Пять ночей. Вампирские рассказки - читать онлайн книгу. Автор: Николаос cтр.№ 105

— Вы не хуже меня знаете ответ.

— Кэтрин, мне кажется, или я вам не нравлюсь?

У него был беззаботный голос. На самом деле его вряд ли интересовало мое мнение.

— Не в этом дело, — начала я, тщательно подбирая слова. — Зак считает, что вы — безупречны. Убедите его, что это не так, и многие его проблемы просто перестанут существовать. Он же ваше дитя, помогите ему еще раз.

— Вот как. А позволите спросить — какие аргументы я должен… м-м… подтвердить?

Тут я испугалась. И у меня наконец появился выбор.

Я могла сказать ему то, что хотела.

«Вы чертовски часто ошибаетесь для совершенства. Законы человеческой природы на вас не действуют, но это не значит, что вы всесильны. Вы сильно преувеличиваете свою уникальность. Своего сателлита вы не любите, а он вас до смерти боится. Но разве вы не задумывались, что у вашей природы тоже есть законы, и они непоколебимы? Если вынуть ваше сердце, вы перестанете жить. Если хозяин оставит свое дитя сразу после обращения, то детенышу не поздоровится. Если в основе отношений с сателлитом должна лежать любовь, то она в конце концов пробьет себе дорогу. Это кровь — кап-кап! — с ней не поспоришь. И какие бы у вас ни были планы насчет Майка Нормана, вас обоих ждет большой сюрприз. Потому что вы не совершенны. Вы ошибаетесь. Чертовски часто».

Я могла ему это сказать, но не сказала. Какое-то чувство самосохранения у меня еще осталось. Я подозревала, что это — уж точно не мое дело, и он будет прав, если вышибет из меня дух. Особенно если то, что я пытаюсь сказать, уже приходило ему в голову. И вдвойне вероятнее — если не приходило. Так что, может, в будущем какая-нибудь другая девушка без царя в голове и выплеснет ему все в лицо, но это буду не я.

Поэтому я выбрала ту правду, что поменьше.

— Вы ведь ошибались тогда насчет Зака? — Я облизала пересохшие губы. — Вы считали, что ваша кровь делает его высшим, неуязвимым перед некоторыми особенностями вашей природы. А он оказался таким же, как все дети. Ем очень плохо было, когда вы его оставили раньше времени, не то слово как. И плохо до сих пор, когда вы рядом. Он думает, что дело в нем, и ему никогда до вас не дорасти. Скажите ему, что это не так.

— Вот это да…

Он затянулся и выпустил дым спиралью.

— Закери знает, что вы пришли ко мне?

— Нет, конечно, и надеюсь, не убьет за это.

— Кэтрин, вы меня пугаете. Это то, что я думаю?

— Вы можете думать о вещах, от которых мне всю жизнь по кушеткам психоаналитиков валяться. Я понятия не имею, что у вас в голове, и рада этому.

— Справедливо. Просто хочу понять, что вас на это подвигло.

— Не уверена, что вы способны понять.

— Наверное, вы правы… хотя кое-что, поверьте, я понять способен. Хотите, открою один секрет? Вам пригодится, а Зак расскажет вряд ли, раз еще не рассказал. — Демон шагнул ко мне и неуловимым движением коснулся пряди волос на моем лбу — я даже отдернуться не успела. — Дело в том, что кровное проклятье, как, впрочем, и любое, можно снять быстро и очень просто, в секунду уложиться. Не думаю, что он этого не знал.

Он наклонился к моему уху и произнес — почти интимным шепотом:

— Для этого достаточно прервать линию по половому признаку. Проще говоря — уничтожить последнего представителя семьи, в вашем случае — женского пола.

Вот это меня стукнуло — как оплеуху схлопотала.

— То есть… ему достаточно было убить меня?.. С самого начала?..

— Совершенно верно. Знаете, в свое время я был проклят дважды и оба раза избавлялся от проблемы именно так, простейшим способом. Что до вас, сначала я думал, что вы стали его сателлитом — вам ясно, почему мне так показалось?

Я кивнула, в этот раз не отводя глаз. Да пошел ты к черту, еще перед тобой не отчитывалась.

— Но это не так, правильно я понимаю? Однако он все равно вас не убил, хотя, бог свидетель, Зак всегда предпочитал легкие пути. Вот и подумайте, почему этого так пока и не случилось. — Демон взглянул на часы. — Я буду через минут пятнадцать, надеюсь, вам удастся его удержать.

Уже у дверей я все-таки его окликнула:

— А что ж вы ему не рассказали… обо мне?

— Да не мое это дело, — ответил он, не оборачиваясь.

Как только я села в машину, начался дождь — капли забили в стекло, стекая тонкими струйками.

Зак некоторое время сумрачно смотрел на меня в зеркало. Потом повернулся.

— Тебе не кажется, что вести машину с заднего сиденья будет проблематично?

— Послушай… давай подождем минутку, — на этом запас слов у меня практически иссяк, и я подтянула колени к подбородку, словно защищаясь от этого взгляда. — А потом можешь до самого аэропорта обзывать меня какими угодно словами.

— На это мне твое разрешение не нужно, — пожал он плечами, едва улыбнувшись. — Сюрприз-то хоть приятный?

— Надеюсь.

Я сказала, действительно надеясь. Наверное, Зак услышал это в моем голосе, потому что замолчал и сидел молча, пока не открылась дверца с его стороны.

— Пустишь меня? — спросил Демон.

Тот медлил лишь секунду, потом подвинулся на место водителя. Демон закрыл зонт и бросил его назад, едва не угодив мне в голову.

— Прошу прощения.

Это прозвучало огорченно, но абсолютно не искренне. Так что понимай как хочешь — сожалеет он, что мог попасть или что промахнулся. Я потянула ручку дверцы на себя.

— Вы куда, Кэтрин?

— Наружу. Можно одолжить ваш зонт?

Зак все еще молчал, но Демон сказал:

— Оставайтесь.

Тон стал почти приказным, да и дождь превратился в настоящий ливень, а капельки воды — в тугие струи, грозящие раздробить лобовое стекло. Я вздохнула — и осталась. Не скажу, что мне хотелось все это слышать, но… иногда лучше услышать, чем потом изводиться от любопытства.

— Ты хотел уехать, не попрощавшись?

— Я попрощался, — сказал Зак тихо, глядя в центр руля, Демон потянул его за руку и заставил повернуться. Из тактичности мне неплохо было бы уползти в угол — но так мне было видно их обоих. Имею право, в конце концов…

— А я нет. Кто знает, когда мы увидимся снова — разве так прощаются с любимым детенышем?

Он легким движением заправил его челку за ухо, чтобы открыть лицо. Зак вздрогнул — но не отстранился.

— Помнится, ты сказал, что я твоя ошибка.

— Сказал, но ты вряд ли верно меня понял. Ты не ошибка, ты — мой шедевр… и моя слабость. Просто, возможно, следовало поступить с тобой по-другому… и уж точно нельзя было оставлять тебя так рано. Прости меня, детка, я бы никогда не сделал тебе больно намеренно. Я жалею, что своей безответственностью заставил тебя страдать… и жалею, что поступил так, а не иначе… но о тебе я не жалею ни мгновения.