Убийство Командора. Книга 2. Ускользающая метафора  - читать онлайн книгу. Автор: Харуки Мураками cтр.№ 45

– Лежала на полу у меня в мастерской, – наконец ответил я. Врать я не любил, но сказать ей правду не мог. – Нашел, когда прибирался, – вот и подумал, вдруг это вещица госпожи Мариэ.

– Пожалуй, да, эта фигурка – ее. Вне сомнения, – сказала Сёко Акигава. – И что мне теперь делать? Наверное, нужно сообщить в полицию?

– А до своего старшего брата вы дозвонились? В смысле – отца госпожи Мариэ.

– Нет, так и не дозвонилась, – сконфуженно ответила она. – Где он сейчас, я не знаю. Он вообще не из тех, кто обычно спешит домой.

Из такого поведения можно было вывести разные сложности, но сейчас было не до того. Я только сказал, что, пожалуй, будет лучше заявить в полицию. Уже глубокая ночь, настал следующий день. Не исключена вероятность, что девочка стала жертвой несчастного случая. И тетя ответила мне, что тут же позвонит в полицию.

– Кстати, сотовый телефон госпожи Мариэ по-прежнему не отвечает?

– Да, я неоднократно пыталась дозвониться, но все тщетно. Похоже, либо он выключен, либо села батарейка. Одно из двух.

– Мариэ-тян с утра ушла в школу, и с тех пор вы не знаете, где она, верно?

– Да, так и есть, – подтвердила она.

– А это значит, что она и сейчас одета в школьную форму?

– Да, должна быть в ней. Темно-синий жакет, белая блузка, темно-синяя шерстяная жилетка, клетчатая юбка до колен, белые гольфы, черные парусиновые туфли без шнуровки. И сумка из искусственной кожи через плечо. Такие сумки у них в школе обязательны – на них ее название и эмблема. Но пока без пальто.

– Полагаю, еще у нее была сумка для изостудии?

– Обычно ее она держит в школе, в личном шкафчике – для уроков по рисованию. По пятницам Мариэ берет ее с собой к вам в кружок. То есть из дома эту сумку не носит.

В таком виде девочка обычно приходила и ко мне на занятия. Темно-синий жакет, белая блузка, клетчатая юбка из чего-то похожего на шотландку, сумка из искусственной кожи через плечо, белая холщовая сумка с принадлежностями для рисования. Я прекрасно помнил, как она выглядит.

– А других вещей у нее не было?

– Нет. Поэтому уехать далеко она не могла.

– Если будут какие-то новости, звоните когда угодно. В любое время. Не стесняйтесь, – сказал я.

– Хорошо, – ответила она и положила трубку.

Мэнсики стоял рядом и все это время слушал наш разговор. Когда я закончил, он наконец-то снял с себя ветровку, под которой был черный свитер с удлиненным вырезом.

– Значит, фигурка пингвина – вещица госпожи Мариэ, – произнес Мэнсики.

– Выходит, что так.

– То есть неизвестно когда, но она наверняка сама побывала в том склепе и оставила там фигурку пингвина, свой ценный талисман. Похоже, все было именно так.

– Получается, она его оставила как амулет?

– Вероятно.

– Но эта фигурка – положим, талисман, – она для чего? Защищать что? Или кого?

Мэнсики покачал головой.

– Мне это неизвестно. Однако пингвин всегда был при ней. И в том, чтобы его специально снять и оставить, очевидно, кроется некий замысел. Никто так просто не расстается со своими талисманами.

– Видать, ей было кого или что защищать помимо себя.

– Например? – спросил Мэнсики.

Мы оба не знали, как ответить на этот вопрос.

Какое-то время мы молчали. Стрелки часов не спеша, но уверенно отсчитывали секунду за секундой – и каждая понемногу подталкивала мир вперед. За окном простиралась ночная темнота. В ней не шевелилось ничего.

И вдруг я вспомнил, что мне сказал Командор о пропаже погремушки. Вообще-то оне не суть наши, наоборот – оне от тех мест. Во всяких случаях, ежели оне пропали, на те были свои причины.

Она – того места?

Я сказал:

– А может, Мариэ Акигава оставила фигурку не в склепе? Вдруг этот склеп связан с каким-то другим местом. Причем не с замкнутым пространством, а наоборот – с проходом, с неким коридором? С некой тропой, и на нее заманивается всякая всячина?

Когда я проговорил это вслух, мысль показалась мне весьма нелепой. Командор – вот тот наверняка бы меня понял. А кто-то в этом мире – нет.

В комнате повисла глубокая тишина.

– Интересно, куда может вывести дно того склепа? – вскоре вслух поинтересовался Мэнсики. – Как вы помните, недавно я туда спускался и просидел там в одиночестве около часа. В кромешном мраке, без единого лучика света, без лестницы. Я изо всех сил сосредоточивал свое сознание в тишине и всерьез старался отключить его от тела. Пытался обрести лишь мысленное бытие. Так можно преодолеть стены и выйти где угодно – я это часто пробовал, сидя в одиночке. Но в итоге, конечно, никуда из склепа выбраться не смог. То каменное пространство не дает шансов на побег.

Я вдруг подумал: а склеп этот, случаем, не выбирает, кого захочет? Возникший из него Командор пришел ко мне – предпочел меня как место своего приюта. Мариэ Акигаву склеп, возможно, выбрал. А вот Мэнсики почему-то – нет. Я сказал:

– В любом случае мы с вами договорились, что полиции про этот склеп лучше не знать – по крайней мере, пока. Но если мы промолчим про найденную на дне фигурку, это могут расценить как сокрытие улики. Если это выплывет наружу, мы окажемся в очень щекотливом положении.

Мэнсики некоторое время обдумывал мои слова, а затем уверенно сказал:

– Нам обоим нужно держать языки за зубами и об этом не упоминать вообще. Ничего другого не остается. Вы нашли эту вещицу на полу в мастерской – придется стоять на своем, в смысле – на этом.

– Кому-то из нас нужно навестить Сёко Акигаву, – сказал я. – Она в доме совершенно одна и вся в растерянности. Паникует, не знает, как ей быть. С отцом Мариэ до сих пор связаться не может. Ей требуется поддержка – так сказать, плечо.

Посерьезнев, Мэнсики задумался об этом, но вскоре покачал головой.

– Мне туда ехать сейчас не годится. Во-первых, мы с нею не в тех отношениях. А во‐вторых, в любую минуту может вернуться ее старший брат, а мы с ним друг другу даже не представлены. Если… – На этом Мэнсики прервался и замолчал.

Я тоже ничего ему не сказал.

Слегка барабаня пальцами по подлокотнику дивана, Мэнсики о чем-то долго думал. И при этом, казалось, его щеки наливались румянцем.

– Не возражаете, если я некоторое время побуду у вас? – немного погодя спросил он. – Возможно, поступит какая-то информация от госпожи Акигавы.

– Конечно, – сказал я. – Я тоже усну не скоро. Сколько будет нужно, столько и оставайтесь. Я ничуть не против, если вы здесь даже заночуете. Постель я приготовлю.

– Буду вам за это признателен, – сказал Мэнсики.