Она заставила мужа сесть, а потом перевела серо-голубые глаза на Эстофа. Ее пальцы сплелись в замок на животе.
– Полагаю, вам не понравился тон моего мужа.
Эстоф хмыкнул. Он знал, кто перед ним стоит. Красота ее голоса, как и хрупкость ее движений, не могла его обмануть.
– Миледи…
– Королева, – поправила она. – Прошу прощения, меня задержали на севере города. Прогнившие стволы рухнули под тяжестью лачуг.
– Вековые дубы не гниют.
– Теперь гниют. – Офелия села рядом с мужем и разгладила юбку на коленях. Она не была похожа на Милену де Труа из Станхенга и некоторым людям внушала ужас. В народе поговаривали, что она не могла иметь детей, и потому душа у нее чернела и сгорала, как угли в пламени. – Вы пришли к соглашению или разговор только начался?
– Наш дорогой сильф, – Алман махнул рукой и ядовито ухмыльнулся, – хочет стать союзником.
– Интересно, – Офелия подняла подбородок, – это правда?
– Я имею право…
– Вряд ли. – Эстоф в изумлении вскинул брови, а она продолжила. – Прав у вас здесь нет. И не думаю, что они появятся. Мы же с вами не малые дети. Нам прекрасно известно, что именно ваши люди долгие годы обворовывали нашу казну.
– В вашей казне много золота.
– Едва ли это может быть оправданием.
– Я не вижу смысла оправдываться перед вами, миледи. – Эстоф сделал ударение на последнем слове и растянул губы в кривой улыбке. – Прошлое нельзя изменить. Но будущее в наших руках.
Офелия Уинифред нахмурилась и посмотрела на мужа. Они идеально подходили друг другу – оба излучали холод, безразличие и презрение. Алман и вовсе казался безумным. Под глазами его были такие синяки, словно он сильно болел. Когда Офелия сжала руку Алмана своими пальцами, Эстофу показалось, что они превратились в единый снежный вал, способный уничтожить все живое на его на пути.
Алман презрительно уставился на гостя.
– Я твой Король. – Его губы раздвинулись в зверином оскале. – Признай это, дикарь, и тогда наше будущее станет общим.
Эстоф усмехнулся. В глубине души он чувствовал, что на него надвигалась ужасная беда, но встречал ее с усмешкой.
– Попробуй приручить ветер, Алман. У тебя ничего не выйдет.
– Твои люди могут встать на мою сторону из уважения к тебе или из страха передо мной. – Угольные глаза короля наполнились мраком. Он подался вперед и прошипел: – Выбирай.
Вряд ли Эстоф мог выбирать. Он посмотрел в серое небо и зажмурился. Ветер обдул его обгоревшую кожу. Эстоф подумал о сыне. Его руки сжали рукоять меча, а сердце камнем упало вниз. Когда он вновь посмотрел на короля и королеву Вудстоуна, в его глазах застыла глубокая печаль.
– Мой ответ тебе известен. Полагаю, к вечеру я домой не вернусь.
– Полагаю, вернешься, – ответил Алман, – но не в этой жизни.
Эстоф усмехнулся.
Вытащив меч, вперед выступил Осгод Беренгарий.
Ксеон
– Нет! – Рия тянула руки к сестре. – Нет, Эльба, пожалуйста, нет!
Ксеон уносил ее все дальше от шатра. Рия крепко держалась за его плечи и прерывисто дышала. Дым от костра щипал глаза… или это было не от дыма?
Вскоре к ним подбежал Аргон. Они забрались на гигантскую птицу и в следующее мгновение оторвались от земли. Рия, даже когда открывала глаза, была уверена, что продолжает спать и все это ей снится: облака, холодный ветер и крошечные огни деревень под ногами. Ей было очень страшно, но она молчала. Растерянная и сломленная, Рия дала себе обещание больше никогда не разговаривать.
Когда Аргон приказал огромному рыжему соколу приземлиться, солнце уже выглянуло из-за горизонта. Птица с криком вонзила длинные когти в землю. Ее крылья распластались по мокрой траве, словно оранжевое одеяло.
Первым спрыгнул Ксеон. Он аккуратно спустил Рию на землю и провел ладонью по своим спутанным волосам.
– Ты цела?
Рия не ответила. Она отошла от них, остановилась посреди безлюдной равнины и посмотрела куда-то вперед. Ее руки дрожали, будто их до сих пор сковывали кандалы.
Аргон спрыгнул на землю и нахмурился. Они с Ксеоном оба уставились на худощавый силуэт, и ветер нещадно дул им в спину.
– Как она?
Ксеон пожал плечами и искоса взглянул на друга:
– А ты?
Тот опустил голову. Его губы тронула легкая усмешка, хотя грудь разрывало от злости и несправедливости. Кем он был, раз не смог воспользоваться своим мечом? Для чего кровь текла по его венам, раз он не сумел спасти человека от смерти? Вольный народ Дамнума чтил свободу превыше всего, а он оставил невинную девушку в оковах на растерзание псам, будто кусок мяса. Аргон сжал кулаки, и в его зеленых глазах вспыхнула невероятная тоска. Он до сих пор слышал крик своего ястреба из Черной Топи, он видел мертвое лицо Нубы и ее распахнутые карие глаза, полные ужаса. Теперь он чувствовал на своих плечах руки Эльбы Полуночной, которая стояла перед ним и заклинала: «Спаси мою сестру».
– Как ее зовут? – спросил Ксеон, махнув рукой на девчонку.
– Не знаю.
– Она тоже дочь Атолла Полуночного?
– Видимо, да. Послушай, нам нужно…
– Нет. Девушка умерла, слышишь? И мы не вернемся обратно, чтобы ты в этом убедился.
– А если ей удалось спастись? – Молодой предводитель повернулся к Ксеону. – Мы ведь не знаем, что там случилось. Я должен проверить.
– Ты должен позаботиться о ней. – Ксеон указал пальцем на молчащую девочку, недовольно покачал головой и пригладил ладонями взлохмаченные волосы. – Хватит с нас приключений. Нуба мертва. Хочешь, чтобы и мы вслед за ней отправились?
– Я чувствую, что ничего еще не кончено.
– Аргон и его чувства. – Ксеон язвительно усмехнулся. – Может, хватит верить в свои шаманские суеверия? Оглянись вокруг.
– Я смотрю вокруг и вижу мертвых, которые умерли просто так. Мы могли раньше закрывать глаза на хаос, Ксеон, но сейчас это не сработает. Фьорд Полуночный убит летающим человеком. И если Атолл еще не отправил за нами своих людей, он сделает это в ближайшее время.
– А потом он узнает, что мы спасли его младшую дочурку, и пожмет тебе руку.
– Все не так просто.
– Все так просто! – возразил Ксеон. – Мы не станем рисковать жизнью. Мы должны вернуться домой и покончить с этим безумием.
– Предлагаешь полететь в Фиэнде-Фиэль?
– Да.
– А как же Ордэт?
– Мы славно повеселились, Аргон. Мы поверили в огненного всадника и попытались пообщаться с мертвыми ведьмами. Мы потеряли друга.