Спастись от опасных мужчин - читать онлайн книгу. Автор: Сол Лелчек cтр.№ 4

– А у тебя вспыльчивый характер.

– У меня стояк.

– Я все-таки выпью.

– Конечно. – Он налил виски.

Я взяла бокал. Отпила. Потом встала, сняла куртку и повесила ее на стул. И осталась стоять в топе, джинсах и ботинках.

– Так лучше?

– Ух ты, – сказал он. – Ты первоклассная штучка. Мне крупно повезло.

– Теперь твоя очередь.

– Вот это другой разговор. – Он залпом осушил свой бокал и встал.

Это был крупный мужчина, ростом около шести футов и одного дюйма, весом за двести фунтов ^[4], с крепко сбитым телом. Он стянул с себя футболку, и стало видно, что его грудь покрыта густыми черными волосами.

– Еще, – сказала я.

– Как скажешь. Я никогда не отличался стеснительностью.

Он расстегнул ремень, скинул с ног полуботинки, стянул джинсы и остался стоять в одних только «боксерах» и носках. Насчет стояка не шутка. Он опять опустился в кресло и развалился в нем.

– Иди ко мне, детка. Пора снять с тебя эти ботинки.

Я посмотрела на него и поставила бокал на столик. Достала из сумки мотоциклетные перчатки и надела на руку первую из них. Натянула ее так, чтобы металлические накладки на коже оказались точно над костяшками пальцев.

Он уставился на меня:

– Ты что, кожаная фетишистка?

Я не ответила. Только надела вторую перчатку.

– Послушай, – сказал он, – не знаю, что именно тебя заводит, но садомазо не по мне. Я не из тех, кто любит, чтобы его шлепали по заду, секли или заставляли наклоняться.

Я опустила глаза и снова посмотрела на него:

– А знаешь что?

– Что?

– Думаю, я сегодня не в настроении.

Его глаза сузились от злости:

– Это что, шутка?

– Да нет.

– Перестань гнать хрень.

– А почему бы и нет?

– Ты явилась ко мне, выпила мое бухло, заставила меня, черт возьми, раздеться. Думаешь, я пригласил тебя к себе потому, что мне хотелось поговорить?

– Где твоя подружка? – спросила я.

– О чем ты?

– Ах да, конечно. Сожительница, – сказала я тоном, полным презрения, показывая кивком на фотографию на стене.

– Мы с ней расстались.

– Я все равно не стану с тобой трахаться.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Ну ладно, – сказал он. – Тогда выметайся отсюда на хрен, чокнутая сучка. Ну же, катись.

– А что, если я не уйду?

Выражение его лица изменилось. Стало угрожающим.

Оно словно говорило: беги отсюда без оглядки, не то пожалеешь.

Но я не сдвинулась с места.

Он сжал руки в кулаки и так стиснул челюсти, что под кожей заходили желваки.

– Меня достали твои игры. Я не знаю, кто ты такая и чего тебе надо, и мне все равно.

– В этом-то и суть, – сказала я. – Тебе не должно быть все равно, когда речь идет о таких вещах.

Он пропустил мои слова мимо ушей.

– Я знаю одно – ты сейчас в моем доме, и, если ты не уберешься отсюда через пять секунд, я выкину тебя вон, и ты у меня будешь валяться на обочине вместе со вчерашним мусором.

Я продолжала глядеть на него так же невозмутимо. И молча.

– Я не шучу.

Я все так же молчала.

– Пять.

Я не произнесла ни слова.

– Четыре. Три. Я говорю серьезно.

Я по-прежнему не сводила с него глаз. Все так же молча.

– Два. Это последний твой шанс. Я не шучу.

Я сделала спокойный вдох. И медленный выдох. Почувствовала, как в моих ушах в знакомом ритме колотится пульс. Мы уже почти дошли до момента, когда можно будет начинать.

Почти.

– Один.

Я сделала еще один вдох.

И медленный выдох.

– Ну что ж, ты сама напросилась. – Он начал вставать со своего кресла, все так же сжимая кулаки.

Я подождала, когда он встанет наполовину так, чтобы оказаться в неустойчивом равновесии, стоя на полусогнутых ногах и неуклюже пытаясь податься вперед.

Сделала шаг вперед и ударила его.

Я левша. Так что в него с силой врезался мой левый кулак. Нанося удар, я повернула запястье таким образом, чтобы ладонь смотрела вниз, и вложила в него всю массу своего тела. Почувствовала, как мой кулак расплющил его нос, как хрустнул, подавшись под моими костяшками, хрящ. Ощущение было совсем не такое, как при ударе в челюсть, скулу или висок. Мне давно уже надоело сдирать костяшки в кровь. Мои армированные кожаные мотоциклетные перчатки были специально предназначены для того, чтобы предохранять руки при ударе об асфальт на скорости в восемьдесят миль в час. Они просто творили чудеса. Теперь на моих руках не оставалось даже синяков.

Он свалился обратно в кресло, прижав обе руки к носу.

– Черт, – сказал он сдавленным голосом. – Ты сломала мне нос.

Я осталась стоять на месте. Сделала еще один вдох, потом выдох, держа под контролем свое дыхание и пульс, почти с болезненной ясностью замечая каждую, даже самую крохотную деталь, как будто под воздействием какого-то наркотика. Все вокруг было четким, каждое движение, каждый звук. Я тщательно подобрала следующие слова:

– Ну что, ты готов к новой порции? Или тебе нужно минутку передохнуть?

Это заставило его встать. На это раз он поднимался осторожно. Из обеих ноздрей не переставая шла кровь. Но он не обращал на нее внимания, его взгляд был прикован ко мне. На этот раз он не попытался броситься вперед. Встав на ноги, он проделал стремительный обманный прием, сделав вид, будто хочет произвести захват, затем шагнул вперед и попробовал провести сокрушительный хук справа мне в голову. Такой удар, достигни он цели, мог бы вырубить человека на неделю, а придя в себя, он бы подумал, что его сбил автобус.

Но я с легкостью уклонилась от тяжелого кулака.

Затем, когда он еще не успел восстановить равновесие, поднырнула под его руку, так что наши лица оказались в трех дюймах друг от друга, и за две секунды провела четыре удара. Мощный апперкот в челюсть, короткий хук справа в голову чуть повыше уха, чтобы вырубить его вестибулярный аппарат. Левый хук прямо в его сломанный нос и, наконец, еще один, такой же болезненный, в его пропитанные спиртным почки.

Он рухнул на журнальный столик лицом вниз.

На этот раз я ничего не сказала. И не стала ждать. Отведя его левую руку от туловища, тщательно примерилась и, отведя ногу дюймов на десять от его левой подмышки, впечатала каблук своего ботинка в его ребра с такой силой, с какой только могла. Раздался хруст. Он громко завопил. Я посмотрела на его распростертое тело. У него уже не осталось сил для борьбы. Готов.