягомотину ушло бы время, которого у нас уже не было. Если «Care4» прикроют второго ноября, это уже ничем не поможет людям, которые погибнут первого числа этого месяца. Но за всеми этими логическими аргументами скрывалось и еще кое-что – то, в чем мне не очень-то хотелось признаваться даже себе самой. Нечто более темное, нечто таившееся, как мне было известно, в глубинах моего существа, даже если мне это и не нравилось.

Они убили Карен. Они пытались убить моего брата, пытались убить меня.

Моя борьба против «Care4» стала для меня чем-то очень личным, и я не желала, чтобы в дело вмешалось ФБР и разобралось с ними. Я хотела сделать это сама.

Большую часть моей жизни я боролась с этой частью моей натуры. Пыталась контролировать свои реакции, хотя иногда мне казалось, что куда легче было бы пойти у них на поводу. Я не знала, какой из этих вариантов действий правильный, не знала, правильно ли больше бояться того, что я могу сделать, чем того, что грозит мне извне. Не знала, и все!

– …хорошо? – сказала Джесс.

– Хорошо?

Я не слышала большей части того, что она сейчас сказала, и решила, что речь шла о моем брате. Однако, подняв глаза, я увидела, что ее взгляд устремлен на меня. На ее лице была написана тревога, и она пристально за мной наблюдала.

– С тобой все хорошо? – опять спросила она.

Она рассеянно смахнула с джинсов клок серой шерсти.

– Я знаю тебя, Никки, мы проводим вместе много часов. Последнее время ты ходишь, как зомби, и вид у тебя такой измученный, словно ты держишь на плечах весь мир. Как ты можешь пытаться справиться со всем этим сама? Тебе противостоит крупная компания, огромный, разветвленный заговор, когда запросто убивают людей. Это дело слишком сложно, чтобы с ним мог разобраться один человек. Даже ты, – откровенно добавила она.

– У меня все под контролем, – повторила я. – Поверь мне.

Эти слова прозвучали наигранно даже для меня.

– Ты же не занимаешься такими делами, – продолжала Джесс. – Учить уму-разуму какого-нибудь засранца, мнящего себя крутым парнем и бьющего свою подружку, – это одно… А сейчас дело обстоит совсем иначе. Я видела того типа, который приходил в книжный магазин в тот день, когда мне пришлось спрятаться.

– Мне не нужна ничья помощь, – бросила я.

– Правильно ли ты поступаешь? Ты уверена, что не зашла уже слишком далеко, чтобы хотя бы понимать, какие решения правильные, а какие нет?

– Не беспокойся. Я могу с этим справиться.

Я понимала, что снова и снова повторяю одни и те же банальные фразы. Джесс постояла, глядя на меня, потом ушла. Дверь за ней закрылась, а я села на кровать рядом с братом. Его кожа была покрыта пеленой пота, в глазах горело лихорадочное возбуждение, были видны его ребра. Я положила руку ему на лоб, и меня испугал исходящий от него влажный жар.

– Брэндон, – тихо сказала я, – ты меня слышишь?

Он посмотрел мне в глаза:

– Никки? Никки, ты должна увезти меня отсюда. Ты должна мне кое-что достать. Она не соглашалась это сделать – но ты это сделаешь, я знаю, что сделаешь, ведь ты заботишься обо мне.

– Ты останешься здесь, – тихо сказала я. – Я здесь, с тобой.

– Нет! Мне кое-что необходимо! Ты не понимаешь – без этого я умру!

Я напряглась, испуганная убежденностью в его голосе. Я пошла в ванную и нашла там чистое полотенце, намочила его холодной водой и осторожно положила на лоб моего брата.

– Мы с тобой сумеем перетерпеть это, Брэнди.

Он заметался на кровати, и его пальцы коснулись моей руки.

– Если бы ты в самом деле любила меня, ты бы мне помогла. Если бы тебе было не все равно, ты бы мне помогла. Тебе же на меня плевать, что, скажешь, не так?

Я ничего не ответила. Он все кричал, а я продолжала молча сидеть рядом с ним, прикладывая мокрое полотенце к потному лбу и обнимая его. Я оглядела комнату и увидела на комоде нетронутую миску супа, покрытого пленкой жира, бутылку изотонического напитка, бутылку воды и стоящее у кровати рядом с головой Брэндона пластиковое ведро. Он продолжал браниться и плакать. Я молча сидела рядом с ним, поглаживая его руку и раз за разом прикладывая к его лбу полотенце, которое опять и опять мочила в холодной воде.

В конце концов он угомонился. Я думала, он заснул, но вдруг он снова заговорил, более мягким и менее страдальческим тоном: